Сильвия Лайм - Тайна ректора Вечерней Академии [litres]

Цветочек, который она уже и не чаяла увидеть.

Тетя Льесса рассказывала, что феи получают душу только от Древа богов. Без него фея якобы не могла иметь детей. Попав в Шейсару и за три года так и не забеременев, Арлин удостоверилась в том, что тетка была права. Древо фей – не просто легенда. Никто из попавших в этот мир фей не мог зачать дитя.

С каждым месяцем Арлин становилась все мрачнее, однако она ничего не говорила Рейнару. Дракайну не обязательно знать все, что терзает ее душу. К тому же расстраивать мужа у феи не было ни малейшего желания.

А он, оказывается, все знал.

– И ты молчал?.. – спросила Арлин, не понимая, обижаться ей или радоваться.

– Я должен был убедиться, что это действительно Древо фей, – ответил Рес. – Должен был убедиться, что оно сумеет вырасти и окрепнуть, а не зачахнет, окончательно убив твою надежду.

Она повернулась к нему и встретила серьезный взгляд желто-карих глаз, глядящий будто бы в самую ее глубину.

Он был прав.

Арлин снова посмотрела на деревце.

– Но почему на нем нет цветов? – спросила она тихо, любуясь явившимся для нее волшебством с откровенной грустью. – Ни одного цветка…

Рейнар сел рядом, обхватил колени руками и тоже взглянул на дерево.

– По этой причине я не привел тебя сюда раньше. Я не знаю.

Арлин глубоко вздохнула.

Некоторое время они сидели в тишине, глядя, как лучи солнца пробиваются сквозь кроны высоких деревьев и падают на крохотное деревце, словно запутываясь в рубиновых лепестках и рассыпаясь на сотни искр.

– Хекс говорил, что в нас с тобой, как в чемоданах для переезда, поселились души богов, – наконец заговорил Рейнар, криво усмехнувшись, чтобы разрядить обстановку. Но вышло не очень хорошо. – Именно поэтому, когда мы убегали из Беларии, я превратился в змеезавра. В дракона. Хекс говорит, что во мне проснулась искра бога, и уверяет, что в этом не было ничего удивительного. Ведь богам, видите ли, тоже хотелось выжить! Поэтому змеезавр и явил свой истинный облик, спасая всех нас. Меня, тебя, себя и божество фей в твоей крови. С тех пор, как мы прибыли сюда, я больше не могу обратиться в дракона. Да и ни один дракайн этого не может. Потому что драконом обратился бог.

Рейнар вздохнул, на миг замолчав, а затем продолжил:

– Поэтому, когда от твоей крови родилось дерево фей, я не удивился. Хекс подтвердил, что, похоже, божество, которое пряталось в тебе, тоже нашло выход, наконец обретя физический облик. Я думал, что все наладится. Но время шло, а деревце так и оставалось юным. Без цветов.

Он на миг замолк, а затем добавил:

– Прости.

– Ты-то почему извиняешься? – бросила Арлин и улыбнулась, хотя сердце и сдавила щемящая грусть. – Ты сделал все, что мог, сделал больше, чем кто-либо другой. И я мечтать не могла, что у меня будет такой муж, как ты!

– Я хотел, чтобы ты была счастлива, – ответил он, обхватив ее ладонь руками. И в глазах его застыла тоска.

За все прошедшие месяцы она ни разу не замечала, как мрачнеет его взгляд, направленный на нее в моменты, когда ей казалось, что она одна. Понятия не имела о том, что он тоже страдал, глядя на нее.

– Очень трудно смириться с тем, что не можешь подарить любимой и единственной женщине то, о чем она мечтает, – сказал он негромко, поглаживая ее руку и все так же глядя на деревце.

– Но… – Арлин запнулась. Она не знала, что сказать.

Все эти минувшие месяцы она специально скрывала от Рейнара то, что ее мучило, чтобы печаль не передалась и ему. Ни единым словом не обмолвилась, что хочет иметь от него ребенка.

А он все знал и без слов.

Иногда Арлин забывала, насколько сильна их внутренняя связь.

– Ну и ладно! Ну и бог с ним, с этим деревом! – воскликнула она вдруг. – Может, оно зацветет лет через десять, чего его торопить-то? – хмыкнула фея, вставая и беря за руку Рейнара. – Поднимайся, я хочу кексов с клюквой. Твоя сестра печет отличные кексы, ты знал?

Рейнар будто нехотя встал.

– Кексы? Я предпочел бы стейк, – включился он в игру, обнимая Арлин за талию и прижимая к себе. – А потом хотелось бы попробовать на вкус какую-нибудь фею.

– Какую-нибудь фею? – с притворным возмущением ахнула Арлин, а Рейнар хитро улыбнулся.

– Ага. Одну самую лучшую, самую красивую и любимую фею, – выдохнул он, прижимая ее сильнее и прикусывая зубами за нижнюю губу.

Арлин бросило в жар. Она никогда не могла сопротивляться природному магнетизму своего дракайна. Рядом с ним фея в один миг забывала обо всем.

Обо всем, кроме одного.

– Пойдем, – мягко проговорила она, немного натянуто улыбнувшись, – стейк, кексы и фея ждать не будут.

Рейнар молча кивнул.

– Сейчас, – сказала Арлин, на миг замирая, влекомая неведомым желанием. – Только попрощаюсь с деревцем. Все же оно, можно считать, моя родня…

Дракайн отошел назад, а фея шагнула ближе к искрящимся рубиновым листьям, протянула руку и коснулась тоненького молодого ствола.

– До свидания, – шепнула она тихо. – Я еще приду, так и знай…

Ее губы болезненно дрогнули, но уголки их приподнялись.

Подушечками пальцев девушка осторожно прошлась по чуть шершавому волшебному стволу, и вдруг произошло что-то странное. Ее рука засветилась, и по ней, словно по сосуду, к дереву хлынула магия.

Это случилось так быстро, что Арлин не успела испугаться. В один миг сияние ее руки потухло, зато Древо вспыхнуло новыми красками. Каждый листик зажегся огнем, а изнутри пушистой кроны стали вырастать крохотные цветы невероятной красоты. Они распускались так быстро, словно время ускорило ход. И вот уже изумрудные, снежно-белые, вишнево-красные и лучисто-голубые цветки, играя лепестками, посыпались вниз, медленно летя к земле разноцветным облаком. Они парили, словно совсем ничего не весили, и у самой поверхности земли их окружало сияние, напоминающее маленькую сферу. А затем они просто исчезали.

Арлин сидела рядом, затаив дыхание, и что-то внутри нее дребезжало и звенело, готовое вот-вот порваться. Она не могла поверить своим глазам. Не могла поверить, что спустя почти три года с последнего раза, как она плакала, по ее щекам опять текли слезы.

В этот миг от деревца внезапно отделился один цветок нежного золотисто-желтого цвета и, паря, направился к ней. Арлин инстинктивно распахнула ладонь, словно, если бы она этого не сделала, цветок мог потеряться. Улетел бы слишком далеко от своего дерева и растворился в траве. Но он, будто нарочно, замер, а потом и вовсе опустился прямо к ней на руку. И только затем, вспыхнув, исчез, впитывая сияние в ее кожу.

Арлин повернула голову, ища взглядом Рейнара. А он стоял в проходе каменного забора и неотрывно следил за тем, что происходит.

Его глаза горели.

Арлин хотела что-то сказать, так много всего вертелось у нее на языке, но не смогла выдавить ни слова. Только повернулась к деревцу и прошептала: