Анна Рэй - Самая плохая адептка [litres]

– Память-то вернул, а вот чувства – нет, – буркнула из-под одеяла «спящая» Вилка.

Ректор покосился на ее кровать, а я потянула его за рукав, не позволяя отвлечься:

– Возможно, на яды ваш антидот и действует, но с натуральным красителем что-то пошло не так. Да вы не переживайте, могло быть и хуже…

– Куда уж хуже, – процедил сквозь зубы ректор.

– Стали бы жгучим брюнетом со смуглой кожей, – подсказала я, а собеседник завыл. Тут же поторопилась его успокоить: – Вам, между прочим, очень идет. Пряди благородного серебристого цвета, ни у кого таких нет. А фиолетовый позволено носить только королевской семье. Считайте, вы приблизились… Ой!

Договорить не успела, потому что ректор вплотную приблизился ко мне и встряхнул за плечи:

– Вы – мой личный кошмар! И зачем я только согласился взять вас в академию! Целый год я руководил этим заведением успешно! Открыл новое отделение, улучшил показатели, у нас учатся самые талантливые студенты. И в этом году мое везение закончилось – пришли вы!

– А я-то здесь при чем? – попыталась я возмутиться и вырваться из ректорской цепкой хватки.

Но не вышло. Наоборот, лицо мужчины стремительно приблизилось, и он, чуть ли не касаясь кончиком носа моего, прошипел:

– Вы самая… самая плохая студентка!

Вот в другой ситуации я бы не обратила внимания на эти слова и упала в обморок от счастья, что такой красивый мужчина держит меня в объятиях, а от поцелуя нас отделяет несколько миллиметров. Но сейчас было не до миллиметров и тем более не до сантиментов. Взгляд ректора пылал злобой, и мне стало страшно. А от страха я начинаю говорить все, что думаю, поэтому выдала:

– Сами ворвались ночью в лабораторию, а небось еще до конца не проснулись! И сами выпили не пойми что! А если бы в той колбе была настойка для Грифа, стучали бы сейчас копытами. Сразу видно, что всего год на ректорской должности, практического опыта работы со студентами никакого!

– Адептка Комарек! – рявкнул ректор, опешив от моей наглости. – О ваших выходках и моем опыте поговорим позже! А сейчас делайте что хотите, но чтобы уже сегодня этого безобразия на моей голове не было!

– Это легко! Устраним безобразие целиком и полностью – подстрижем вас! – подсказала я.

Амадор Тори зашипел, а я осознала, что идея оказалась неудачной.

– Приготовьте мне осветляющий раствор или сварите антидот, нейтрализующий действие красителя! Верните прежний вид! И чтобы никому ни слова! Вам ясно?

Ректор Тори резко отпустил меня, и я упала на кровать.

– Чего ж тут не понять, – буркнула в ответ. – Ваше чудесное преображение следует держать в тайне. Только все не так просто! Чтобы приготовить осветлитель или антидот, мне нужно время и образец… Не могу же я экспериментировать сразу на вас!

Амадор Тори закатил глаза, а затем достал из кармана перочинный ножик. Я охнула: договорилась, будет убивать! Но нет, ректор отрезал прядь своих волос и всучил мне:

– Надеюсь, этого достаточно, чтобы провести необходимые эксперименты? И без всяких там приворотных глупостей! – угрожающе рявкнул он. – Придете в мой коттедж после обеда и принесете осветлитель!

– Так быстро я точно не успею, у меня еще занятия, – замотала головой, прижимая к сердцу драгоценный клок ректорской шевелюры.

Ох, что же делать? Одна я не справлюсь. А Яцек вряд ли что подскажет, тут нужен внушительный опыт в индустрии магокрасоты – такой, как у лиры Эндрю.

– Вечером приду! – твердо заявила я.

– После ужина, – нехотя согласился ректор Тори, набросив на голову капюшон и скрывая «красоту».

– После ужина не могу, у меня бег с препятствиями… вернее, с адептом Райтом, – посетовала я.

– Жду вас перед отбоем! – озвучил окончательный вердикт Амадор Тори и добавил: – И, кстати, вы с адепткой Войтой получаете второе строгое предупреждение!

– Но это несправедливо! Мы еще с первым не успели свыкнуться! – возмутилась я. – И потом, готовила краситель я, меня и наказывайте!

– Колбу я взял у Виларии Войты. И в лабораторию вы обе пробрались, значит, и отвечать будете вместе! Так и передайте якобы спящей соседке! – отрезал напоследок ректор и удалился, даже не соизволив закрыть за собой дверь.

– Интересно, а как он прошел мимо куратора? – поинтересовалась Вилка, вылезая из-под одеяла.

Тут же показалась хитрая рыжая мордочка Полли. Зверюшка, как и ее хозяйка, затаилась на время беседы под одеялом.

Услышав доносящийся из коридора громкий храп, мы догадались, что сонный порошок прекрасно подействовал на куратора до утра, и вопрос отпал сам собой.

– Что будешь делать? – с сочувствием спросила подруга, а Полли прижала лапы к груди, соболезнуя и в то же время интересуясь моими дальнейшими планами.

– А что тут можно сделать, кроме осветлителя? – Я разжала кулак и посмотрела на серебристо-фиолетовую прядь. – Буду алхимичить, в антидотах я не сильна.

Тяжело вздохнув, принялась собираться на лекции.

Все занятия я просидела как на иголках, то и дело записывая в конце тетради рецептуры разных настоек. Авось что-нибудь сработает. Главное, чтобы не было хуже!

Амадор Тори свои лекции сегодня отменил, а по академии прошел слух, что ректор заболел. Юноши порадовались, что занятий не будет, а вот девицы всполошились. Второкурсницы из первого девичьего набора принялись пытать преподавателей, чем именно болен ректор, и после занятий побежали готовить микстуры – от кашля, головокружения и колик. А вот адептка Беде собрала вокруг себя инициативную группу, подговорила испечь сладости и вызвалась лично передать ректору гостинец. Адептки побежали в столовую договариваться с кухаркой. В другой раз я бы посмеялась над ними, но сейчас было не до смеха. Если мое снадобье не сработает, этот день будет последним в моей жизни, в смысле – жизни и учебы в академии.

Вилка пыталась меня подбодрить, даже в библиотеку отвела после обеда, выискивая какие-то редкие книги по противоядиям.

– Эх, если бы из хранилища достать тот зубасто-ядовитый фолиант, который древние зельевары написали, – мечтательно протянула она и покосилась на маленькую железную дверь в стене. – Мы бы ему такую настойку сварганили… Вернее, ты.

– Лучше я как-нибудь сама, без древних зельеваров обойдусь, – отказалась я. – А то станет наш ректор с ног до головы фиолетовым в крапинку – меня не то что из академии, а из страны попросят за нанесение непоправимого ущерба магу высшей категории. Да и третье строгое предупреждение за вскрытие хранилища мне никак не потянуть, я еще первые два не отработала.

Попрощавшись с подругой, фонтанировавшей идеями, я поторопилась в Жижу – в школу лиры Эндрю. Может, директриса что-нибудь придумает, и я спасу ректора! А заодно и себя.