Анна Рэй - Самая плохая адептка [litres]

– А зачем ее заманивать? – спросила я.

– Похоже, с утра пораньше она искупалась в пруду, а по мне, так в самом настоящем болоте. Может, расстроилась, что вы не прочитали ей на ночь сказку или не покормили любимыми сладостями?

Точно! Я же пообещала нарвать горгулье болотных сорняков. Она, видимо, не дождалась и полезла лакомиться в заросший пруд.

Ректор заметил, как я нахмурилась, и сделал иные выводы:

– Вот именно, адептка Комарек… то есть Элиска. Звери – большая ответственность! Иногда недостаточно их только кормить и учить. Им необходимы забота, внимание, ласка…

Я грустно улыбнулась. Кажется, кто-то сам в детстве не получил ни внимания, ни ласки.

– …обнаружил горгулью возле крыльца, – продолжал объяснять ректор, натирая мочалкой животному спину. – Запах тины стоял невообразимый! Что будешь делать – пришлось мыть!

– Ы-ы-ы! – радостно ощерилась зверюга.

Я подавила смешок. Хитрющая горгулья и ворчливый ректор – то еще зрелище!

Сняла жакет, под которым была мятного цвета блуза из легкой ткани, и присоединилась к омовению зверя. Так мы и провели время, перекидываясь с Амадором Тори короткими репликами и бросая друг на друга настороженные взгляды. А Матюша хитро улыбалась.

Вскоре водные процедуры были завершены, горгулья повернулась ко мне спиной, явно больше не нуждаясь в заботе.

– Ну… я пойду? – обратилась я к леру Тори, протягивая ему полотенце.

– Идите. Встретимся в моем кабинете, – кивнул ректор, нежно сжимая мою ладонь. – Надеюсь, вы сегодня почитаете животным сказки на ночь?

– Да, – подтвердила я, высвобождая руку.

Подхватила пиджак и побежала к учебному корпусу, оборачиваясь и ловя на себе задумчивые взгляды ректора Тори и Матюши.

Мне вдруг пришла мысль, что они похожи. Нет, не внешне. Со стороны эта парочка походила на Красавца и Чудовище из детских сказок. Только и Матюша и Амадор Тори, как и каменный зверь из истории про девочку Каю, все это время надежно скрывали под толстой «шкурой» свои истинные чувства и почему-то боялись их проявить. Одна каменела и относилась ко всему с показным безразличием, другой надевал каменную маску. И оба рычали на окружающих, словно защищались. Что уж растопило сердце горгульи, не знаю: сказки, ванильный сахарок или наши ежедневные разговоры. Что именно проняло ректора, тоже неясно: отчаянный поступок Виларии – ее поступление в академию и кража ради любви, мои резкие слова или трогательное внимание Матюши. Только в эти дни я наконец увидела перед собой истинное лицо светлого мага высшей категории и обнаружила совершенно другого мужчину. Этот новый Амадор Тори мне очень нравился.

А в кабинете ректора засела компания студентов во главе с деканом Матеушем. На столе лежал не только зубастый фолиант, который уже не скалился и не пыхал дымом, а раскрыл свои страницы с объемными картинками растений и мерцающими рецептурами. Рядом находились не менее уважаемые книги: «Знаменитые антидоты Протумбрии», «Справочник по запрещенным в королевстве ядам» – и прочие полезные издания. Все фолианты тихонько переговаривались, некоторые ворчали, а «Справочник» любезно подсказывал, какой яд лучше использовать в том или ином жизненном случае. Вилария отвлеклась от изучения одной из книг, улыбнулась мне и вновь уткнулась носом в странички. Остальные поздоровались, даже не поднимая взгляда, – работа кипела.

– Элиска, очень хорошо, что вы пришли! – обрадовался декан Матеуш и указал на стул рядом со старшекурсником с отделения зельеварения. Именно он помогал нам с Яцеком изготовить настойки для Грифа.

Студент придвинул мне книгу и тетрадь, в которую что-то выписывал:

– Мы с тобой выискиваем растительные антидоты, влияющие на чувства. Я читаю первым, ты проверяешь, чтобы ничего не упустить.

Кивнула, подвинула стул ближе и принялась за дело.

Спустя час в кабинет вошел ректор Тори. Без привычной мантии и зачесанных назад волос он казался моложе и не столь строгим. Амадор Тори склонился к декану, о чем-то пошептался, а затем взял один из фолиантов и принялся его изучать.

Позже Ян, Вилка и Яцек ушли на ужин. Я же решила не отвлекаться и не терять времени зря.

– Элиска, идите сюда, – подозвал меня ректор, вновь обратившись по имени.

Я придвинула стул ближе, а лер Тори указал на зубастую книгу и на лист с перечнем растений.

– Это компоненты печально известного зелья «Лохеин», – пояснил он, а я удивилась. Зелье не только печально известное, но еще и запрещенное, а уж рецептура охранялась законом. Только лер Тори с его связями и под личную ответственность мог ее добыть. – Мы с вами посмотрим третий и четвертый компоненты и попробуем подобрать противоядие, исходя из описания.

– Не опираясь на рецептуру королевского антидота, – кивнул декан Матеуш, прислушиваясь к разговору. – Пойдем параллельным путем и, возможно, найдем нашу пропажу. Хотя… – декан покосился на дверь, убеждаясь, что Вилария не войдет, – не думаю, что лекарь ошибся.

– Но мы должны все проверить, раз уж взялись, – возразил ректор, а я благодарно ему улыбнулась.

Мы с ним уткнулись в книгу, листая страницы и изучая каждую строчку. Периодически переговаривались, а еще соприкасались рукавами и слышали дыхание друг друга. Это было так волнительно, что я была рада, когда наступил вечер и мы завершили наше исследование, обнаружив кое-что любопытное. Одного из растений, нейтрализующего действие яда, в рецептуре королевского антидота не оказалось!

Ближе к ночи мы свели все данные вместе, записав наш собственный рецепт на доске, которую с ворчанием притащил из аудитории Пшемик Дергун. Ректор отпустил нас, а сам закрыл кабинет на магический ключ.

Вилка с Яцеком и старшекурсниками перед сном еще раз обсудили рецептуру, устроившись в общей гостиной общежития. Ведь завтра в академию приедет сам королевский лекарь, создатель уникального антидота! А я взяла книгу сказок и побежала в парк выполнять обещание.

Звери уже поджидали меня, рассевшись на каменной ограде возле пруда. Гриф удобно устроился в траве, лениво что-то поклевывая и с интересом разглядывая книгу. Зеленые светлячки образовали над нами мерцающий купол, отражаясь огоньками в воде. А я открыла очередную сказку.

Новая история была не о горгулье, а про отважного, но хвастливого лисенка, который постоянно попадал в разные передряги. Сказка оказалась смешной и поучительной и, как всегда, о настоящей дружбе. Громче всех над приключениями лисенка смеялась, фыркая, Полли – сказка ей пришлась по душе. Матюша издавала странные звуки, похожие на хмыканье, Вася и Базя в особо смешных местах заваливались на спину и держались за животы, а позади нас послышался еще один смешок. Я обернулась и обнаружила возле развесистого дерева ректора Тори. Он прислонился спиной к стволу, внимательно слушал сказку и с интересом наблюдал за магическими животными.