Алексей Калинин - Ведарь Берендей. Книга 1 [СИ]

— Для меня было новостью узнать, что берендеи помогают охотникам на оборотней. А-а, ты ещё новичок и не понимаешь всей глубины этой помощи, — перевертень поворачивается сначала ко мне, а после к Вячеславу. — Вот ты — не первый год оборачиваешься, потерял своего друга из-за косвенной вины ведарей, твой учитель лишился брата и тоже из-за охотников… Скажи, почему ты им помогаешь?

— Откуда ты всё знаешь? — ворчит Вячеслав.

— Это не так важно! — отвечает гость и ставит ополовиненный стакан на столик. — Так что, этот вопрос так и останется висеть в воздухе?

— Если знаешь, тогда и ответ не нужен.

— Вряд ли вы будете заступаться за ведаршу, которая сгубила оборотней больше, чем людей в этом поезде. Причем как перевертней, так и берендеев. Может быть, из-за дружеских отношений с молодым ведарем? Однако если бы его не существовало, то вам было бы легче.

Вячеслав мотает головой:

— Не так уж важно, почему мы помогаем. Помогаем и всё тут.

— Ах да, из-за девочки, что появилась у сына убийцы пастыря и берендейки… — заговорщицким шепотом начинает перевертень.

Александр ощутимо вздрагивает. Рука тети Маши сжимает его ладонь.

— Так ты не зна-а-ал? — протягивает перевертень. — Не знал, что Людмила — берендейка? Значит, тебя использовали как быка-осеменителя, а потом просто бросили в забой? Забавно. Хотя от ведарей можно и не такого ожидать.

— Ты всё сказал? — холодно спрашивает тетя Маша.

Я чувствую, как мои пальцы барабанят сильнее. Перевертень стирает с лица вежливую улыбку и его рыбьи глаза вновь втыкаются в ведаршу.

— Почти. Волчий пастырь всё равно возродится, хотите вы этого или нет. И ваше упорство лишь навредит ребенку. Вернитесь, и всё будет как прежде, может, станет чуть больше перевертней и только, — отчеканивает каждое слово, словно отрубает по куску дерева.

— Нет. Так и передай своей хозяйке.

— В таком случае, кровь молодой пары будет на ваших руках, — улыбается перевертень.

Тетя Маша кидает взгляд на соседние полки, я отклоняюсь и смотрю в стекло двери тамбура. Ребят не видно. Я мотаю головой на взгляд тети Маши, она легкой бабочкой вспархивает со скамьи и кидается к выходу. Мы бросаемся следом.

— Поторопитесь! — в наши спины бьет издевательский хохот.

Пассажиры удивленно оглядываются на бегущую группу, высовываются из-за стенок. Мамаша испуганно подтягивает к себе высунувшегося ребятенка, мужчина в майке и трико опасливо убирает ноги из прохода.

Мы долетаем до тамбура за несколько секунд, холодный ветер и запах табака приветствуют нас в конце пути. Дверь вагона отодвинута и в проход видны мелькающие кусты и деревья. Ребят нигде нет. Женский крик доносится со стороны последнего вагона. Александр выглядывает наружу:

— Они на крыше.

— Идем следом, — ведарша мотает головой в сторону двери.

Александр складывает ладони лодочкой и тетя Маша, слегка коснувшись его рук, вылетает вон из поезда. Скрывается за стенкой.

— Следующий! — рявкает Александр и смотрит на меня.

— Я?

— Давай! — Вячеслав подталкивает меня в спину.

В два прыжка я отталкиваюсь от пола, прыжок на «лодочку» и меня выбрасывает наружу. Я успеваю схватитьсяза край отъехавшей двери и кидаю тело вверх. Холодный ветер пытается сорвать руки со скользкого края двери, но я успеваю задать направление. Меня выносит на металлическую крышу.

Холодная поверхность остужает ладони, и я бегу вслед за ведаршей. Тонким взвизгом скрежещет женский голос. Я слышу, как позади гулко приземляется тяжелое тело, скорее всего, так вылетает Вячеслав, потом на крышу выносит Александра. В конце поезда скалится огромный серый перевертень, в лапищах безвольными куклами висят наши соседи по вагону. Волосы девушки трепещут на ветру, как праздничный флаг, глаза парня обморочно закатываются. Нас разделяет несколько десятков метров. Целая вечность и огромное расстояние.

— Стойте! Или я их отпущу! — рычит перевертень в нашу сторону.

— Мамочки! — визжит девушка. Её глаза вырастаю до размеров чайных блюдец.

Мы останавливаемся в пяти метрах от перевертня, застывшего в позе Иисуса на кресте. Но у этого, вместо гвоздей в ладонях, в руках покачивается неудачливая пара. Сзади слышится ещё один металлический лязг. Я мельком оглядываюсь — к нам неторопливо приближается «вежливый» гость. Ветер свистит в ушах, мимо проносятся колючие стены деревьев, кусты тянут жадные лапы к окнам, не в силах перескочить через насыпь.

— Чего ты хочешь? Ребята же ни в чем не виноваты! — кричит ведарша.

— Я уже озвучил, чего мы хотим. Либо вы прыгаете с поезда, либо ребята. Выбирайте, ведари, — отвечает наш гость. Он сгибается и будто взрывается ворохом разрываемой одежды.

Перекинувшийся перевертень срывает с себя оставшиеся лоскутья от недавнего аккуратного костюма. Оборотень злорадно скалится и шагает к нам.

— Саша, возьмешь заднего. Берендеи, приготовьтесь. Женька, парень твой, — цедит тетя Маша и прыгает вперед.

Дальше реальность смешивается в один большой салат, где ингредиентами проходят события и действия, а всё это сдобрено кровавым кетчупом. Мы с Вячеславом бросаемся вперед… Перекидываемся в оборотней… Трещит разрываемая ткань, тело увеличивается в размерах. Я вижу, как перевертень откидывает безвольно обмякших людей. Они летят манекенами вниз. Япрыгаю в сторону молодого человека.

В воздухе гремит злобное рычание, взгляд выхватывает момент битвы — ведарша взлетает над перевертнем. Мускулистая спина оказывается под женщиной… в сухонькой руке мерцает красная вспышка.

Женский визг режет уши, словно огромной монетой проводят по стеклу. Я ловлю тряпочное тело почти у самой земли. Успел! Качусь вместе с ним, прижимая к груди как ребенка. Щебенка насыпи бьет по спине, рукам, ногам. Дальше меня вертит центробежная сила, и моменты сливаются в бешеный калейдоскоп.

Щебенка… Редкая трава… Вагон… Ведарша перелетает через зверя… Александр уворачивается от удара… Щебенка… Держать парня, чтобы не поранился… Ведарша выпрямляется… За её спиной возникает перевертень… Александр в прыжке бьет двумя ногами в мощную грудь… Щебенка… Кусты… Хруст сломанных ветвей… Овражная вода… Ил в морду…

Мои перекаты останавливаются. Парень вроде жив, лишь свитер порвался, да пара царапин украсила лоб. Аккуратно кладу тело на отвес, чтобы он не сполз в воду и мчусь за уходящим поездом. С другой стороны насыпи слышится визг, и показывается бурая холка Вячеслава, он тоже спешит на помощь ведарям. Похоже, девушка так и не потеряласознание и теперь «радуется» своему спасителю. Ох, как бы ей не пришлось обращаться к психологу, после всего происшедшего.

Рычание, удары, хлесткие шлепки сопровождают перестук колес. Из-под лап вылетает щебенка, последний вагон неумолимо приближается, по другую сторону насыпи мчится Вячеслав. Я замечаю, как в окошко высовывается детская мордашка, ветер треплет легкие волосики и ребёнок видит меня. Малыш кричит, оборачивается назад и показывает пальцем. Пока не вылезли взрослые, я запрыгиваю на полотно и бегу по деревянным шпалам, скрываясь из поля зрения.