Мара Вульф - Магия лунного света [litres]

– Сильно болят?

– Уже нет, – я замерла.

Амели зашла в комнату, прерывая наше уединение.

– Не хотите пройти в кухню? Мама испекла пирог.

Коллам вопросительно посмотрел на меня. Я бы с большей радостью осталась с ним наедине. Но я нехотя встала с дивана, и мы пошли на кухню. Питер и близняшки уже сидели там и болтали без остановки, так что мы и словом друг с другом обменяться не могли. Когда спустя два часа я провожала его до двери, он обнял меня и поцеловал мои волосы.

– Можно снова прийти к тебе на выходных? Может, мы сможем посидеть с тобой в саду. Я был бы не против побыть с тобой наедине.

– Завтра ты, наверное, не можешь? – я не могла скрыть тоску в голосе.

Он смотрел на меня с улыбкой, кажется, целую вечность.

– Мы не должны переусердствовать. Тебе все-таки еще нужно выздороветь.

– Ладно, тогда в субботу, – я постаралась быть разумной. Он еще раз провел пальцем по моим губам на прощание.

Как и обещал, Коллам стоял перед моей дверью в субботу вечером. Я из окна видела, как он идет по тропинке к нашему дому. И открыла ему дверь с сияющей улыбкой.

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – его глаза сверкали небесно-голубым цветом.

– Так хорошо, что Бри даже разрешила мне гулять в саду.

Я потащила его в дальнюю часть сада, потому что не очень хотела делить его со всей семьей. Погода стояла прекрасная, не слишком холодно и не слишком жарко. Легкий ветерок дул с моря, донося до нас запах соленой воды и теплого песка.

Мы уселись на лавочку, на которой я уже сидела с книгой этим утром. Коллам заботливо укутал меня в теплый плед и взял в руки книгу, которую я оставила здесь.

– «Убить пересмешника». Тебе она нравится?

– Неплохая. Читал ее? – спросила я.

– Хм, уже прошло много времени с тех пор, как я ее прочитал. Мне она показалась достаточно хорошей.

– А почему?

– Этот Аттикус – храбрый человек. Он защищается, потому что не терпит несправедливости, хотя множество людей думают иначе. Кажется, он с самого начала знал, что он не сможет победить. Что у него нет ни единого шанса.

Коллам задумчиво посмотрел вдаль. Чайки кружили над морем, и хотя они были лишь маленькими точками на горизонте, их крики доносились до нас по ясному воздуху.

– Ты думаешь, что он даже не надеялся?

– Возможно, и надеялся, но мне кажется, он хотел показать своим детям, что нужно бороться за свои убеждения, даже если изменить ничего нельзя.

– Это все же хорошее начало, тебе не кажется?

– Вероятно, но даже сегодня подобное могло произойти где угодно. Всегда есть люди, которые осуждают других лишь потому, что они другие и чужие.

Мне показалось или я услышала горечь в его голосе, когда он произносил эти слова?

– Давай немного прогуляемся, – попросила его.

– Достаточно ли у тебя сил? – он скептически посмотрел на меня.

– Думаю, да. В крайнем случае ты сможешь отнести меня обратно на руках, – насмешливо ответила я.

– Я бы с радостью это сделал.

Мои щеки в то же мгновение покраснели, и я смущенно отвела взгляд.

После нашей прогулки, которую я перенесла очень хорошо, мы пошли на кухню к Бри. После этой недели, во время которой я в основном питалась бульоном, у меня вдруг появился сильный аппетит.

Изголодавшись, я набросилась на шоколадный торт, который Бри испекла, и выпила большую чашку горячего шоколада.

– Ешь медленно, – заметил Коллам. – А то тебя стошнит, – предупредил он.

Питер присоединился к нам, и я поняла, что мне придется весь оставшийся вечер делить Коллама с ним. После ужина я проводила его до двери. Всякий раз, когда я хотела с ним попрощаться, мне сложно было его отпускать.

Он поцеловал меня в щеку.

– Доброй ночи, – прошептал он мне.

Еще две недели прошло, прежде чем я почувствовала себя достаточно здоровой, чтобы снова пойти в школу. Больше всего я ждала встреч с Колламом на той поляне в лесу: мне хотелось поскорее остаться с ним вдвоем.

После игры на гитаре Коллам всегда провожал меня до дома. Все выходные, хотя нет, уже с вечера понедельника я начинала ждать этих занятий. Мы вместе играли на гитаре, а иногда я брала с собой принадлежности для рисования, которые Питер, к счастью, нашел, и рисовала озеро или Коллама.

Он постоянно спрашивал меня, что я думаю о тех или иных вещах, что я читаю, какую слушаю музыку и что меня больше всего радует. Его интерес ко мне был неиссякаем. В основном, кажется, Коллама интересовало, что я планировала делать, когда окончу школу. Однако на этот вопрос я ответить не могла, потому что не думала об этом. Моя потребность в переменах была надолго удовлетворена. Я не хотела думать, что мне придется жить в другом месте и знакомиться с новыми людьми. Меня гораздо больше интересовало, что собирался делать он, ведь Коллам оканчивал школу на год раньше меня. Уедет ли он отсюда? Было сложно представить жизнь на острове без него. Но он неохотно говорил о себе, какие бы изощренные вопросы я ему ни задавала. Он только улыбался и качал головой.

Но что-то точно изменилось. С момента моей болезни Коллам стал более отстраненным. Он не казался недружелюбным, но я чувствовала, что он больше не хотел допускать физической близости между нами. Я не осмеливалась спрашивать его об этом, но это заставляло меня чувствовать себя все более неуверенно. Я пыталась не подавать виду, но не знала, удавалось ли мне это. Что мне вообще об этом думать?

Иногда, когда мы сидели на траве, желание протянуть к нему руку одолевало меня. Но я не осмеливалась. Однажды я даже попыталась, но он убрал свою руку. Это было невыносимо, мне хотелось поговорить с ним об этом. Но с чего начать? Я не знала, что сделала не так. Может, слишком много себе нафантазировала и на самом деле я не нравлюсь ему так же сильно, как он мне?

Переменчивая погода на острове и людей тоже делала непостоянными.

– Коллам, – начала я, когда мы шли домой. – Что с тобой случилось? Почему ты такой… отстраненный? – я замерла и заметила, что мой голос дрожит от волнения.

– Я говорил тебе, что это неразумно с нашей стороны, – напомнил он хриплым голосом. Он знал, к чему я веду. И ускорил шаг, так что мне пришлось приложить усилия, чтобы не отставать от него.

– Я думала, это относится к танцам, – вызывающе ответила я.

– Думаешь, я боялся, что наступлю тебе на ногу? – в его голосе слышалась ирония, но напряжения нельзя было не заметить.

Честно сказать, я ни о чем не думала в тот момент, а просто таяла под его взглядом. Но этого я ему сказать не могла.

– Так будет лучше, поверь. Я люблю с тобой встречаться, мне нравится, как мы проводим время вместе, – он остановился, посмотрел на меня и погладил по щеке своими мягкими и изящными пальцами. Моя кожа запульсировала под прикосновениями, по которым я так скучала. – Дальше этого не зайдет, прости меня. Знаю, что обнадежил тебя, и это было неправильно с моей стороны. Мне очень жаль, но для тебя так будет лучше.