Илона Эндрюс - На Грани

— Вот тебе и ответ, — сказала Роза. — Мне неприятно это говорить, но если ты действительно думаешь, что сможешь убедить моего брата прекратить свое медленное самоубийство, я помогу тебе, даже если это будет стоить мне испытания.

Она продолжила вести машину.

— Когда ты успел увидеть, как он отжимается?

— Два дня назад, когда ты готовила ужин. Я дал каждому из них по ножу и научил их некоторым основам обращения с ним. Джек — прирожденный убийца. Через пару минут Джорджу пришлось сесть.

— Это тебе не поможет, — сказала Роза.

Он удивленно поднял брови.

— Дружба с детьми тебе не поможет, — пояснила она. — Мы не уйдем вместе с тобой.

— Я подружился с детьми, потому что сам этого хотел. Не все, что я делаю, рассчитано заранее. Хотя я понимаю, почему ты так думаешь.

— Ой, ли?

— Сегодня утром, пока ты была с Джорджем, я довольно долго беседовал с мадам Элеонорой.

О, неужели? Он действительно не ходил вокруг да около, но если он думал, что бабушка присоединится к параду поклоняющихся Деклану, то в этом у нее были сомнения.

— И что же она тебе сказала?

— Много всякого. Твоя бабушка очень противоречива. Она не уверена, следует ли ей поощрять или препятствовать мне, поэтому она сделала немного и того, и другого.

Она взглянула на него. Их взгляды встретились, и ей не понравилось то, что она увидела в его глазах: в них стояла твердая решимость. Встревоженная, она отвернулась и стала смотреть на дорогу.

— Тебе трудно доверять кому бы то ни было, — сказал он. — Я способствовал этому своим обманом. Об этом я очень сожалею. Но это было необходимо.

— Ты все время повторяешь это, но не говоришь мне почему.

Он ничего не ответил.

— Это очень поучительно, — сказала она. — Ты же знал, что эти твари представляют угрозу для всей Грани. Я знаю, что мы для тебя ничто не значим, но разве ты не мог хотя бы попытаться предупредить нас из соображений приличия?

— Я пытался, — сказал он. — У вас нет ни правоохранительных органов, ни центральной власти, поэтому, как только я пересек границу, я пошел в вашу церковь. Ваш священник показался мне разумным человеком. Я сказал ему, что Грань необходимо эвакуировать. Он кивнул, вытащил пистолет и выпустил в меня двадцать две пули. Когда он понял, что пули не причиняют мне вреда, он бросил в меня свой пистолет и назвал меня агентом Люцифера.

Роза поморщилась.

— Это потому, что Джордж Фаррел, местный проповедник, на грани помешательства. Он проповедует адское пламя и проклятие каждое воскресенье и проверяет церковь на наличие нечестивых ангелов, которые боролись против Бога с Сатаной. Он убежден, что они пришли за ним. Он, наверное, принял тебя за злого ангела.

— Понятно, — сухо сказал Деклан.

— Никто не ходит в его церковь, кроме нескольких старушек, — сказала она. Не то чтобы это хоть как-то помогло ситуации.

— Затем я отправился в самый большой дом, какой только смог найти. Моя логика заключалась в том, что любой, у кого есть дом такого размера, должен иметь какой-то вес в общине.

У Розы упало сердце. Рядом с церковью стоял только один большой дом.

— В какой дом? В дом Роннов с голубой крышей?

— Да.

Она почти съежилась.

— Собаки.

Он кивнул.

— Да. Хозяева натравили на меня целую свору собак. Полагаю, они тоже ожидали появления агентов Сатаны?

— Нет, у них в доме есть метамфетаминовая лаборатория. Они производят наркотики. Они все время под кайфом, и у них паранойя, что копы из Сломанного каким-то образом доберутся до Грани и устроят на них облаву. А ты еще к кому-нибудь пробовал обратиться?

— Когда я переходил дорогу к следующему дому, какая-то женщина попыталась сбить меня своим грузовиком.

— Ты был на середине дороги!

Лицо Деклана по-прежнему оставалось бесстрастным.

— В следующих двух домах на меня никто не обращал внимания. Они замечали меня и прятались внутри. Я решил больше не терять времени и начал выслеживать гончих. Мне потребовалось полтора дня, чтобы пойти по следу. Один из них привел меня в уединенный дом. Появилась женщина — та самая, что пыталась сбить меня, и заявила, что не выйдет за меня замуж и мне лучше валить, иначе двое детей в окнах пристрелят меня.

Роза с трудом подбирала слова. Он действительно старался. Он старался больше, чем многие другие люди на его месте.

— Ты, наверное, подумал, что все мы сошли с ума.

— Эта мысль действительно приходила мне в голову. Я договорился с тобой, потому что мне нужно было любой ценой закрепиться в Грани. Я знал, что гончих влекло к вашей семье, потому что их магия задержалась в вашем районе, и вопреки твоим вчерашним утверждениям, я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Ты дала мне очень хорошее представление о том, чего ожидать от голубой крови. Я подумал, что если я впишусь в твои ожидания, то смогу разумно предсказать твою реакцию. И еще я хотел знать, почему ты не хочешь выходить за меня замуж. Я нашел тебя интригующей.

Ага. Интригующей. Так она ему и поверила. А потом он попытается продать ее, как какую-нибудь интригующую недвижимость на берегу океана в Небраске.

— Деклан, я разговаривала с Джорджи, и он рассказал мне, что сказал Кассхорн. Я поразмышляла об этом и поняла, что Кассхорн прав: я приманка. Вот только приманка не для него, а для тебя. Он угрожает мне, чтобы удерживать тебя на месте. Ты не можешь пойти искать его, потому что боишься, что он нападет на меня или на мальчиков. Вот почему ты последовал за мной в Сломанный, вот почему ты настоял на том, чтобы остановиться в моем доме, вот почему ты отправился в лес с Джеком в то утро, когда я собиралась провести большую часть времени в продуктовом магазине в Сломанном. Ты и сейчас пытаешься это сделать. Ты размахиваешь этими орденами передо мной, чтобы быть уверенным, что мы сможем сбежать в Зачарованный мир, если ты не справишься с испытанием и не сможешь защитить нас.

Один взгляд на его лицо сказал ей, что она была права. Она припарковалась.

— А почему мы остановились? — спросил он.

— Мы уже на границе. Ты можешь не пережить переход, если мы пересечем границу в машине… это слишком быстро. — Она отстегнула ремень безопасности. — Послушай, я понимаю, почему Кассхорн считает меня приманкой. Он думает, что я дрянь и шлюха, и что я просто буду сидеть сложа руки, довольствуясь тем, что ты будешь охранять меня, пока он не решит, что игра закончилась. Но я не понимаю, что именно заставляет тебя думать, что я буду стоять в стороне?

Деклан отстегнул ремень безопасности и наклонился слишком близко, закрывая собой весь мир.

— Что ты…

Его теплые и манящие губы коснулись ее губ. Она все еще злилась на него, но почему-то ее гнев не помешал ей открыть рот и впустить его. Нет, это подтолкнуло ее к нему, и она поцеловала его в ответ, разрываясь между желанием дать ему пощечину и трепетом от ощущения его вкуса. Его руки сомкнулись вокруг нее, и он притянул ее к себе. Она не была уверена, была ли она поймана в ловушку или защищена, или и то и другое вместе, но это заставило ее почувствовать себя счастливой, и она поцеловала его.