Дженнифер Эстеп - Темное сердце магии

У меня от удивления отвисла челюсть. Девон улыбнулся, но старался не смотреть мне в глаза, как будто не хотел, чтобы я отвлекалась на его чувства. Как же. Как будто это сработает. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но в этот момент Феликс задал ему вопрос, и Девон отвернулся, чтобы ответить.

Я обхватила рукоятку меча моей мамы, вытащила его из ножен и подняла, чтобы взглянуть на звёзды, вырезанные на рукоятке и устремляющиеся по лезвию вниз. Интересно, о чём в то время думала моя мама за несколько минут до решающего момента: победы или проигрыша турнира. Что она чувствовала. И каково это было, когда она, в конце концов, победила. Когда она показала себя лучшим бойцом.

Я покрутила меч мамы в руке, как делала уже много раз прежде и как делала она много раз до меня. Я перебросила клинок из одной руки в другую и обратно, чтобы очистить свой разум для предстоящей битвы.

И когда я более-менее успокоилась, то опустила меч и сделала глубокий вдох, наконец готовая бороться за всё, что желала.

В конце концов судьи объявили, что пришло время для финального поединка. Я сделала глубокий вдох и вышла на стадион. Дея вошла на поле битвы через ворота на противоположной стороне. Толпа кричала и ликовала, хотя я так же услышала несколько громких неодобрительных возгласов. Это был Блейк и его приятели.

Я двигалась медленным, размеренным шагом, полностью сосредоточившись на весе меча в моей руке. Я была настроена победить ещё решительнее, чем когда-либо прежде. Как и сказал Девон, это был первый шанс в моей жизни, чтобы хотя бы раз отобрать у Драконисов и особенно у Виктора то, чего они желали. И я не собиралась ударить в грязь лицом просто потому, что не могла сосредоточиться на том, что было сейчас важно.

На моей сопернице.

Дея добралась до каменного кольца раньше меня. Она, как и я, держала меч в руке. Солнечный свет вспыхнул на её оружии, и я впервые смогла хорошо разглядеть символы, вырезанные на мече.

Чёрный клинок Деи покрывали звёзды.

Я моргнула, поскольку подумала, что мне это только показалось. Но всё верно. Пятиконечные звёзды покрывали лезвие её меча, соединённые в небольшие группы, точно так же, как на моём, как если бы её оружие было близнецом моего.

Или как семейный меч, который мать передала своей дочери.

Меня охватил шок. Сердце сжалось, и в этот момент я поняла, что всё, что говорила Селеста, было правдой. Она была моей тётей, что дело Дею мой двоюродной сестрой. И в доказательство этого у Деи был меч семьи Стерлингов.

В голове мелькало всё больше вопросов. Мо… он должен об этом знать. Клаудия тоже. В конце концов, они дружили с моей мамой и Селестой. Так почему они никогда не говорили мне о Селесте и Деи?

Я с трудом изгнала из головы все вопросы и открытия. Общие гены ещё не делали нас семьёй. Не настоящей. Не имело значения, что Селеста и Дея были моими родственниками. Это никак не влияло на турнир, поскольку Дея была моим противником, человеком, стоящим между мной и тем, чего я хотела. И я не собиралась нежничать с ней только потому, что какая-то тайна всплыла на свет.

Поэтому я вышла вперёд, слушая судью, который в последний раз объяснял правила, хотя все уже слышали их много раз. Дея посмотрела на ложу Драконисов, и я проследила за её взглядом. Селеста сидела сразу за стеклом, в центре ложи, и радостно помахала своей дочери, прежде чем перевести взгляд на меня. Она помедлила, но затем помахала и мне, хотя и не так воодушевлённо.

Виктор тоже сидел в ложе. Он разговаривал с Блейком, и оба совершенно игнорировали Дею, хотя это был её важный момент. Но может они были так уверенны в том, что она победит, что даже не считали нужным смотреть на поединок.

Я посмотрела в глаза Деи и почувствовала её колющую боль в груди. Она отчаянно желала заполучить любовь и одобрение отца, но никогда не ощущала, что обладает ими, независимо от того, что она делала или чего достигла. Даже сейчас, когда находилась в центре внимания и была близка к тому, чтобы принести невероятную славу Драконисам и победить в «Турнире Клинков» третий год подряд.

И мне было грустно за неё.

Может моя мама и была мертва, но она никогда не игнорировала меня так, как Виктор и Блейк игнорировали Дею. Может у неё и были ещё оба родителя, но в определённом смысле она была такой же одинокой, как и я. Катя ошиблась. Дея Драконис получала не всё, чего желала, и мир, определённо, не лежал у её ног.

На самом деле, она имела не так много.

Селеста заметила, что Виктор и Блейк игнорируют Дею, поэтому помахала своей дочери ещё раз с широкой счастливой улыбкой на лице. Я почувствовала, как боль в сердце Деи немного утихла, и она помахала ей в ответ. Затем она отвела взгляд от ложи и сфокусировалась на мече, размахивая им туда-сюда, чтобы подготовиться к бою.

Я перевела взгляд на Селесту, и она снова посмотрела на меня. Наши взгляды встретились, и я почувствовала её отчаянное желание, чтобы я провалила поединок и позволила победить Деи. Мне было интересно, почему это так важно, и почему она думала, что это единственный способ, как нам с Деей спасти друг друга. Даже если я позволю победить Деи, это ещё не значило, что мы станем с ней лучшими подругами. Не то, чтобы мы вообще могли когда-нибудь подружиться. Не тогда, когда она была из семьи Драконисов, а я из семьи Синклеров.

А её отец убил мою мать.

Поэтому я отвернулась и посмотрела на ложу Синклеров. Девон, Феликс, Клаудия, Анджело, Реджинальд и Мо — все сидели там наверху. Оскар носился быстрее, чем когда-либо прежде над их головами. Они все смотрели на меня, улыбались, хлопали, держали вверх большой палец, но я сосредоточилась на Девоне. Наши взгляды встретились, и его тёплая гордость заполнила меня с ног до головы. Буду я победителем или проиграю, были ли мы друзьями или чем-то большим, он всегда будет рядом, чтобы поддержать меня.

Это открытие разрушило остатки стены, защищавшей моё сердце, позволив всем чувствам, которые я испытывала к Девону, наполнить моё тело. Я просто стояла там, и эмоции нахлынули на меня. Тёплое счастье. Абсолютная уверенность. И горячий, головокружительный порыв, окрыливший моё сердце. Но на этот раз это были не чужие эмоции, они принадлежали мне.

В очередной раз Девон проскользнул через все мои защитные барьеры, даже не предпринимая шагов в этом направлении. Просто потому, что он был славным малым, и не мог поступать иначе. Слово за словом, улыбка за улыбкой, забота за заботой — Девон пробил твёрдую скорлупу, которая окружала моё сердце с тех пор, как умерла мама. Я хотела сказать ему об этом и многом другом.