Элизабет Корр - Корона когтей [litres]

– Ваше Величество… – он опускает клинок и выпрямляется. – Вы меня напугали.

– Мне жаль, – я улыбаюсь. – Я искала вас. Я обещала вашему брату присмотреть за вами. А Арон сейчас так занят. Я подумала, что вам может быть одиноко.

Он откашливается, и даже в свете лампы я вижу, что он краснеет.

– Я уже говорил с Ароном… То есть с Его Величеством, но хочу сказать и вам: если вам будет спокойнее, если я буду под стражей… – он пожимает плечами. – Я бы это понял. В Селонии – в той Селонии – и меня, и Верона, вероятно, уже казнили бы.

– Я не хочу запирать вас, Валентин. Вы не сделали ничего плохого. Просто быть родственником Верона – это не преступление. – Он смотрит на меня так, словно не уверен, стоит ли мне верить, поэтому я меняю тему. – Что вы делаете?

– Мне было интересно, что находится за этой стеной.

– Разве это не конец пещеры?

– Нет, посмотрите сюда. Он поднимает фонарь.

Если приглядеться внимательнее, то можно увидеть что-то вроде неглубоких трещин, бегущих по поверхности скалы. Потом я понимаю, что смотрю не на трещины, а на стыки – как будто куски скалы скреплены между собой каким-то цементом. Это возведенная стена, а не естественная. Я провожу кончиками пальцев по поверхности, ощущая легкую разницу в текстуре камня и цемента.

– Как странно. Интересно, зачем кому-то понадобилось ее строить?

– Возможно, для безопасности. Может быть, пол за ней обвалился. Хотя здесь я чувствую сквозняк. Вот, пощупайте, – он направляет мою руку к тому месту, где осыпался цемент, и, как я подозреваю, помогло этому острие его ножа.

– Дует легкий ветерок.

– Да. Интересно, это еще один тоннель? И если да, то куда он ведет? Куда-то под гору, судя по направлению.

– Тут обитают змеи, – бормочу я.

– Что?

– Это то, что обычно пишут на старых картах, – способ обозначить неизвестное. До отъезда из Мерла я много времени проводила за изучением карт.

Он смотрит на меня краем глаза.

– Вы думаете, там что-то есть?

Нотка тревоги в его голосе заставляет меня рассмеяться.

– Нет. Монстры все на виду, и похожи они на нас, – я прижимаю ладонь к таинственной стене. – Давайте откроем проход. Я попрошу добровольцев помочь вам. Людям будет полезно чем-нибудь отвлечься, пока мы ждем.

Я не стала уточнять, чего мы ждем. Теперь перед нами только два пути: смерть или победа. Запертая в темных пределах Эйрии, я начинаю думать, что конец не может наступить довольно быстро, каким бы он ни был.

Клаустрофобия, неуверенность и страх – мощная смесь. В течение следующих нескольких дней между дворянами и бескрылыми вспыхивают споры и драки. Большинство людей в Эйрии не знают, что мы с Ароном запланировали. Но почему-то все, кажется, чувствуют, что приближается какой-то перелом. Я провожу большую часть своего времени, прогуливаясь по пещерам и разговаривая с людьми, я пытаюсь дать им уверенность, которую сама не ощущаю.

Мы созываем совет и приказываем тем, кто обладает властью, придумать всем дело или задачу, чтобы люди отвлеклись от ограниченного рациона и недостатка дневного света и пространства. Это немного помогает. Тем не менее я стою за воротами в день засады с чувством облегчения – уйти от кипящего котла Эйрии, наконец-то сделать что-то, даже если я рискую своей жизнью.

Нас тридцать, и мы ждем, чтобы преобразиться. Небольшая группа, легко спрятавшаяся в выбранном месте. Мы надеемся, что этого будет достаточно, чтобы справиться с противниками. Арон отбирал тех, кто лучше всех владел мечом, в основном молодых дворян, мужчин и женщин того же возраста, что и мы. Блэкбилл там, жаждет отомстить за смерть Одетты. Некоторые из них потеряли родителей во время нападения на Цитадель и только что унаследовали свои поместья. Интересно, может быть, я смотрю на семена нового двора: группа дворян, преданных мне и Арону, не получивших власти от отца Арона. Но чтобы иметь двор, надо быть королевой. В данный момент вероятность того, что мы с Ароном снова сядем на трон Соланума, слишком мала, чтобы о ней думать.

Сам Арон стоит рядом со мной, отдавая последние распоряжения.

– …так что просто оставайся с сыновьями лорда Корвакса, и если тебе покажется, что дела идут плохо, тогда ты должна пообещать мне, что…

– …преображусь и улечу, предоставив дело остальным, – я беру его за руку. – Да, да. Я знаю.

Он смотрит на меня сверху вниз, в его зеленых глазах мелькает веселье.

– Никакого героизма, Адерин. Пожалуйста?

– Я постараюсь вести себя хорошо. Если ты пообещаешь то же самое.

Веселье исчезает.

– Я не смогу геройствовать. Застрял здесь, словно…

– Потом, я имею в виду. Если меня схватят… – я крепче сжимаю его руку. – Не надо рисковать. И чем бы они мне ни угрожали, не сдавайся. Продолжай сражаться, пока можешь.

– Так и сделаю.

Я собираюсь попрощаться, сказать ему, что увижу его снова через несколько часов. Но вместо этого я делаю то, чего еще никогда не делала. Я делаю шаг вперед, обнимаю его, закрываю глаза и кладу голову ему на грудь. Его тело застывает от удивления. Затем его рука обнимает меня, и я чувствую короткое прикосновение его губ к своей макушке.

– Ты единственная семья, которая у меня осталась, Арон. Оставайся в безопасности, – я ослабляю хватку и смотрю на него. – Я скоро вернусь. Обещаю.

– Я буду ждать. – Он смотрит на небо; солнце начинает опускаться к горам. – Пора.

Я снимаю мантию и протягиваю его Арону; узел с другой мантией уже висит у меня на шее. Остальные вокруг меня тоже раздеваются, занимая позиции у реки или рядом с ней. Вода холодно пенится вокруг моих ног, когда я пробираюсь вброд, нащупывая ступнями каменистое русло.

Достаточно глубоко. Я раскидываю руки, поднимаю голову и закрываю глаза…

Несомая ветром, почти невесомая, я один раз облетаю Эйрию. Арон стоит, подняв руку в прощальном жесте. Я опускаюсь низко над ним в последнем молчаливом прощании, а затем отправляюсь в сторону равнин Дакии.

Полет, кажется, занимает меньше времени, чем когда мы пробовали маршрут две ночи назад. Солнце все еще виднеется, истекая кровью на горизонте, когда мы прибываем в небольшую лесистую долину, которую Арон и я выбрали в качестве места для моей фиктивной встречи с Эорманом. Это к западу и немного южнее от Эйрии, где Серебряные горы превратились в округлые холмы. Я приземляюсь на небольшой, заросший сорняками пруд, меняю форму и выхожу. Кроме мантии и другого одеяния, в моем узелке лежит старая, немного помятая, но очень богато украшенная корона; Арон нашел ее среди других обломков, которыми была набита Эйрия, и отполировал. Его цель – подчеркнуть очевидное. Чтобы привлечь внимание нападающих ко мне, заставить их думать, что они видят то, что нам хочется, чтобы они видели. По той же причине лорд Шрайк, самый близкий по телосложению и цвету кожи к Эорману, надел на свои темные волосы отполированный серебряный венец, а леди Финч достала толстую книгу – заброшенный и изъеденный червями сборник стихов, который сегодня вечером будет Книгой Обрядов.