Стелла Так - Кровь богов [litres]

– Что прекратить?

– Этот свой запах. Он меня отвлекает! – зарычал он, продолжая вытирать меня еще старательнее прежнего, чтобы высушить мои волосы. Мне было жарко и в то же время холодно. Я нервно переступала на одном месте.

– Готово. – Пиас тут же отложил полотенце в сторону и потянул меня за собой из ванной.

Его дыхание, как и мое собственное, казалось слишком прерывистым. Места на моем теле, к которым он прикасался, горели. Пока я была в душе, он прибрался в спальне. Кровать снова была на своем месте. В ранее не замеченном мной камине горел огонь. У окна стояли стол и два уютных кресла. Пиас усадил меня одно из них и подал мне винный бокал с ароматной амброзией. Я подтянула ноги к себе и прикрыла тело волосами.

– И как мне это пить?

Он и бровью не повел и вставил в бокал трубочку. Это была розовая фигурная трубочка для детей. Я посмотрела на нее и сразу же расхохоталась.

Уголки губ Пиаса тоже дрогнули, и его плечи слегка расслабились. Он взял свой бокал и сделал глоток.

– Тебе стоит почаще смеяться. Это идет тебе больше, чем постоянное нытье, – необычно мягко сказал он.

– Говорит мне мистер льдинка, – весело ответила я, наклоняясь вперед, чтобы сделать глоток из своего бокала. – М-м-м! – Я с наслаждением закрыла глаза. Каминный огонь согревал мне спину. Мне было почти хорошо. Если не обращать внимания на Пиаса, наручники и то, что я была голой.

– А где мы находимся? – спросила я после того, как сделала еще пару глотков. До этих пор мы еще какое-то время сидели и мирно молчали.

– В Тартаре, Ворриор.

– Это я знаю, но я имею в виду это место. Мы все еще в этой пустыне?

Пиас медленно потряс бокал с амброзией.

– Нет. Мы под ней. Пустоши простираются по всему Тартару, и жизнь там достаточно тяжела. Поэтому мы устроили жизнь под ней.

Интересно. Я наклонила голову:

– А откуда вы взяли материалы для всего этого? Для воды, душа, кровати, амброзии?

– Мы же боги. – Его губы растянулись в слабой улыбке. – Наши родители, может быть, и заперли нас, но пока они слабеют, мы становимся только сильнее. Нет ничего, что мы не могли бы сделать. Мы – это будущее, Ворриор. Наша задача состоит в том, чтобы правильно его организовать. Наши родители слишком старомодны и давно не идут в ногу со временем. Они – устаревшая модель, на смену которой пришли мы.

– Не слишком ли это жестоко?

– Ты думаешь, что это более жестоко, чем скармливать своих детей древнему магическому существу? Таков ход времени. Как боги могут управлять миром, если они даже в работе своих смартфонов разобраться не могут? Они отстали и разрушают мир. Откуда, по-твоему, возникли проблемы с экологией, войны и глобальное потепление? Спустя столько времени.

– Э-э-э… парниковый эффект? Пукающие коровы? – попыталась угадать я.

Он ухмыльнулся, но его глаза остались холодными.

– Боги больше не могут совладать с новым миром. Они лишь нарушают его равновесие. Они не понимают, что с ним делать. Они истязают землю в отчаянной попытке вернуть себе молодость, и миру приходится страдать. Поэтому с каждым днем земля все ближе к гибели.

Я посмотрела на свои согнутые колени и положила на них подбородок.

– Ты правда думаешь, что мир погибнет? Пока что наука нашла достаточное количество альтернатив, чтобы предупредить его погибель, разве нет? Только подумай об электрических моторах и…

– Мир умирает прямо сейчас! – гневно крикнул Пиас и внимательно посмотрел на меня. – Ты что, не понимаешь этого, Ворриор? Атмосфера пронизана дырами, и единственной солнечной вспышки может быть достаточно для того, чтобы разрушить землю. Уже больше восьмидесяти лет прошло с тех пор, как боги должны были уйти. Мир погибает прямо в их руках, а они не делают ровным счетом ничего, чтобы избежать этого. Они как раковая опухоль, которая разрушает человеческое тело, но продолжает жить.

У меня в горле застрял ком. Как бы я хотела возразить. Разумеется, я знала обо всех этих проблемах, кто не знал? Я смотрела телевизор и слушала радио. Мысль о глобальном потеплении не была для меня новостью. Но все же я никогда не рассматривала факт того, что полярные льды тают, как прямую угрозу. Всегда думала, что эти проблемы решатся сами собой, и никогда не предполагала, что причиной всего этого стали боги. Когда я говорила об этом с родителями, они убеждали меня в том, что держат все под контролем и миру нужно время, чтобы измениться. Разумеется, я понимала, что отец не может совладать с новыми технологиями. Как бы он ни старался модернизировать Аваддон, ему это не удавалось. Хоть там и было электричество и вай-фай, на нижних этажах все еще царило Средневековье. Отсталое Средневековье. Я не очень хорошо знала Олимп, но предполагала, что там была похожая ситуация.

– И что, все действительно так плохо? – наконец спросила я.

– Еще хуже. Мы должны выйти на замену богам, пока не стало слишком поздно.

Мы замолчали. Огонь в камине потрескивал, а амброзия вдруг показалась мне несвежей.

– Ты что, первый, кто родился новым богом?

Пиас вздохнул.

– Я был одним из первых, – признался он. – Нас пятерых сбросили сюда. Тогда здесь еще была куча титанов, а также я встретил нескольких северных богов. Кто-то из них все еще здесь, кто-то уже исчез.

– Северные боги? – удивленно спросила я.

Он улыбнулся:

– Да. Они называли Тартара Нидхеггом, пожирателем мира. Это интересная история. Возможно, однажды я тебе ее расскажу.

– М-м-м… А что за другие четыре бога были с тобой? Стали ли они новым Пантеоном вместе с тобой? – Я с любопытством наклонилась к нему.

Его челюсти напряглись.

– Так мы и хотели, но теперь они все мертвы.

– Но… – Я нахмурилась: – Мы ведь бессмертны.

– Я бессмертен, а они были такими, как ты. Только в начале пути изменения. На этой стадии умереть еще возможно, а Тартар был другим. Более диким и необузданным. Мы построили этот город из пыли и пепла и заплатили за это высокую цену. – Я почувствовала в его голосе боль, которую не могла понять. Пропасть его отсутствующей души стала еще глубже. Мое сердце сочувственно сжалось. Не думая ни о чем, я воспользовалась нашей связью, чтобы немного утешить Пиаса.

Он нахмурился:

– Ты что такое делаешь?

– Тсс, – прошипела я, удивляясь своему открытию, а затем прислонилась к нему. Я втянула в себя его запах и посмотрела в пропасть его отсутствующей души. Я отдала ему немного своей теплоты, пока его глаза не засияли. Его дыхание стало прерывистым, а щеки покраснели. После этого он отшатнулся от меня так, словно я его обожгла.

– Хватит! Прекрати!

Я откинулась назад в изумлении:

– Пиас… что происходит между нами?

Его плечи задрожали. Он не смотрел на меня и быстро встал с кресла.