Сергей Чехин - Отельер из иного мира

Солдаты добивали последних разбойников — теснили к фальшбортам, кололи рапирами, штыками и сбрасывали в море. Здоровяка нигде не заметил, хотя такого бугая сложно пропустить. Зато услышал знакомое рычание с квартердека, под которым находилась каюта капитана. Сбежав по изломанным ступенькам, увидел товарища, охаживающего старика пудовым кулаком. Судя по лежащему на полу тесаку, Рудый сдался на милость победителя, но тот разъярился так, что потерял остатки вменяемости. Пришлось повиснуть у него на руке и орать прямо в ухо, чтобы великан остановился, но даже придя в себя он дал пирату последний раз под дых и швырнул в угол, как тряпичную куклу. Иоганн попытался встать, кашлянул кровью и заскользил по влажным доскам — не понадобилось даже меча, чтобы выбить из негодяя дух.

— Мастер, не мешай… — с ноткой досады буркнул Норманн, словно упустил крупную рыбу.

— Отойди от него! — присев на корточки перед флибустьером, как можно тверже и четче произнес: — Все кончено. Тебе осталось недолго, так облегчи душу и скажи — кто вас послал. Только не втирай про месть и морских ведьм, в эту чушь не поверит и ребенок.

Старик оскалил зубы — наполовину черные, сгнившие, наполовину золотые.

— И все же я отплатил этой гадине… хе-хе… — смешок перешел в болезненный хрип — похоже, капитану сломали ребра, и мне даже на миг стало его жаль. — Так что терять нечего. Пошли все к черту. Меня наняли три гильдии из Цетуса, якорь им в гузна. Удачи в борьбе с ними, сынок…

— Кто именно? — на спине выступил холодный пот, а вдоль хребта скатились мурашки — никогда прежде не подбирался так близко к разгадке. — И зачем?

— Пушкари. Оружейники. Бронники. Старые шакалы озолотились на войне с орками и крайне недовольны миром. Им нужна новая сеча, вот и задумали прикончить Кассия в самом удобном месте — на отдыхе, подальше от столицы, дворца и верных подданных. Но для этого нужно поставить своего управляющего, потому что ты… кхе… никогда не пошел бы на заговор. Так что тебя долой, а верная пешка все устроит в лучшем виде. А после смерти владыки империю расколет междоусобица, да и соседи поспешат урвать свои куски. Можно продавать мечи и тем, и этим… — он хохотнул и стер с губы струйку крови. — Бесконечное золото, ха-ха-ха…

— Это правда?

— Чистая, — дрожащие пальцы достали из-за пазухи золотой ключик. — Сундучок в шкафу. Там вся переписка. Хранил на случай, если уроды попытаются меня поиметь. Там столько имен, что у палачей руки отсохнут от натуги.

— Знаешь, кто пытался меня убить? Кто их подельник в здравнице?

— Все… — старик глубоко вдохнул и запрокинул голову, — там…

— Генри, помоги! — подбежал к тяжеленному комоду от пола до потолка и дернул за дверцу, но та не поддалась. — Генри…

Щелкнул засов. Я медленно обернулся — здоровяк заслонил собой выход и поднял с пола топор убитого пирата.

— Зря ты сюда пошел, мастер. Ох, зря… Абордаж — не место для гражданских. Какая жалость, что нашему дорогому отельеру вспороли брюхо. Мы похороним тебя с воинскими почестями, как и подобает настоящего герою, — предатель усмехнулся и подбросил топорище в ладони.

— Генри… — вжался спиной в шкаф, не в силах пошевелиться от накатившего страха — бежать некуда, а в драке против опытного вояки не продержусь и секунды. — Почему?

— Потому что Кассий — тупой зазнавшийся пес! — прорычал в ответ. — Это я первым ворвался в гуляй-город! Это я убил черного шамана! Но кто я такой? Тринадцатый сын выжившего из ума полководца? Я хотел сделать имя на войне. Я люблю сражаться и побеждать, чувствовать кровь и страх врагов, а не присматривать за всякими здравницами! Гильдии пообещали мне чин генерала в их борьбе за власть. Но звания — вторичны. Главное, что я вдоволь нарублю голов и перепорчу столько девок, сколько увижу по дороге — как в старые добрые времена. Ничего личного, мастер. Ты просто встал между мной и моей мечтой.

— Генри, — не нашел ничего умнее, кроме как вытащить шпагу и выставить перед собой, при том взяв двумя руками, как последний неумеха. И мало того — острие дрожало, как антенна на ветру, выдавая нарастающую панику. — Одумайся. Еще не поздно все исправить.

— Чепуха. И так чуть не попался, пока выполнял задания гильдейских умников. То знак под кроватью начерти, то срань какую-то подсыпь в ванну. К черту эту магию, клинком управлюсь наверняка. Тем более, таиться больше смысла нет.

— Генри… — направил на него оружие, судорожно соображая, как поступить. Закричать? Гвардейцы не успеют — пока поймут, откуда ор, пока вынесут дверь. Зараза…

— Да что ты заладил? — взмах топора, и шпага укоротилась наполовину. — Не дергайся. Не усложняй мне работу, а себе — мучения.

Не придумал ничего умнее, кроме как метнуть в предателя обломок и с криком броситься к заваленному навигационными картами столу. Для этого пришлось перепрыгнуть труп капитана и сигануть на кровать, после чего спрятаться за массивную баррикаду. Норманн играючи отбил снаряд, взрыкнул и двинул на меня, как «Титаник» — на айсберг. Вот только на свою победу я бы денег не поставил, хотя сдаваться без боя не собирался. В бугая полетел глобус, за ним астролябия, секстант, недопитая бутылка рома, свиток в костяном футляре и перочинный нож. Майор лишь заслонил предплечьем лицо — самое уязвимое место, а все остальное отразило толстое брюхо — как и в мирное время Генри почему-то игнорировал кирасу. То ли считал броню недостойной настоящего воина, то ли просто мешали живот и обвислые бока. Так или иначе, отсутствие защиты погоды не делало, потому что у меня не было оружия — шпагу сломали, а пистолет разрядил еще во дворце.

— А ну иди сюда, пес!

Враг замахнулся, а я, напрягшись всем телом, опрокинул стол ему под ноги и попытался прошмыгнуть к двери, но топор пролетел перед самым носом и вонзился в доски. Попытался вытащить — куда там, вошел чуть ли не до обуха. Генри меж тем схватил за плечи и с разворота впечатал в стену напротив. Легкие ожгло огнем, дыхание перехватило, и хорошо еще, что подо мной так удачно стояла койка, иначе точно бы что-нибудь сломал. Не успели радужные пятна отплясать под веками, как мозолистые пальцы сомкнулись на шее, а в нос шибанул зловонный перегар.

— Сдохни, ублюдок, — вчерашний товарищ скалился, роняя с губ розовую пену, и таращил лишенные разума глаза. — Прихвостень Кассия… Ненавижу…

Я задергался и вцепился в предплечья, но с тем же успехом можно разжать гидравлический пресс. Агония терзала тело, внутри все горело, а голова шла кругом. Счет пошел на секунды, а я понятия не имел, как спастись, ведь даже удары ногой в пах ничуть не ослабляли хватку. Амбал навалился так, что прогнулась кровать — не будь на ней мягкой перины и подушки, позвоночник точно треснул бы, как печенье.