Анна Батлук - Студентка в подарок

– Вернемся к Корнелии. Сирз обладает даром предвидения. Вернее, это она так говорит, оправдывая своим даром и все что можно, и все что нельзя. Особенно это бесит методистов: они у нее требуют планы и разработки, а она говорит, что смотрит в будущее и видит, что никто их читать не будет, так как ей все доверяют. Так что все проректоры в начале года тянут жребий, кто же будет контролировать и читать все документы, которые предоставляет Корнелия.

Не сдержавшись, я засмеялась.

– В прошлом году жребий выпал мне, и в плане летней практики третьего курса боевиков Корнелия написала, что я бесчувственный чурбан, и если буду так же смотреть на всех свысока, то ни одна нормальная девушка не обратит на меня внимания. Обратят только ненормальные. И я даже не знал, что лучше: промолчать и тем самым подтвердить мнение Корнелии насчет того, что ее документы никто не смотрит, или сделать выговор, но выслушать то же самое уже лично.

Я расхохоталась еще громче и долго не могла успокоиться.

– Так что уверен, Корнелия дала тебе задание не просто так. Давай посмотрим первый прием.

Пользуясь моментом, я решила уточнить.

– А насколько вообще можно увеличить потенциал? И как это сможет помочь лично мне? Смогу переносить мебель в два раза быстрее?

Радагат хмыкнул.

– Хорошо бы перед тем, как изучать схемы, хоть немного ознакомиться с теорией.

Я раздраженно закатила глаза, но когда потянулась за учебником, лежащим на столе, проректор придержал его с другой стороны.

– Максимально возможно увеличить на три единицы. Без тренировки, просто зная основы, – на пол-единицы. Соответственно, диапазон увеличения – от половины единицы до трех.

– Зависит от тренировок? – угадала я и зло вздохнула. – Опять они. Почему все не работает проще: прочитал в книге и сразу сделал, не растягивая это на долгие годы?

Вопрос был риторическим, и проректор отлично это понял: смотрел на меня и молчал. От ощущения недвижимого темного взгляда на себе мне очень скоро стало горячо в груди, и я нервно сглотнула. Радагат заметил это, и с видимым усилием отвел глаза в сторону.

– Эффект от разового увеличения потенциала держится где-то час, в это время ты будешь намного сильнее, и если обращаться к проведенной тобой аналогии, то да – мебель под твоим управлением будет летать гораздо быстрее, и я бы даже сказал, виртуознее. А если серьезно, то в сражении такой прием даст тебе большое преимущество. Только стоит понимать, что как только эффект спадет, около суток придется восстанавливаться.

Я с воодушевлением вспомнила о предстоящих соревнованиях, но не успела даже мысленно потереть руки, как проректор добавил:

– Хорошо, что при проведении магических соревнований на искусственное увеличение потенциала ставится блок. А если все-таки студент будет пойман, то это сразу дисквалификация из соревнований.

– Все предусмотрели…

– Стараемся, – хмыкнул Радагат. – Давай уже переходить к практике, Лилиана. Сложностей никаких нет, но спать тоже надо, ты уже медленно моргаешь.

Проректор встал из-за стола и подошел ко мне.

– Садись на пол, – я растерянно взглянула на Радагата, но вставать со стула не спешила.

– Вы серьезно?

– Более чем, – кивнул проректор и вдруг сел на корточки.

– Не думай, что удастся сделать это мысленно, чтобы никто не заметил. Придется и попозориться.

Я с интересом наблюдала за тем, как изумительно сложенный мужчина у моих ног слегка наклонился вперед, опираясь на руки, опустился на колени, потом на голени и подъемы стоп, при этом оставляя колени сведенными вместе. Наконец Радагат сел между своих пяток и перекрестил большие пальцы ног между собой.

– Все, – пожал плечами Радагат и легко поднялся с пола. – Давай, повторяй, а затем покажу, как направлять энергетические потоки.

– И где ты была ночью? – уперев руки в боки, возмущалась Лисса. – Я проснулась, а тебя нет!

Я уже вернулась с утренней тренировки боевиков и теперь, собираясь идти на завтрак, крутилась перед зеркалом, морщась от громкого голоса подруги. Очень хотелось спать, так как в комнату я вернулась аккурат за час до того времени, когда уже надо было вставать, а спорить и оправдываться не хотелось вовсе.

– Не хотела тебе мешать, так что пошла искать тихое место.

– Ночью?!

– Лисса, ты так ругаешься, будто меня с другой соседкой поймала, – не выдержала я. – Мне к урокам надо было готовиться – еще один долг мне спину сломает, правда. Я понимаю, что ты за мою верность Хантеру ратуешь, но не к Таматину же меня ревновать? Нет рядом со мной парней, нет!

– Как нет? А тот неведомый принц, с которым ты на свидание ходила? Я все помню.

– Да нет никакого принца, – разозлилась я.

– Как нет? Но ты же на свидание к нему ходила, полночи тебя не было!

Знакомый отпрыск правящей семьи у меня все же был, и, кстати говоря, надо бы его проведать. Вспомнив про Кисьяка, я фыркнула и не смогла сдержать улыбки.

– Я тебя когда-нибудь с этим самым принцем познакомлю и думаю, что твои подозрения насчет моих с ним любовных похождений тут же исчезнут.

Лисса с подозрением на меня уставилась.

– Что за загадки? Кто он?

– Дерево, – я закусила губу, чтобы не рассмеяться, на лице Лиссы была написана серьезная работа мысли.

– Э-э-э-э, в смысле бревно?

– Нет, в прямом смысле слова дерево, – я не выдержала и расхохоталась. – Не человек он, Лисса, успокойся. Гость из другого мира, и я совершенно случайно с ним познакомилась.

– Что за чушь, – возмущение Лиссы было настолько искренним, что мне даже неудобно стало. – Ты же врешь и не краснеешь!

– Конечно, вру, – я тоже злиться умею. – У меня было страстное свидание с проректором, да и вообще, я его приворожила, так что скоро свадьба.

– Ой, да ну тебя, – обиделась Лисса. – Я бы тебе все рассказала.

Обиделась подруга настолько сильно, что весь путь к столовой со мной не разговаривала. Обращать на это внимание было некогда, я шла, уткнувшись в учебник, и повторяя выученные ночью схемы. На первом уроке нам с Лиссой как раз и надо было продемонстрировать, насколько хорошо мы выучили методы увеличения потенциала, и не хотелось упасть в грязь лицом, с учетом того, что Радагат ночью разжевал мне все смыслы. При малейшем воспоминании о проректоре мои щеки заливал румянец, и сама собой непроизвольно появлялась улыбка. Ночью он был такой… живой что ли. Радагат и в замороженном состоянии привлекал мое внимание, а когда хоть немного демонстрировал эмоции, просто околдовывал. Приходилось постоянно одергивать себя, напоминая о том, что поведение проректора продиктовано приворотом, и из-за этих сменяющих друг друга мыслей я попеременно то хмурилась, то улыбалась.