Анна Батлук - Студентка в подарок

– Ты чего такая дерганая? – спросил Хантер. – Переживаешь из-за Корнелии?

Я сердито пожала плечами, не отрываясь от книги.

– Да не переживай ты так, я буду подсказывать, – важно сказал Таматин. Искоса взглянув на гения, я поняла, что он нацелился на кашу, которой мне хотелось позавтракать.

– Лучше не надо, – я подвинула тарелку Таматину, и он принялся быстро поглощать кашу, пока я не передумала.

– Таматин, – Эдит отвлекся от лобызаний Лиссы. – Ты бы к лекарям обратился, у тебя, по-моему, паразиты какие-то завелись.

– Естественно, – Таматин уже кашу мою доедал. – Я их специально в себе развожу.

За нашим столом воцарилась тишина. Таматин поднял голову, удостоверился, что мы с него глаз не сводим, и рассмеялся.

– Да шучу я, шучу. Видели бы вы свои лица. Если бы я решил разводить паразитов, то точно не в себе, хотя идея интересная. Можно будет назвать тему исследовательской работы: влияние паразитов различного рода на умственные и магические способности людей.

Хантер нахмурился.

– Я просто предупреждаю: если ты в качестве подопытных кроликов выберешь нас, то на твои умственные способности это точно повлияет, в зеркале себя узнавать перестанешь.

Прозвенел звонок, и я с тоской взглянула на Дангвара.

– Пожелай мне удачи что ли. Пойдем сдаваться.

Хантер настолько задумчиво посмотрел на мои губы, что сразу стало понятно, каким образом он собирается желать мне удачи. Я не сдержала улыбки и быстро чмокнула его в щеку.

– Будем считать, что ты это сделал, – скороговоркой проговорила я и, буксируя за руку Лиссу, которая посылала Эдиту воздушные поцелуи, убежала на урок.

Боялась я зря: мы с Лиссой неплохо выступили и даже ответили на дополнительные вопросы. Взаимная обида на это никак не повлияла, да и честно говоря, мы обе очень отходчивые, и долго дуться не умеем. Демонстрация того, как можно накапливать силы, у Корнелии и у всего класса не вызвала вопросов. Но это, что касается методов накопления на долгосрочный период. Когда преподаватель, благосклонно кивнув Лиссе, отпустила ее сесть на место, настал черед моего сольного выступления.

Волноваться я уже перестала и теперь просто продемонстрировала приемы, которые ночью мне показал проректор: все быстро, чтобы ненароком не увеличить свой потенциал, когда это совершенно не требуется, но точно. Корнелия довольно кивала и, когда я, закончив, наконец поднялась с пола, криво улыбнулась.

– Не ожидала, что вы справитесь, Тиррос. Неожиданно, но очень приятно.

– Спасибо, я старалась.

– Это и странно, – ядовито улыбнулась Корнелия, а я почувствовала себя неуютно. – Моим предметом вы явно пренебрегаете.

– Вам показалось, – голос максимально сух и безэмоционален, хотя внутри все начинает закипать.

– Интересно, что вы даже воспользовались дополнительной литературой, – продолжила Корнелия. – Не так ли?

Я почувствовала подвох и затаила дыхание, напряженно наблюдая за преподавателем.

– Почему вы молчите, Тиррос? Прием «Незеллум», судя по всему, вы нашли в какой-то монографии, потому что в учебнике его нет.

Я с трудом припомнила, что третьим по счету демонстрировала как раз его, только что отвечать, не знала. Не признаваться же, что учебник я и не открывала, а все приемы мне показал проректор. С одной стороны, ничего плохого, а с другой стороны, суть наших отношений будет очень тяжело объяснить.

– Да, именно так – прочитала в монографии.

С минуту Сирз смотрела на меня, прищурившись, и наконец отвернулась, судорожно поправляя очки.

– Молодец, Тиррос, вы блестяще справились, садитесь.

Я недоуменно пожала плечами и села на свое место.

Так как Лисса напомнила про Кисьяка, в обед я потянула Хантера прогуляться в парк проверить, как освоился принц в нашем мире и что он там такого натворил, что проректор попытался мне вменить это в вину.

Мы гуляли по дорожкам, Хантер держал меня за руку и рассказывал о том, как в прошлом году в один из выходных дней опоздал к порталу и не смог вернуться в Академию. По-хорошему нужно было стоять на площади и ждать, пока кто-нибудь из преподавателей явится за блудным студентом, но Хантеру не хотелось потом отрабатывать наказание, и он отправился в Академию пешком. Пройти удалось не более трех километров, как поисковое заклинание студента настигло, и истинный боевик принялся от него прятаться. В итоге вместо недели отработки на полигоне пойманному Дангвару пришлось на два месяца остаться без выходов в город, но несомненным плюсом было то, что боевик научился скрываться от поисковых заклинаний.

У Хантера был талант рассказчика, и к концу его истории у меня уже живот болел от смеха, и почти забылась истинная цель нашей прогулки.

– Это еще что такое? – вдруг нахмурился Хантер. Я недоуменно посмотрела на него, затем по сторонам и поняла, почему на меня злился проректор: раньше парк радовал глаз ровными дорожками, подстриженными кустами и ухоженными деревьями, как иначе при таком количестве земляных магов, а теперь только дорожка осталась в первозданном виде. Разросшиеся кусты были не меньше трех метров в высоту, и на них огромные, словно яблоки, росли какие-то совершенно невообразимые ягоды; произошедшее с деревьями вообще было не описать словами: стволы их стали шире, срослись между собой и теперь были похожи на естественный непроходимый забор.

– И это все за пару дней, – прошептала я, краснея. Не зря Радагат на меня ругался, ой, не зря. Выгонять надо было принца в его мир и не жалеть.

– Ну да, – Хантер не понял, что я имею в виду. – Парни обсуждали, что парк взбесился, но я внимания не обратил.

– А уже все знают, что произошло? – сглотнув, спросила я. Дангвар пожал плечами.

– Да из студентов, наверное, кто-то выпендрился. Ничего, найдут. Всегда находят.

Я рассматривала высившуюся в конце дорожки деревянную стену, как вдруг заметила на ней какое-то движение. Потерла глаза, пригляделась, вроде бы показалось, но подходить ближе было страшно. Не нравилось мне это стремление Кисьяка к завоеванию предоставленной территории.

– Ляля, нам надо возвращаться, – грустно сказал Хантер. Я растерянно вздрогнула.

– А… что? Да пойдем уже, а то опоздаем.

Я с сожалением отвела взгляд от стены, подозрительное движение вроде бы повторилось, и развернулась было для возвращения в корпус, но тут же попала в крепкие мужские объятия.

– Попалась, – голос у Хантера был низкий и какой-то чарующий. Его руки лежали на моей талии, и я очень остро ощущала их даже через плотную мантию.

– Мы опаздываем, – прошептала я и опустила глаза вниз. Плохая идея – Хантер тут же приподнял мой подбородок пальцем, заставляя смотреть себе в глаза.

– У нас есть еще несколько минут.