Ренсом Риггз - Разрушение Дьявольского Акра

Мы прошли по аллее между Храмом Сейтана и соседним зданием. В конце показался скрытый изгиб канала. Мы остановились на краю берега.

— Ваша колесница ждет, — сказала Харон.

Мы смотрели на мутную воду. Лодки не было.

— Ты нас разыгрываешь? — спросила Эмма.

— Это моя ошибочка. Одну минуту. — Он протянул руку и сказал: «Где мой ключ?» Из его рукава выскочила крыса с кольцом ключей во рту, бросила его в раскрытую ладонь Харона и снова исчезла. На кольце для ключей висел маленький черный предмет размером с современный автомобильный пульт дистанционного управления. Харон нажал кнопку, и с канала донеслось электронная сигнализация. В поле зрения материализовалась лодка Харона, пришвартованная к ближайшему берегу.

Это был странный, стимпанковый брак старой деревянной лодки, немного больше той, на которой он перевозил нас через Акр, соединенной с двигателем, который выглядел так, как будто он принадлежал скоростному катеру в Майами Вайс. На заднем сиденье под брезентом был привязан деревянный ящик. Я предположил, что в нем содержалась взрывчатка, о которой просил Гораций.

Мы поспешно спустились по ступенькам, встроенным в берег, запрыгнули на борт с помощью Харона и уселись на два ряда скамеек.

— На этой бандуре есть ремни безопасности, — сказал Харон, когда он уселся в капитанское кресло. — Я предлагаю вам воспользоваться ими. — он снова щелкнул пультом, и после очередного пиликания воздух вокруг нас задрожал. Хотя мы все еще могли видеть лодку, Харон объяснил, что она стала невидимой для всех остальных. Он повернул ключ, и двигатель взревел, а затем он так сильно толкнул дроссель вперед, что наши головы откинулись назад. Мы рванули прочь от причала, пятифутовый кильватер шлепал по стенам канала позади нас.

Мы огибали изгибы канала так быстро, что мир расплывался. Слева от меня Эмма стиснула зубы и побледнела. Эддисон спрятался под сиденье. Через несколько тошнотворных минут мы вышли из канала в водоем, такой широкий, что по сравнению с ним это было почти море: река Темза. Горацио присел на корточки рядом с Хароном и прокричал ему на ухо указания. Он держался на удивление хорошо, учитывая его травмы, и это заставило меня снова задуматься, не были ли твари наполовину роботами. Прах Матушки Пыли был мощным веществом, но он не работал так быстро.

Мы летели вниз по реке, проносясь мимо барж и грузовых судов, туристических круизов и яхт, в то время как Горацио осматривал водную гладь впереди. Наша траектория стала прямее, и тошнота отступила. Я подумал о друзьях, которых мы оставили в Акре. Клэр и Оливия, вероятно, слыли беспокойством. Хью и Фиона, поклявшиеся улизнуть из Акра и поднять боевую силу так, как могли только они; я представил, как они идут в бой на волне атакующих пчел и мародерствующих деревьев. Все их жизни зависели от нас и от того, сумеем ли мы помешать кораблю, наполненному пустотами, добраться до Акра. Это была задача настолько монументальная и настолько маловероятная, что я не мог себе представить, что она может повлечь за собой, хотя мой мозг всегда думал наперед, чтобы бороться с будущими невозможностями и деморализующими наихудшими сценариями.

На этот раз мне не пришлось долго ждать. Через несколько минут Горацио напрягся и поднял руку, указывая на что-то. Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что я не ослеп. Он сказал, что оно будет розово-зеленым, но я почему-то забыл эту деталь и представлял себе нечто среднее между потрепанным пиратским галеоном и какой-то ржавой баржей-призраком. Все, что угодно, только не то, к чему сейчас вел нас Харон: круизное судно цвета пина-колады с огромной спиральной водной горкой, поднимающейся с главной палубы. (Вот оно: «С» Горацио прочертил в воздухе.) На одной стороне было выгравировано имя — «Сапфировая принцесса».

— Пустоты прибыли сюда на круизном лайнере? — сказал Нур. Она наклонилась вперед, чтобы спросить Горацио.

— Да, — он кивнул. — Я очень ясно видел это в сознании той пустоты.

— Конечно, а как иначе! — холодно рассмеялась Эмма. — Это последнее место, где мы ожидали их найти.

Чем ближе мы приближались к «Сапфировой принцессе», тем выше она казалась. Судно было высотой в пять этажей и длиной в несколько сотен футов. Что означало… черт.

— Ребята, у нас проблема, — объявил я. — Ящик не взорвет такой большой корабль. Просто потопит его.

— И? — спросила Эмма.

Пустоты умеют плавать, — сказал я.

Ее лицо вытянулось.

— Точно…

— Мы должны подняться на борт корабля, найти, где держат пустот, и взорвать их, — сказал я.

Горацио повернулся к нам.

— Они в темном месте. Все вместе. Я успел мельком взглянуть на него, прежде чем ей снесло голову.

— Похоже на грузовой отсек, — сказал Харон.

— Да, — сказал Горацио. — Думаю, что да.

Мы обсудили план, который был пугающе скуден на детали и слишком сильно зависел от случая и удачи. Мы поднимемся по аварийному трапу, найдем грузовой отсек, бросим туда взрывчатку и со всех ног помчимся к лодке Харона. Да, и избегая по пути тяжеловооруженных тварей.

Когда мы приблизились к кораблю, зелено-розовому монолиту, головокружительно возвышавшемуся над нами, Харон заглушил двигатель. Мы не видели никакой активности на борту, никаких лиц в круглых окнах каюты, вообще никакой жизни. Наша лодка тошнотворно качнулась, когда мы обогнули корму и пересекли кипящий кильватер большого корабля, а затем мы немного ускорились, пока не поравнялись с аварийной лестницей. Она был привинчена к корпусу и почти достигала воды. Она поднималась на несколько этажей к шаткой платформе, а оттуда металлические ступени вели на нижнюю палубу. Просто следя за ней глазами, я почувствовал легкое головокружение, моя акрофобия вновь показала себя в самый неподходящий момент, как обычно.

Харон велел мне снять брезент с ящика со взрывчаткой. Наверное, я ожидал увидеть какую-нибудь карикатурную груду динамитных шашек, но ящик был заполнен в основном соломенным упаковочным материалом, поверх которого лежала небольшая связка желтых слитков, связанных вместе клейкой лентой. Я видел достаточно дерьмовых боевиков, чтобы знать, что это пластиковая взрывчатка. Рядом со связкой лежал маленький пульт с предохранителем и рукояткой спускового крючка — детонатора. Все это весило фунтов пять, что было не так уж много, но единственный из нас, кто еще носил что-то с карманами, достаточно большими, чтобы нести это, был Горацио, который еще не сбросил свое пальто времен Первой мировой войны, хотя оно было пропитано кровью и без рукава. Я почувствовал лишь малейшее колебание, когда передал ему горсть смертоносных взрывчатых веществ.

Он заметил.