Терри Пратчетт - Вещие сестрички [litres]

В повисшей тишине Томджон открыл было рот сказать что-то подходящее, утешительное, но обнаружил, что сказать-то нечего.

Внезапно другая личность овладела его телом, губами и произнесла:

– Ах ты ублюдок, моим собственным кинжалом! Я знал, что это ты! Видел, как ты стоял наверху лестницы и сосал большой палец! Прикончил бы тебя на месте, да неохота целую вечность слушать твое нытье. Я, Веренс, бывший король…

– Что тут за дача свидетельских показаний? – спросила герцогиня, что стояла перед сценой в сопровождении полудюжины стражников. – Это просто клевета, – добавила она. – И измена в придачу. Бредни сумасшедших актеров.

– Я чертов король Ланкра! – закричал Томджон.

– Что делает тебя жертвой, – спокойно уточнила герцогиня. – А жертва не может говорить за обвинение. Это против правил.

Тело Томджона повернулось к Смерти.

– Ты ведь там был! Ты все видел!

– ПОДОЗРЕВАЮ, МЕНЯ СОЧТУТ НЕПОДХОДЯЩИМ СВИДЕТЕЛЕМ.

– Таким образом, доказательств нет, а нет доказательств – нет и преступления, – провозгласила герцогиня и махнула солдатам. – Вот тебе и все твои эксперименты, – сказала она мужу. – Мой подход надежнее. – Оглядела сцену и отыскала ведьм. – Арестуйте их.

– Нет, – произнес шут, выходя из кулис.

– Что ты сказал?

– Я все видел, – просто ответил шут. – Я был в Большом зале той ночью. Вы убили короля, милорд.

– Нет! – заорал герцог. – Тебя там не было! Я тебя там не видел! Я приказываю тебе не быть там!

– Что-то раньше ты такого не говорил, – заметила леди Флем.

– Да, миледи. Но должен сказать это сейчас.

Герцог сосредоточил на слуге безумный взгляд.

– Ты поклялся хранить мне верность до самой смерти, – прошипел Флем.

– Да, господин. Простите.

– Так умри.

Герцог выхватил кинжал из безвольных пальцев Притчуда, кинулся вперед и погрузил клинок в сердце шута по самую рукоятку. Маграт закричала.

Шут зашатался.

– Хвала богам, все кончено, – сказал он. Маграт пробилась сквозь актеров и прижала его к тому, что из милосердия можно назвать грудью. До шута вдруг дошло, что он ни разу в жизни не видел женскую грудь так близко, по крайней мере с младенчества. Было крайне жестоко со стороны судьбы оттянуть подобный опыт до самого смертного часа.

Шут мягко отвел руку Маграт, стянул ненавистный рогатый колпак и зашвырнул подальше. «Мне больше не надо оставаться шутом, – понял он, – помнить о клятвах и всем прочем». Этот факт вкупе с наличием рядом груди делал смерть вполне сносной штукой.

– Это не я, – заявил герцог.

«Забавно, – подумал шут, – мне даже не больно. С другой стороны, какой толк чувствовать боль, если уже умер?»

– Вы все видели, я этого не делал, – повторил герцог.

Смерть озадаченно глянул на шута, затем нырнул в недра своего балахона и выудил песочные часы с колокольчиками. Встряхнул их, и они тренькнули.

– Я не отдавал распоряжений так сделать, – спокойно сообщил герцог. Его голос доносился издалека, где, видимо, находился его разум. Собравшиеся безмолвно смотрели на Флема. Невозможно ненавидеть подобного человека, с ним просто стыдно находиться рядом. Даже шуту стало неловко, а он-то уже умер.

Смерть постучал по часам и прищурился, будто они показывали неправильное время.

– Вы все лжете, – монотонно протянул Флем. – А лгать нехорошо. – Он, будто во сне, потыкал кинжалом тех актеров, что стояли ближе всего, а потом поднял клинок. – Видите? Крови нет! Это был не я. – Затем посмотрел на герцогиню, что нависла над ним, словно красное цунами над рыбацкой деревушкой. – Это она. Она все сделала. – Заколол жену раз, другой, для верности, закололся сам и выронил кинжал.

Несколько секунд поразмыслив, Флем произнес тоном, что уже не имел общего с миром здравого смысла:

– Вы меня не получите. – Он повернулся к Смерти. – А комета? Когда принц умирает, должна пролететь комета. Я схожу посмотрю, ладно? – И ушел прочь. Зрители разразились аплодисментами.

– Признаем, он был настоящим правителем, – наконец сказала нянюшка Ягг. – Когда дело касается представлений, короли ведут себя куда страннее, чем любая из нас.

Смерть непонимающе поднес часы к черепу.

Госпожа Ветровоск подобрала кинжал и попробовала пальцем лезвие. То с тихим скрипом довольно непринужденно ушло в рукоять. Матушка передала оружие подруге.

– Вот тебе твой волшебный меч.

Маграт посмотрела на кинжал, затем обратно на шута.

– Так ты умер или нет?

– Должно быть, да, – слегка приглушенным голосом отозвался тот. – Думаю, я в раю.

– Слушай, я серьезно.

– Не знаю. Но воздух бы мне не помешал.

– Тогда ты живой.

– Да все живы, – отмахнулась матушка. – Кинжал фальшивый. Наверное, актерам настоящее оружие не доверяют.

– Конечно, они ж даже котлы чистить не умеют, – подхватила нянюшка.

– Решать, кому жить, а кому нет – мое дело, – объявила герцогиня. – Я тут власть. Мой супруг явно сошел с ума. – Она повернулась к солдатам. – И вот мой приказ…

– Давай! – прошипел король Веренс на ухо матушке. – Сейчас!

Госпожа Ветровоск очнулась.

– Молчи, женщина! – велела она. – Перед тобой истинный король Ланкра! – И хлопнула по плечу Томджона.

– Кто, он?

– Кто, я?

– Бред, – заявила герцогиня. – Он же фигляр.

– Она права, мисс, – сказал Томджон на грани паники. – Мой отец управляет театром, а не королевством.

– Он истинный король. Мы можем это доказать, – подхватила нянюшка.

– О нет, – протянула герцогиня. – Только не это. Никаких таинственным образом вернувшихся наследников трона. Стража, взять его.

Госпожа Ветровоск подняла руку. Солдаты неловко переминались с ноги на ногу.

– Она ж ведьма, да? – с опаской спросил один.

– Конечно, – ответила герцогиня.

Стражи переглянулись.

– Мы видели, как они людей в тритонов превращают.

– А потом устраивают им кораблекрушение.

– И суета сует.

– Ага.

– Надо поговорить. За ведьм по совести приплачивать надо.

– Да она что угодно с нами сотворит. Может, еще и в канаве живет?

– Не глупите, – отрезала герцогиня. – Ничего такого ведьмы не делают. Это просто страшилки для людей.

Стражник покачал головой.

– А выглядело очень даже убедительно.

– Разумеется, так и было задумано… – начала герцогиня, затем вздохнула и выхватила у стражника копье. – Сейчас покажу тебе, что там эти ведьмы могут. – Она запустила его прямо в лицо матушке.

Рука госпожи Ветровоск выстрелила с прямо-таки змеиной скоростью и перехватила копье у самой головы.

– Неужели мы дойдем до такого?

– Вам меня не напугать, вещие сестрички, – ответила герцогиня.

Матушка несколько секунд смотрела ей в глаза, а потом удивленно хмыкнула.

– А ты и правда нас не боишься…