Терри Пратчетт - Вещие сестрички [litres]

Поддавшись порыву, он кликнул лакея назад.

– Позови капитана стражи, вели ему найти и арестовать ведьм.

– Забыл, чем это закончилось в прошлый раз? – фыркнула герцогиня.

– Тогда мы поймали только одну. На сей раз… возьмем всю троицу. Мнение публики на нашей стороне, а вещи такого рода очень влияют на ведьм.

Леди хрустнула костяшками, показывая, что именно думает о мнении публики.

– Признай, сокровище мое, эксперимент удался.

– Похоже на то, – неохотно признала герцогиня.

– Вот и славно. Не стой тут, дубина. Передай приказ капитану, пока представление не закончилось. Ведьм следует посадить под замок.

Смерть поправил свой картонный череп перед зеркалом, подогнул капюшон до нужной формы, отступил и оценил общий эффект. Ему впервые досталась роль со словами. Он хотел сделать все правильно.

– Дрожите, мимолетные! Ибо я Смерть, против кого бессильны… э… Хьюэл, кто там против меня бессилен?

– О боги, Смерди! «Против кого бессильны двери и запоры». Неужели так сложно запом… не туда, идиоты! – Гном припустил через закулисную свалку следом за парой весьма несознательных носителей бутафории.

– Точно, – произнес Смерть, ни к кому в частности не обращаясь, затем повернулся обратно к зеркалу. – Против кого бессильны – что-то там – запоры, – неуверенно повторил он и взмахнул косой. Лезвие отвалилось. – Как считаешь, достаточно страшно? – спросил Смерди, пытаясь приладить его обратно.

Томджон, что сидел на своем горбу и пытался выпить чаю, ободряюще кивнул.

– Все в порядке, дружище. После твоего явления их даже настоящий Смерть не напугает. Только добавь в голос гулкости.

– Как это?

Томджон отставил чашку. Тени скользнули по его лицу; глаза запали, вместо губ появился оскал, кожа натянулась и побледнела.

– ПРИШЕЛ Я ЗА ТОБОЙ, ДРЯННОЙ АКТЕР. – Казалось, будто каждым слогом он вбивает гвоздь в крышку гроба. Томджон вернул лицу обычное выражение. – Примерно так.

Смерди, что распластался по противоположной стене, немного расслабился и нервно хихикнул.

– Боги, не знаю, как ты это делаешь. Честно, мне с тобой никогда не сравняться.

– Да ничего особенного. Ты беги, Хьюэл и так уже злится.

Смерди благодарно глянул на друга и побежал помогать с декорациями.

Томджон вновь глотнул чаю. Закулисный шум витал вокруг, точно туман. Однако что-то не давало парню покоя.

Хьюэл сказал, что все в пьесе хорошо, кроме самой пьесы. Томджону казалось, будто она упорно пытается принять иной вид. Его разум улавливал другие слова, слишком тихие, чтобы их разобрать. Точно чей-то разговор подслушиваешь. Томджону приходилось кричать свои реплики, лишь бы перекрыть жужжание в голове.

Что-то было не так. Когда пьеса закончена, она… ну… закончена. Ей не полагается жить собственной жизнью.

Неудивительно, что труппа то и дело забывала слова. Пьеса извивалась в их руках, стараясь измениться.

Боги, он с радостью сбежал бы из этого жуткого замка, от этого безумного герцога. Томджон огляделся, прикинул, что до начала второго акта еще есть время, и решил выйти на воздух.

Дверь поддалась под его рукой, и он вышел на зубчатую стену. Томджон прикрыл за собой створку, отсекая звуки сцены и заменяя их бархатной тишиной. За облачными прутьями томился яркий закат, но воздух был неподвижен, как мельничный пруд, и горяч, как печь. В лесу закричала какая-то ночная птица.

Томджон прошелся до другого конца стены и заглянул в глубины ущелья. Далеко внизу в вечном тумане кипел Ланкр.

Томджон развернулся и угодил в такое ледяное облако, что ахнул.

Необычный ветерок взметнул одежду. В ухе послышалось странное бормотание, как будто кто-то пытался заговорить с ним, но не мог подобрать нужную скорость. Некоторое время Томджон неподвижно стоял, затаив дыхание, а затем побежал к двери.

– Но мы не ведьмы!

– А чего ж выглядите как они? Вяжите их, ребята.

– Извините, но мы не настоящие ведьмы!

Капитан стражи переводил взгляд с одного лица на другое. Оценил заостренные шляпы, всклокоченные волосы, пахнущие влажным сеном, болезненно-зеленые лица и стадо бородавок. Его должность не предполагала долгосрочные карьерные перспективы тем, кто проявляет инициативу. Ему велели схватить трех ведьм, и эти, казалось, отвечали всем требованиям.

Капитан принципиально не ходил в театр. Еще в детстве его сильно напугало кукольное представление «Панч и Джуди», и с тех пор он старался избегать любых организованных развлечений и держался подальше от мест, где можно ожидать появления крокодилов. Весь последний час капитан мирно попивал в караульной комнате.

– Я велел связать им руки! – рявкнул он.

– Может, заодно и рты заткнуть?

– Да послушайте, мы приехали с театром…

– Точно, – поежился капитан. – Заткните их.

– Пожалуйста…

Капитан наклонился и посмотрел в три пары перепуганных глаз. Его трясло.

– Больше вам чужих сосисок не есть.

Теперь и солдаты как-то странно поглядывали на командира. Он откашлялся и взял себя в руки.

– Итак, мои театральные ведьмы. Представление закончено, пора на поклон. – И кивнул своим людям. – В цепи их.

Три другие ведьмы сидели во мраке позади сцены, безучастно глядя в темноту. Госпожа Ветровоск раздобыла копию сценария, куда время от времени вглядывалась, как будто искала идеи.

– «Суета сует и прочая суета», – неуверенно прочитала она.

– Это означает много чего плохого разом, – пояснила Маграт. – Всегда в пьесы вставляют.

– Сует чего? – переспросила нянюшка Ягг, прослушав.

– Суету, – терпеливо ответила Маграт.

– О. – Настроение нянюшки несколько улучшилось. – Это интересно.

– Заткнись, Гита, – отрезала матушка, – тебе ничего не светит. Похоже, это только для актеров. Чтоб они оправлялись после своих театров.

– Нельзя это допустить! – воскликнула Маграт. – Если так пойдет, ведьмы навсегда останутся в памяти людей старыми каргами в зеленых румянах.

– Которые вмешиваются в дела королей, чего, как известно, мы никогда не делаем, – прибавила нянюшка.

– Я не против вмешательства как такового, – отозвалась госпожа Ветровоск, подперев ладонью подбородок. – Я против дурного вмешательства.

– Еще и жестокое обращение с животными нам приплели, – пробормотала Маграт. – Глаз собаки, ухо жабы… Да никто ничего подобного не использует.

Старшие ведьмы постарались не смотреть друг на друга.

– А про канаву как вставили, – горько заметила нянюшка Ягг.

– Ведьмы совсем не такие, – продолжила Маграт. – Мы живем в гармонии с великим циклом Природы, никому не причиняем вреда. Как гадко с их стороны нас обвинять! Давайте наполним их кости расплавленным свинцом.