Анатолий Нейтак - Костяной дракон [СИ]

Дракон взревел, забившись пуще прежнего. Крик боли и ужаса, вырвавшийся из горла Зуба, просто-напросто потерялся на этом фоне. Если бы я была немного дальше, я бы вообще не услышала его. Но я была совсем близко.

— Помоги! — проорала я, распространяя свою защиту и на Зуба, и на тело Клина. Магический барьер вытянулся, истончился, но всё-таки выдержал. Во взгляд тщедушного вольного охотника вернулась некоторая осмысленность.

— Бежим!

— Помоги мне! — повторила я, для наглядности протягивая Зубу безвольную руку Клина.

Вместо ответа он помотал головой. Расширившимися глазами уставился куда-то поверх моего плеча, попятился. Пока я, согнувшаяся под тяжестью безвольного тела, поворачивалась, чтобы посмотреть, что творится сзади, Зуб шмыгнул к двери, да и был таков.

А позади творился, разумеется, костяной дракон.

Пылающие зелёным глаза сверлили не столько меня, сколько, как мне показалось, мою ношу. Глотка исторгала нескончаемый вибрирующий рёв — ну конечно, нежити не требуется вдыхать, она может вопить без передышки хоть месяц напролёт. Хорошо, что дракона больше не били судороги — однако ничего хорошего не было в том, что появившуюся в движениях целеустремлённость он использовал, чтобы сократить дистанцию между нами.

— Устэр Шимгере! — сказала я, не стараясь кричать (при сотворении заклинаний громкость голоса имеет мизерное значение). — Стой, где стоишь!

Дракон замер. Даже его рёв изрядно поутих…

Ненадолго. Накачанный моей же силой от клыков до кончика хвоста, дракон успешно сбросил привязанный к имени приказ. Что ж, недаром говорится, что знать сущность предмета или явления недостаточно, чтобы управлять им. Нужно ещё иметь достаточно сил, а состязание в области грубой мощи я бы проиграла своему творению с поистине разгромным счётом.

Вот только останавливать его силой я не собиралась.

Как предусмотрительный и достаточно опытный маг, на самый крайний случай я оставила возможность почти мгновенной нейтрализации дракона. Бронзовое кольцо (то самое, которое служило для дополнительной защиты атланта) могло быть использовано и для разрушения. Несложная ключевая фраза, не особенно мощный импульс силы — и ближайший к черепу позвонок станет пылью. Выстроенный на его основе резонанс распадётся, точно так же распадётся ничем более не соединённый драконий костяк.

"И вся моя работа, все усилия, все жертвы — Эрготру [6] Эрготр, или Пожиратель — полубог-полудемон, вечно голодная ипостась Невозвратного Времени. Был бы куда как страшен и довольно скоро пожрал весь мир без остатка, если бы не его брат-близнец Эрлой по прозвищу Изобильный — воплощение божественной щедрости. Той щедро-сти, которая, не глядя и не рассчитывая, оделяет и хорошим, и дурным, и светлым, и тёмным. Не-трудно понять, что Эрготр может проявляться как благая сила (например, когда стирает болезненные воспоминания), а Эрлой способен выступать как недоброе начало. в глотку. Не годится".

Имелась в моём распоряжении ещё одна возможность: отмена последней части ритуала. Разорвать связь души Клина с новым вместилищем было сложнее, чем отдать команду на уничтожение, но останавливало меня не это. Всё пошло наперекосяк, рисунок с пола исчез, поэтому я не могла гарантировать, что смогу вернуть душу Клина в его человеческое тело. Любая ошибка, самый малый просчёт, и душа освободится. Клин умрёт, а я останусь с безжизненным телом и грудой неодушевлённых костей.

"Что опять-таки провалит выполнение Заказа. Не годится".

Оставался лишь третий путь. Самый рискованный, в первую очередь для меня. Но единственный, сулящий исправление ошибок.

Дракон и некромант замерли, глядя друг другу в глаза. И хотя два зелёных огня во мраке голого черепа сияли много ярче, алые пятна зрячей силы, черпаемой в гневе и боли, казались опаснее. И это была не иллюзия, ибо стоило некроманту произнести четыре отрывистых слова, как в подземелье набух и злобно завыл вихрь магии тьмы.

Без заранее вычерченных фигур, без долгих ритуалов, без предварительной концентрации и долгих расчётов в подвале снова совершалось невозможное.

Но ведь недаром сказал когда-то учитель Орфуса, Синяя Раковина, истинное имя которого затерялось во тьме эпох:

"Магия — это искусство невозможного".

— Клянусь своей могилой! Адом клянусь и кровью!..

Голос человеческий и живой. Ответ — голосом мёртвым, нечеловеческим. Мысленным.

"Молчи. Слова имеют свою цену".

— Ты… Игла?!

"Верно".

— Но тогда я…

"И это верно. Посмотри вниз".

— Дерьмо осла и слизь лягушки! Как же это… я же… срань!

Голова костяного дракона склонилась набок, а пасть приоткрылась. Получилась неживая ухмылка — неживая, но весьма выразительная.

"А уж я-то как рада, просто слов нет".

Клин покачнулся, словно ноги его подвели. Возможно, так оно и было: без предупреждения оказаться в женском теле и увидеть у своих ног тело, которое раньше видел только в зеркале — это всё-таки не сливу слопать.

— И что теперь со всем этим делать?

"Для начала выбраться отсюда. Я для этого стала великовата, поэтому потрудиться придётся тебе. Дверь кабинета на третьем этаже башни впустит тебя, потому что заклятье, её открывающее, распознаёт только тело и оттенок магии. Все бумаги, все приборы и вообще всё, лежащее на столе, принесёшь сюда. Мне нужно проверить расчёты и заново свести баланс, потому что я не понимаю, в чём заключалась ошибка".

— Лучше скажи, как вообще могло получиться… вот это?

"А ты сам что помнишь?"

— Ритуал. Ну, его начало. Потом помню, как… это трудно описать… вроде усиливающегося опьянения, только никаким опьянением это не было. Наверно, в тот момент моя душа начала отделяться от тела, но и на смерть это было не похоже…

"Разве тебе доводилось быть при смерти?"

— Да. Дважды.

"Ничего себе. Это надо было учесть…"

— Значит, из-за этого всё пошло… вот так?

"Нет. Это нюансы. Опыт близкой смерти мог сделать связи между телом и душой менее прочными, но повлиять на итог? Нет. Что было дальше?"

— Смутные образы. Скольжение… гул… там была какая-то труба, в которую я падал. В падении я как будто становился всё тяжелее и тяжелее. И всё больше. Но движение, несмотря на это, замедлялось. Потом был… ну, как бы скручивающий удар, не знаю, как сказать точнее. А следом — что-то вообще непонятное. Я сейчас даже не могу вспомнить, что. Сплошное пюре из ощущений в голове, ни единого ясного образа. А потом раздался звук вроде гула гигантской басовой струны, и я оказался здесь. В этом теле. То есть твоём.

Дракон наклонил голову в другую сторону и с клацающим звуком сомкнул челюсти.

Недоумение. Безбрежное и бездонное.

"Пюре из ощущений? Странно. Я чувствую себя не особенно уютно, но и никакого "пюре" не наблюдаю. Всё достаточно последовательно. Костяк слушается, чувства работают… вон, даже разговаривать могу… и это притом, что баланс выстраивался не под мою, а под твою душу! Нет, мне нужны мои рабочие записи, однозначно".