Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 4

— Знаю. Ты считала меня расчётливой и лживой. Тебе стало обидно, что твой младший сын, твоя гордость, вдруг превратился в доверчивого простака. Но это не так, Фейхель.

Мать-хранительница вернулась в кресло, укутала ноги пледом:

— Иштар не возьмёт тебя в жёны. Хёску предстоит серьёзно поволноваться.

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

— Мой муж посещал мою спальню одиннадцать раз. Я родила одиннадцать детей. Трое умерли в младенческом возрасте.

— Муж приходит к жене только ради зачатия?

— Рождение детей — святая обязанность жены. Беременность должна протекать в спокойствии. После родов женщина должна восстановиться и подготовить организм к очередному зачатию.

Малика потёрла лоб. Она совершенно ничего не знает о Ракшаде. Думала, что жена по рангу выше кубары, а получается, что супруга — это всего лишь свиноматка. Муж посещает её раз в два года, а все остальные ночи проводит в доме наслаждений.

— Почему верховный жрец волнуется? — спросила Малика.

— Его дочери уже восемнадцать. Ещё пару лет, и она пойдёт в чей-то дом служанкой. Но Хёску стоит волноваться по другому поводу: как бы Иштар не изобрёл для тебя новый статус.

— Это как?

— Сейчас у мужчины есть кубары и жена. А может появиться ещё кто-то.

Малика отвела взгляд. Иштара меньше всего заботит правовое положение женщины, его интересует лишь положение её тела. Но если матери-хранительнице хочется думать о своём сыне как о новаторе — пусть думает.

— Верховный жрец женат?

— Хёск вдовец, — ответила Фейхель.

Теперь всё встало на свои места. Малика была готова побежать к Хёску и расцеловать его за то, что он приказал Кенеш подглядывать за Галисией. Разуверившись в чувствах дворянки, Иштар не сделает её свиноматкой.

— Мне говорили, что с тобой приехала девушка, которая мечтает выйти замуж за хазира, — произнесла Фейхель.

— Она приехала меня поддержать и вместе со мной уедет.

Распрощавшись со старухами, Малика поспешила в Обитель Солнца. Надо подумать, как преподнести Галисии нерадостные вести.

Малика смотрела на умытый сад, а перед внутренним взором стояла Галисия. Угораздило же дворянку влюбиться в Иштара.

Проще всего пойти сейчас к ней и, не подбирая слов, рассказать о незавидной участи жены. Но Малику глодали сомнения. Ни в одной из книг о Ракшаде, ни в одном законнике не говорилось, что муж посещает жену лишь для зачатия. Возможно, так поступал отец Иштара, а Иштар поведёт себя по-другому. Так стоит ли расстраивать Галисию раньше времени?

Не хватает человека, который ответил бы на все вопросы. Беседы с Кенеш, Хатмой или матерью-хранительницей вызовут ненужные толки. И что они могут рассказать? Хазиры надёжно спрятали интимную жизнь своих супруг за стенами другого дворца. Вот если бы найти документ, регламентирующий отношения супругов…

Погладив мокрые перила, Малика усмехнулась. Старухи решили, что Иштар не берёт её в жены, потому что она не отвечает каким-то требованиям. Конечно, не отвечает. Она не будет молчать, как того требует закон. Не будет сидеть в четырёх стенах и никому не позволит распоряжаться судьбами её детей. Зачем хазиру жена, способная разрушить институт брака?

Иштару нравится её общество — Малика это чувствовала. Его тянет к ней нечто большее, чем половое влечение. Но зачем ему придумывать для неё новый статус? Шабира и так занимает положение, отличное от положения кубары и жены. Или он хочет ввести её в Хазирад — сугубо мужское собрание? Тогда у Хёска действительно есть причины для волнений.

Как говорил Иштар: «Чтобы понять этот мир, в нём надо родиться». Малика воздела глаза к небесам: спасибо, что обделил меня таким «счастьем». Родилась бы она в Ракшаде, и что? До тринадцати лет просидела бы рядом с мамой, а потом попала в кубарат — могла бы она понять, как устроен этот мир?

Женщины, живущие вне дворца, не разбираются в царящих в нём правилах. Дворцовые прислужницы не ведают, как живётся на «воле». Даже Фейхель, перед тем как стать матерью-хранительницей, не имела понятия, что такое кубарат. Интересно, каково ей теперь видеться с любовницами своего супруга? Ведь большинство старух — бывшие кубары. Похоже, что она, шабира, знает намного больше, чем ракшадки.

Малика облокотилась на перила и, обхватив лоб ладонями, попыталась собрать воедино то, что услышала от разных людей.

Раньше дворец был поделён на две части: мужскую и женскую, которая именовалась гаремом. Как давно мужскую часть стали называть Обителью Солнца — не так важно. Там ничего не изменилось. В Обители находятся личные покои хазира, кабинеты советников и залы для проведения заседаний и приёмов. Вероятнее всего, там располагаются и комнаты для слуг-мужчин.

Гарем не изменил названия — его попросту ликвидировали. Какой же это гарем, если из него вывели жену и детей хазира и поселили их в другом доме? Вместо него во дворце появились Приют Теней и Хоромы Луны.

В Приюте Теней обитают работницы: одни прислуживают старшим по рангу, другие занимаются уборкой, стирают, готовят или шьют. Работниц набирают из бывших кубар или берут вольных ракшадок, которые по какой-то причине не вышли замуж или не попали в чей-то кубарат, скорее всего, из-за физического изъяна.

Приют Теней посещают доверенные лица хазира. Мать-хранительница встречается с верховным жрецом. Она не пыталась это скрыть от Малики. Значит, их аудиенции разрешены законом. С помощниками Иштара видятся смотрительницы ведомств: заказывают продукты и предметы для ежедневного обихода.

Тёмным пятном на общей картине остаются Хоромы Луны — по сути, кубарат. Ясно одно: там живут только кубары, и вход в него воспрещён всем мужчинам, кроме хазира. Есть какой-то дом наслаждений. Наверное, это специальная спальня для соития.

Существует ещё один кубарат — теневой. Он расположен в Приюте Теней. Туда отправляют неугодных хазиру женщин. Там они ждут решения о своей дальнейшей судьбе.

За порядком в Приюте Теней и в Хоромах Луны следит мать-хранительница. Вольнонаёмные женщины могут покидать стены дворца, если они «доросли» до начальницы ведомства, если в стране большой праздник и если работница состарилась и ходит без чаруш.

Кенеш — бывшая кубара, а ей позволили отправиться за шабирой в Грасс-Дэмор. Значит, есть исключения из правил. И пока непонятно, могут ли жёны и малолетние дочери ракшадов выходить на улицу.

Жена — для размножения, кубары — для удовлетворения плотских желаний. Развод с женой запрещён, от кубар со временем избавляются. Редкая женщина задерживается в кубарате более двадцати лет. В тридцать три года она проигрывает молоденьким девицам? Чушь! Женщины в этом возрасте только расцветают. Всё дело в бахвальстве мужчин друг перед другом.