Сергей Джевага - Когда оживают Тени [litres]

Я бывал тут вместе с приятелями несколько раз. И стоит сказать, заведение почти ничем не отличалось от десятков таких же. Пара просторных залов с металлическими скамьями и столами, покрытыми грубыми циновками. Длинная стойка бармена, полки с бутылками разнообразных форм и цветов, бронзовые светильники, отлитые в форме обнаженных женщин и древних воителей в доспехах. Несколько больших индикаторов на стене у выхода – давление, содержание углекислоты и кислорода, часы.

Единственное, что привлекало взгляд, врезанные в скалу огромные иллюминаторы с видом на внутреннюю часть Барьера. Армированные стальными прутьями, с аварийными шторами из массивных металлических плит. Стекла давно потемнели от времени, снаружи поросли водорослями – чистились-то от силы раз в год. За ними царила зеленовато-черная мгла с далеким желтоватым пятном искусственного светила. Иногда мимо, блестя чешуей, проплывала редкая рыбешка, в гавани чудилось движение удлиненных теней, светлых точек эльм-огней – швартовались и уходили субмарины.

Скучное зрелище, никаких деталей. Но Тара старый город, тут мало окон, так как строили в толще Барьерных скал. И люди, не бывавшие на Шельфе с его поразительными поселениями-куполами или в Ньювотере, где ваяют башни из металла и бетона, охотно шли сюда, чтобы посмотреть, представить, ужаснуться.

А ужаснуться было чему. И восхититься. Так как вид из иллюминатора заставлял задумываться о том, насколько грандиозное дело сотворили наши предки. Возвели города на дне океана, когда случилось пришествие Сатаны, бежали сюда от орд Вестников. Терпели лишения, умирали от голода и холода, болезней, недостатка кислорода, пищи. Но наперекор бедам развивались. С течением столетий создали военные и торговые флоты, новые города, аванпосты, базы, заводы и фабрики. Затем научились добывать и обрабатывать соларит. Сделали с помощью минерала искусственные светила, которые помогали выращивать водоросли и рыбу под ледяным панцирем, сковавшим океан, топили лед.

Перечислять можно бесконечно. Но, по правде говоря, философствовать сейчас не хотелось, так как мысли занимал вопрос: а кто же подослал шпионов? И какими проблемами сие чревато в будущем? А еще я пытался решить, что делать с долгом. Ведь сбережений хватило лишь на первый взнос. На второй, вероятно, наскребу, продав коллекцию древностей, собранную за последние годы. К третьему останусь без гроша, если что-нибудь не придумаю.

Я поднял глаза на друзей. Те выглядели обеспокоенными, красноречиво переглядывались, но молчали.

Разношерстная подобралась компания.

Худощавого и небритого искателя неприятностей, то бишь меня, можно пропустить. С друзьями интереснее. Слишком уж разные, причем во всем. Фергюс выглядел как аристократ. Он им и являлся. Да не каким-нибудь, а из правящего клана, сын правителя Олдуотера. Стоило посмотреть на гордый профиль, будто очерченный рукой художника-мастера, ярко-синие глаза, длинные темные волосы, стянутые в небрежный хвост, на ум приходили старые картины с изображенными на них героями. Образ довершал пиджак модного покроя, узкие брюки и высокие шнурованные ботинки, белый платок на шее, кортик на поясе. Рыцарь или принц, не иначе. Если не знать, что неплохой поэт и музыкант, бездельник и пьяница, дебошир и дуэлянт, отпетый сквернослов.

А вот Коул из плебеев. Однако не так прост, как кажется на первый взгляд. Делец и контрабандист с обширными связями. Посредник, агент и просто хороший парень, если чуть соскрести сажу напускного цинизма. Мелкий и тощий, совершенно лысый, остроносый и темноглазый. Но одет тоже неплохо, в дорогой костюм, призванный подтверждать статус серьезного воротилы. И в противовес сыну грандлорда подчеркнуто дипломатичный, вежливый, спокойный.

Эти двое взаправду хорошие приятели. С Фергюсом я дружил почти с пеленок. С Пронырой начал вести дела лет десять назад. Но оба надежны и верны, и именно они помогали с подготовкой к возвращению. Кроме того, немногие, кто знал о роде моих занятий.

Забрав рюмку, Мак-Грат вновь наполнил ее из высокой бутыли и подвинул обратно, себе взял другую. Выдержал паузу и жадно спросил:

– Ну что?

Вместо ответа я достал из кармана куртки цепь и кинул на столешницу. Звенья из потемневшего от времени серебра глухо звякнули. Медальон с изображением черного круга в обрамлении каких-то потертых надписей на забытом языке блеснул в свете лампы.

– Поздравляю! – ухмыльнулся Мак-Грат. – Вот за такое стоит выпить. За новоиспеченного лорда. Теперь, Орм, ты обязан выйти в свет. Пойдем на какой-нибудь прием или в салон. Или нет, лучше на бал, там полно молоденьких красоток.

– Под присмотром злобных старых матрон, – съязвил Коул. – Ждут, когда сын и наследник гранда согрешит с подопечными, дабы быстренько устроить пышную свадьбу. Ну или урвать отступные в виде кругленькой суммы.

– Не без того, – легко согласился Фергюс. – Потому предпочитаю девушек попроще. Но ты прекрасно знаешь, отец вряд ли доверит мне цепь. Пусть Антейн правит. Ему нравится. Учится, постоянно читает труды о тактике и экономике.

– Я слышал, со здоровьем у твоего брата не очень.

– Ничего такого, что приводит к немедленной смерти. Но мы отвлеклись, герой дня сегодня наш друг. Впрочем, отчего-то молчаливый и хмурый. Как прошло, Орм? Я надеюсь, твой дядюшка лопнул от злости.

– Да, Нолан в ярости, – подтвердил я, пожав плечами. – Но…

– Какие-то проблемы? – чутко уловил интонацию Коул. Черные глазки настороженно блеснули в полумраке. – Долг? Сумма больше, чем рассчитывали?..

– В точку.

– И сколько?

– Пять миллионов эаров.

В этот момент Фергюс делал глоток, но, услышав ответ, поперхнулся. Закашлялся, ударил себя в грудь и задушенно просипел:

– Прости… сколько???

– Пять миллионов, – с мрачной усмешкой подтвердил я. – Рассрочка на год. И если пропущу платеж, останусь с носом.

– Ты принял условия?

– Медальон и печать у меня.

– Наш друг – безумец! – воскликнул Мак-Грат, ошеломленно мотнув головой. – Как думаешь, может, стоит его отправить в «Тихую гавань»?

– У меня есть знакомый санитар, – серьезно кивнул Проныра. – Будет присматривать. Шоковая терапия, свежие смирительные рубашки. За бутылку «Черной каракатицы» устроит салат из водорослей без гравия и ракушек.

«Тихой гаванью» называли в Таре известную лечебницу для душевнобольных. Так что юмор я понял, но пожал плечами.

– Ормонд, я уважаю твое решение, – проникновенно сказал наследник грандлорда. – Но зачем?

Хороший вопрос. И что прикажете отвечать? Как объяснить, чтобы не упекли в психушку или не потащили к экзорцистам?

Нахмурившись, я пожал плечами. И тут же увидел Тень, что, прошмыгнув под потолком, уселась на маленькую статуэтку, закрепленную на стене. Тень глумливо ухмылялась, щуря желтые щели-глаза. Вторая пряталась под столом, словно кот, выпрашивающий объедки. А третья играла с одним из светильников, притрагиваясь зыбкой лапой к стеклянному абажуру. Лампа то тухла, то ярко вспыхивала.