Сергей Джевага - Когда оживают Тени [litres]

– Что-то смущает?

– Я читал навигационную карту. Здесь не должно быть рейсовых. Последний проходил два дня назад. Но если это он, уже б лежал на дне. И к пограничью близко.

– Боишься пиратской ловушки? Успокойся. Киган подтвердил, что в округе нет других судов.

– Пираты могут быть на самой субмарине.

– Тоже учел. Потому аварийная команда прихватит револьверы. Если влипнем, отстреляемся и захлопнем люки, уйдем… Нужно тебе еще что-либо разжевывать, мичман? Или ты наконец выполнишь свою работу?..

Что ж, на грузовых судах дисциплина хромала, а отношения сильно панибратские. Но Олаф знал Гобана, знал алчный блеск в маленьких тусклых глазках и чувствовал обертоны в голосе, что означали приказ и нервное возбуждение. Ослушаешься – и попадешь на выговор, лишение премии.

Гобан вместе с Бернардом, очевидно, потеряли разум, почуяв запах наживы. И не надо быть гностиком, чтобы прочитать мысли этих двоих. Если команда погибла или сбежала, можно забрать груз, пока лодка не затонула. Если кто-то жив, спасти и получить премию от Морской коллегии, владельца корабля. В идеале же загарпунить субмарину и оттащить в порт, там или сдать в лом, или продать. Старый закон о том, что найденное в море имущество считается бесхозным, никто не отменял.

Соблазнительно? Пожалуй. Но Олафу отчего-то чертовски не нравилось происходящее. Тонущая лодка там, где быть не должно?.. Может быть, пиратская хитрость. Или неудачливые контрабандисты. Или чумной корабль.

Согласиться? Или пожертвовать премией?

Фарватер оживленный и как следствие – лакомый кусок для любителей разжиться чужим добром. Но и шанс нарваться на патрули, случающиеся тут регулярно, слишком велик. После нескольких чувствительных оплеух от гвардов пираты перебрались севернее, к удаленным шахтерским поселениям. Там добыча пожиже, но и шкура целее.

Быть может, чересчур драматизирует? Ищет черных кошек в темной комнате, когда их нет?..

В конце концов, на судне имелся еще один техноэльмик из первой смены. А Далей, мичман знал, не будет сушить мозги над высокими материями. Так какая разница?..

– Не нужно, – приняв решение, ответил Олаф с непроницаемым выражением лица. – Сделаю.

Пост располагался у дальней стены рубки и состоял из пары консолей с настройками спектра и яркости эльм-огней. А также регулирующих шкал фокусировки и поворота, колонны перископа, стенда с таблицами пересчета плотности и состава воды по цвету.

Он слышал, что настоящие эльмики-гнозис обходились и без этого, могли заставить светиться саму воду. Как и акустики, улавливающие звуковые волны без гидрофонов. Но людей, наделенных даром, немного, а видеть и слышать в воде надо. И потому со временем появилось нужное оборудование, Лига организовала курсы для матросов.

Такое оборудование, как здесь, не на каждом судне найдешь. Но грузовик предыдущего поколения, прошел модернизацию и отвечал последнему слову техники. И если не мог похвастать смотровой палубой, как на роскошных лайнерах и линкорах, то компенсировал качеством оснастки.

Нажав на большую кнопку в углу, мичман подождал, пока натужно загудят электромоторы и колонна перископа придет в движение. Из шахты под ногами вынырнул окуляр, замер на уровне глаз, сверху полилась вода. Но Олаф не обратил внимания, привычным щелчком распрямил поворотные рукояти и прильнул к стеклу.

Вполне ожидаемо – мутно-зеленая тьма. На такой глубине иного не бывает. Свет с поверхности с трудом пробивает ледяной панцирь и рассеивается, тускнеет футах на пятидесяти. Но это нормально, скорее бы поднял тревогу, если б увидел сияние. Так как на плюсовых горизонтах ходят либо самые смелые и голодные рыбаки на легких суденышках с малой инерцией, или отчаянные безумцы, ищущие смерти от столкновения с айсбергом.

Извечный страх перед злом с поверхности заставлял больше доверять сумраку глубин.

А может, с гибнущим кораблем так и случилось? Сунулись за каким-то чертом вверх, ударились о лед?.. Тогда почему молчат? Залило рацию?..

Поняв, что целую минуту мысленно бьется в бесплодных попытках разгадать загадку утопленника, и почувствовав спиной напряженные злые взгляды, Олаф скупо спросил:

– Киг, где она?

– Пятнадцать градусов слева по носу, – сипло ответил гидроакустик. – Минус двадцать на дифферент. Продолжает медленно погружаться. Слышу, как журчит и плещется вода, помпы не работают.

Значит, сейчас грузовик чуть выше и правее – прикинул мичман. Покрутил ручки настроек, чтобы наружный глаз перископа смотрел в нужном направлении. Затем нащупал рукой панель управления и щелкнул парочкой тумблеров.

Где-то наверху раздался металлический лязг, послышался шум воды – открывалась одна из шахт, выпуская за борт бронзовую сферу, покрытую дорожками и линиями гностических рисунков. Олаф не стал смотреть на индикаторы, по опыту зная, сколько уходит времени на активацию. Накрутил ручку мощности и тронул регулятор спектра, без промедления нажал кнопку пуска.

Черно-зеленую мглу в окуляре на секунду прорезала блеклая вспышка. Но хватило, чтобы углядеть размытый силуэт. Мичман быстро перенаправил перископ, затем настроил эльм-сферу и навел фокус, чтобы свет бил широким пучком.

Второй всполох больно ударил по глазам, привыкшим к вечному сумраку. Но бывалый техно-эльмик не отшатнулся, более того – успел нажать на соответствующий рычаг. Медленно отстранился от окуляра и поморгал, затем вывел на тусклое стекло зафиксированный силуэт субмарины. Достал с полки нужный атлас и пошуршал страницами, молча передал Гобану.

– «Девятое поколение, сверхмалый класс. Кодовое имя – „ищейка“», – прочитал капитан. Поднял взгляд на мичмана и тускло улыбнулся: – Быстро сработал, я в тебе не сомневался. И улов неплохой… Бернард, ты за старшего. Киг, Ол, контролируйте и направляйте к шлюзу, будем стыковаться. Я к ребятам.

Капитан решительно развернулся и, пригнув голову, перешагнул порог люка. Какое-то время слышались тяжелые шаги, шуршание плаща, затем раздались отрывистые команды, голоса «абордажной команды».

– Олаф! – позвал Бернард.

– Да, – кивнул мичман. Вновь прильнул к окуляру, дал чуть рассеянную вспышку. – Малый вперед, право руля двадцать градусов и стоп машины, дальше играем балластом.

– Принято.

Моторы вновь загудели, пол под ногами вяло качнулся. Олаф опять «засветил» тонущий кораблик, короткими фразами корректировал действия штурмана, а сам продолжал жать на кнопку пуска, с болезненным любопытством всматриваясь в перископ.

Чувства Гобана на поверхности. Сверхмалый класс значит две вещи. Первое – то, что спасательных капсул на субмарине нет и, вернее всего, придется готовить мешки для трупов. Ну или встречать-размещать полудохлых гостей. Второе – то, что в таком кораблике элементарно не могла поместиться слишком большая пиратская банда, разве что пара-тройка головорезов с газовыми гранатами, надеющихся на эффект неожиданности. Но вряд ли, слишком отчаянный план. Да и лодки подобного типа для разбоя не использовались. Крепкие и быстрые, с кусачими торпедами, но чересчур маленькие для погрузки награбленного.