Стивен Эриксон - Три повести о Бочелене и Корбале Броче

Тварь с визгом отбросила женщину полудюжиной рук, заставив полететь, удариться и упасть грудой.

Подскочив и отбросив противное оружие, лич наступал на назойливую смертную. На миг замер, когда что-то большое скользнуло из челюстей в глотку. Замер, чуть не подавившись, но сместил плотную массу - башмачная кожа, мясо, кости, ногти и, сказать противно, волосы. Ярость его возросла, когда лич потряс головой и нижняя челюсть отпала, шлепнувшись к ногам красноречивым укором драчливости.

Вырвавшийся из зияющей пасти рев был скорее визгливым хрипом, но Птича Крап явно сочла его вполне устрашающим, ибо закричала, пятясь вдоль помоста в зернистую тьму трюма, назад, к корме - хотя там, сверху доносились звуки яростного сражения.

Длиннопалая когтистая лапа - с пальцев свисали ошметки плоти - угрожающе поднялась, лич подскочил еще ближе.

Неистово выбросив руку, Эмансипор Риз поймал тощую лодыжку Бены Младшей, остановив предстоящий полет прямиком к вскарабкавшемуся на корму гигантскому чудищу. Лакей крякнул, когда вес девицы чуть не вырвал плечо из сустава; затем она упала прямо вниз, послышался стук головы о мачту, треск - это руки ударились о верхнюю рею...

В этот миг нос снова опустился, резко мотнув мачту с вороньим гнездом кпереди. Что-то врезалось в спину Эмансипора, иссохшие костлявые руки нанесли удар по голове. Падая на спину - и в процессе подтаскивая Бену Младшую кверху - Эмансипор ругнулся и врезал локтем по наседающему трупу. Локоть погрузился во впалую грудь, заставив тело взлететь - и прямо за борт...

Дых Губб перекатился на спину как раз вовремя, чтобы увидеть прямо над собой падающую с небес зловещую каргу. Он с визгом вскинул руки, и тут же тварь обрушилась на него.

Узловатый сухой палец пронзил левый глаз, Дых услышал "шлеп!", словно от лопнувшей виноградины. Завизжав, он начал молотить нападавшую. Резкий вдох - во рту оказался клок истлевших, мерзких волос.

- Убей ее! - заорал кто-то припадочным голосом.

- Убей! Убей!

Башмаки уже лупили по Губбу, ноги опускались без разбора, ломая кости мертвые и живые. Им было все равно, совершенно все равно.

- Убей ее!

- Она уже мертва!

- Убей еще раз!

Нежданный взрыв света - носок башмака врезался в почти бесполезный для Дыха череп - и наступила темнота.

В хранилище, ох, в хранилище. И назад, немедля, бессчетная двадцатка скорых шагов...

Войдя, Корбал Броч помедлил, чтобы оглядеться, сделал еще шаг и увидел усеявшие пол куски рваной мешковины. За ним Брив, Брив и Брив втиснулись, сгибаясь, перешептываясь; по крайней мере один всхлипывал.

Сеч'Келлины атаковали со всех сторон. Одно мгновение: сумрак и покой, второе мгновение: вспышка насилия. Каменные кулаки взлетали, посылая Бривов в полет. Другие кулаки врезались в Корбала, могучий евнух удивленно кряхтел. Затем начал отбиваться. Белые как смерть тела пятились, скрежеща о закругленные стены.

Брив - помощник кока оглянулся и понял: все шестеро демонов налегают на евнуха. "Так и нужно, он же во главе и всё такое". Тут он высмотрел неподвижное скорченное тело другого Брива и подкрался, схватил моряка за лодыжки, потащил Брива - Брив, плетельщицу - в сторону от битвы колоссов в середине помещения.

Брив-помощник плотника вдруг оказался рядом с Бривом, ухватил Брива за ногу.

- Эй, - зашипел Брив-помощник плотника. - У Брив волосья оторваны! Эй, это ж не Брив - это Горбо!

- Ясно дело! - буркнул Брив - помощник кока. - Все знают!

- Я не знал!

Помощник кока замер. - Невозможно - ты с ним спал!

- Только раз! И было темно - и некоторым бабам нравится в...

- Хватит. Помоги мне его вытащить!

- А парик?

- Что парик?

- Гм, ничего. Кажется.

Трудно было сказать, кто побеждает - ох нет, сказать было легко. Корбала Броча лупили как котлетное месиво. Удивительно, что он еще стоял, и хорошо что стоял, ведь пока он стоит, демоны им заняты, и стоит пересечь порог, они будут спасены!

Лишь только голова богоподобной твари показалась над бортом, Бочелен шагнул вперед и взмахнул мечом. Острие вонзилось в рыло; от удара что-то вылетело из пасти.

Леса, крючок и ухо.

Гигантская когтистая лапа косо взмахнула, и Бочелену не вполне удалось уклониться - кривые когти прочертили кольчугу. Черненые колечки градом посыпались на кормовую палубу.

Он рубанул по лапе, ощутив, как железо глубоко впилось в запястье, разрезав хотя бы одну из костей.

Бог завыл.

Бочелен мельком заметил вторую лапу, желающую его пришлепнуть, и потому поднял меч в защитную позицию, которая, увы, не могла соответствовать силе удара. Так кузнечная наковальня могла бы обрушиться с крыши многоэтажного дома.

Удар нанесен.

Дерево затрещало, кулак коснулся палубы, и Бочелена на ней уже не было.

Он приземлился, вздымая тучу щепочек, в хранилище.

Сеч'Келлин рванулся к нему. Он инстинктивно парировал, увидев, как демон нанизывается на меч, завывая. Грудная клетка разбилась, словно кусок мрамора под кайлом шахтера.

Крик услышали наверху. Заревев, бог начал рвать палубу.

Пятеро оставшихся Сеч'Келлинов поглядели вверх. Раздались звуки вроде детского плача, и все они полезли к расширяющейся дыре. Чудовищная лапа опустилась, и гомункулы поползли по ней, как по дереву.

Какофония воплей снаружи двери. Встав единой кровавой массой ран, Корбал Броч встряхнулся, глянул на Бочелена и вышел из склада.

Птича Крап смотрела наверх, на тушу лича. Она еще пыталась орать, но голос пропал, совсем пропал и теперь она - как нелепо - издавала звуки, практически не отличимые от стонов лича.

Брив, Брив и Горбо врезались в нее, облегчение на лицах при виде лича быстро сменялось безрассудным ужасом. Тот так и нависал сверху, как принято у поганых монстров.

В этот чудный момент, когда смерть сулило каждое спазматическое подергивание избытка когтистых костистых рук, когда безжизненные черные глаза сулили черноту вне жизни, когда раздался величественно-неестественный, хрипло-носовой скулеж, который должен был стать воплем радостного триумфа... в этот миг, о да, лич отвернулся от намеченных жертв.

Когда Корбал Броч зашагал к нему и встал справа от скованных отчаянием ног Птичи и, улыбнувшись, сомкнул толстые пальцы, ухватившись за обе стороны безобразной головы лича.

Внезапный поворот, резкий треск.

Затем поворот в другую сторону, скрежещущие звуки.

И снова из стороны в сторону, быстрее и быстрее.

Издав сухой всхлип, тело лича оторвалось от головы и шлепнулось на помост мешаниной ног, бровей, ртов и всего прочего.

Корбал Броч поднял голову выше. С той же улыбкой отвернулся...

И взглянул на Бочелена, который показался на пороге, отряхивая с плеч щепки.

- Гляди! - протрубил Корбал Броч.