Олег Говда - И королевство в придачу - 2

Передо мной же сейчас — не слишком ровно, скорее шахматным порядком — красовалась сотня живых цветов.

Военная подготовка и прочие изгибы в воспитании амазонок не уничтожили в девушках ни природной женственности, ни тяги к прекрасному. И на встречу со мной каждая нарядилась в свои лучшие одежды. Яркостью и цветистостью с легкостью посрамив любой восточный рынок. Предоставив наглядную иллюстрацию развития женской одежды в отдельно взятом царстве амазонок. От полного ню, не украшенного даже небольшой татуировкой, — до наглухо завернутого, как в саван, тела.

Аналогично и с прическами. От посверкивающих на солнце медным загаром гладковыбритых черепов, до невероятной пышности плюмажей из всевозможных перьев и конских хвостов. Впрочем, вполне возможно, что обошлись и собственными волосами. Опять-таки, всевозможных расцветок. И только одна из воительниц не украсила собранные в пучок русые волосы ничем, кроме единственного синего пера. Безымянная…

И это значит, что степные воительницы смотрят сейчас не на одного из обычных мужчин, пусть и короля, а — на Летающего с орланами! То есть, ожившую легенду из их собственных преданий! Ну, а если так, то чего мне робеть?

— Приветствую вас, дочери степи!

Леонидия, стоящая на одну ступеньку ниже, подала знак, и все девицы дружно поклонились. Не ноги в коленках согнули, придерживая подол и демонстрируя глубину выреза, а именно поклонились. С уважением ко мне, но и сохраняя чувство собственного достоинства.

— Рад в вашем лице приветствовать славнейшую из цариц и достойнейшую из воительниц царицу Деяниру.

— Слава!

Непривычно слушать хор сотни женских голосов, но приятно.

— Я не знаю, чем руководствовалась Деянира, отбирая именно вас. Но, прежде чем будут произнесены слова присяги на верность трону Солнечного Пика, я хочу, чтобы каждая из вас сама решила: будет ли она с этого дня служить мне по собственной охоте или всего лишь подчиняясь приказу царицы?

Видимо, я сказал не то, что от меня ожидали амазонки, поскольку нестройными рядами прокатился гул. Спасать ситуацию бросилась Леонидия.

— Летающий с орланами хотел лишь подчеркнуть, что превыше повиновения ценит личную преданность! — прокричала она громко. — Как мужчина и чужестранец, он не обязан знать наши обычаи. Да и разве противоречит одно другому? Особенно сейчас, когда приказ не расходится с желанием? Разве кто-нибудь из вас не готов принести клятву верности его величеству королю Николаису?

Мгновенно восстановившаяся тишина подтвердила, что таких здесь нет.

— Тогда не будем отвлекать его величество от более важных дел! — продолжала командовать Леонидия. — Обнажите оружие и приклоните колено.

Сотня амазонок, как единое целое выполнила приказ.

— А теперь, повторяйте за мной… Клянусь честью, жизнью, достоинством и уважением рода…

Ничего оригинального. Некоторые обороты, с учетом поголовной женственности контингента, непривычны для слуха, а в целом, все сводится к обычному: «…будь я проклята, если нарушу данное слово». Ну, и с обязательным перечнем более-менее длинного списка наказаний, полагающихся за клятвопреступление.

— Клянемся! Клянемся! Клянемся!

— Клятва принята! — торжественно поднял я руку, с зажатым в нем скипетром. — Верность будет вознаграждена, предательство — наказано.

Наверно надо было еще что-то эдакое, воодушевляющее произнести, но Леонидия и в этот раз перехватила инициативу. Очевидно, опасалась, как бы я снова не брякнул чего лишнего.

— Спасибо! До особого распоряжения, замок не покидать. Лучницам заступить на дежурство, согласно расписания! Сестры первой руки, подойдите к нам.

Из строя к ступеням бегом бросилось около дюжины амазонок. В их числе и Безымянная.

— Ваше высочество, — церемониально обратилась ко мне Леонидия. — Позвольте представить вам сестер, отобранных мной в вашу личную охрану. Поверьте, девушки будут преданы вам душой и телом. Они станут вашей тенью, и если понадобится, каждая с радостью и не задумываясь отдаст за вас свою жизнь.

Телохранительницы? Интересно. Вот только, как утверждает история, слишком многие патроны «принимали смерть от коня своего». То есть, от тех, кого меньше всего опасаешься.

— Тень — это отлично. Но мне не нужна еще одна… — улыбнулся я, и как бы в шутку указал на темный силуэт на ступенях. — Зато мне очень нужны люди, которым я мог бы доверять как себе самому. Которые могли бы представлять меня там, куда я не успеваю физически. Рискуя жизнью передать мои слова или вовремя известить о грозящей беде.

— Приказывайте, ваше высочество… — прижала руку к груди Безымянная. — И мы станем тем, кто вам нужен. Глазами, ушами, руками… Наградой или гневом. Клянемся.

— Хорошо… — царственным жестом я отпустил амазонок и повернулся к дворецкому. —Аристарх! Чтоб дважды не ходить… Зови наемников. И покончим на этом…

Странное ощущение. Ничегошеньки ж не делал. Просто стоял и слушал. А устал, будто мешки с цементом ворочал.

Глава четырнадцатая

Может я и нарушил какие-то обычаи и традиции процедуры принятия присяги, но на то я и король, почти, чтобы чудить, если вожжа под мантию попала. Кто посмеет самодержцу замечание сделать?

Отряд наемников, сменивший амазонок на площадке перед лестницей, смотрелся гораздо внушительнее. Доспехи попроще чем у латников, но тоже не с бора по сосенке. Шишаки, кольчуги усиленные на груди и спине большими или парными зерцалами. Большие, каплевидные щиты черного цвета и короткие мечи. Кроме «личного» оружия у каждого в руке рогатина или копье. За спинами — сагайдак. В общем, солидный боевой отряд, а не сброд. Даже странно, что они разбоем занимались.

Роджер Залита — крепкий мужчина лет сорока. Коротко подрезанная черная борода с проблесками седины. Вместо кольчуги — богатый юшман. На голове мисюрка с бармицей. Стоит ровно, глядит с достоинством. Не как ровня, само собой, но и не как простолюдин. Чувствуется дворянская кровь. Эдакий образец благородного разбойника, правильного пацана. Который без угрызений и сомнений разденет догола, а то и прирежет фраера ушастого, но с тем, кого посчитает достойным уважения, будет честен до конца. На свой собственный, бандитский манер, конечно. Но в спину ножа не сунет.

Остальные не так колоритны, как капитан, да и помоложе. Соответственно, глупее и наглее. Так и зыркают исподлобья. Видимо, не слишком рады смене вольных хлебов на ратную службу. Но против вожака идти не смеют. Настоящие волки. Ну, в большом хозяйстве псы не только отары и стада охраняют. И для хищников работенка найдется. Особенно, теперь… Просто, надо не забывать, что для их послушания одной плетки мало. И безоружным близко не подходить.