Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

Через четыре дня после коронации Клингор отбыл дальше на восток. Его сын тоже не стал задерживаться, хотя гостеприимцы уговаривали его погостить ещё хоть неделю. Алтиросса, внимательно посмотрев на Лира несколько раз во время встреч в театрах и на приемах, неожиданно повелительным тоном сказала, что поедет вместе с ним. Отказать было немыслимо, и Лиру пришлось на своем коне сопровождать кортеж (пока что небольшой) из повозок гетеры и её слуг. Челядью командовал Данг Тоарорс, бывший судовладелец, спустивший всё состояние в пылу безумной страсти. Но он не выглядел раздавленным, и сказал Лиру:

— Только в шестьдесят с лишним лет я начал жить по-настоящему.

— Значит, только сейчас ты стал находить своё предназначение, — улыбнулся Лир, с уважением глядя на старика.

— Тебе-то легче. У тебя линия жизни прямая. А я столько раз в жизни пугался и путался, что со счету сбился. Вот теперь не боюсь ничего и умирать буду, надеюсь, с улыбкой и с благодарственной молитвой Элир.

Алтиросса в первые два дня пути частенько "болтала" с Лиром, на самом деле тонко прощупывая его и выведывая как можно больше о семье и о нравах Колинстринны. К концу второго дня она добилась, что мальчик улыбался при одном взгляде на неё и стремился как можно больше времени (без нарушения приличий) проводить в беседах с красавицей. Лир иногда пел понравившуюся ему песню, а затем прочитал поразивший его сонет. Гетера полушутя сказала:

— Как жаль, что ни песня, ни сонет не посвящены мне.

— Твоя мелодия, прекрасная Алтиросса, ничуть не хуже.

— Но она не песенная и не танцевальная, — улыбнулась красавица.

— Она соответствует твоей красоте и глубине твоей души, Высокородная. И хорошо, что её не будут трепать профаны в пьяных застольях или в разнузданных плясках.

— Лир, знаешь, пора нам с тобой звать друг друга по-другому. Я дочь Толтиссы. Она жена по тантре твоего отца по духу. Так что мы на самом деле брат и сестра. Я теперь буду называть тебя "братец".

На секунду Лир призадумался: ведь у него уже есть любимая сестрица Яра, и она действительно близка ему по духу! Можно даже сказать, что он уже беззаветно любит Яру, а она его. Но ароматы и вся аура очарования заставила его улыбнуться и сказать:

— Прекрасно, сестрица!

Вечером сестрица, заняв лучшую комнату в таверне, неожиданно сказала:

— Ты, братец, будешь сегодня спать вместе со мной и охранять меня и от физических, и от духовных атак. Ты ведь уже по мужеству и духовной подготовке настоящий Высокородный муж, а не мальчишка. И формально ты уже подмастерье.

— Нет, я ещё не подмастерье. Отец сказал, что поднимет меня в начале следующего года.

— Но ведь он уже учит тебя как Первого Ученика? А это выше подмастерья.

Отказаться было немыслимо: полное позорище! Но ведь сестрица пригласила именно братца, так что всё выглядело чисто и целомудренно. И заодно сестрица как-то сумела понять: действительно, Тор уже учил сына как Первого ученика, хотя тот ещё не стал подмастерьем. Вместе с ним Тор наставлял Ина Акротаринга. Это возмущало подмастерий: насчёт сына, тем более такого способного, отступление от правил понятно, но, когда с ним вместе учат ещё не ставшего формально подмастерьем даже не гражданина, а бывшего слугу… Толки об этом, естественно, сразу же шли за кружкой вина или пива или же за бутылкой водки в тавернах Колинстринны, а оттуда разошлись по всей Империи. Так что хоть отец с сыном, и тем более Ин, не распространялись, но новость разошлась естественным порядком. И Лиру оставалось лишь улыбнуться сестрице и ответить:

— Конечно же, сестрица, большая честь для меня тебя охранять.

Но не так всё пошло в спальне. Старки, как правило, спали нагими. После нескольких фраз сестрица предложила братцу перелечь на её широкое ложе и поцеловала его (правда, лишь чуть горячее, чем по-сестрински) в благодарность. Лир погрузился в ауру очарования сестрицы, и вдруг его неудержимо потянуло самому её поцеловать и прикоснуться к ней. Он поцеловал её чуть менее по-братски, но руки уже не могли оторваться от прекрасного благоуханного тела, и вдруг он ощутил вокруг своей шеи руки сестрицы. А затем они ласкали друг друга, не как любовники, но уже не как брат и сестра, и вдруг сестрица жарко поцеловала Лира, прижавшись и грудью, и бёдрами. Он не смог больше удерживать свой инстинкт и проявил возбуждение. Сразу в голове и груди стало намного легче. А сестрица, ласково улыбнувшись, прошептала:

— Всё правильно! Я ведь страстно поцеловала тебя, прижалась грудью и бёдрами. Ты был обязан ответить на вызов. Тебе теперь намного легче, правда? А сливаться нам категорически нельзя: это преступление против законов гетер, запрещается иметь любовь с мальчиками до шестнадцати лет. Хотя некоторые из них уже достойные мужчины, как ты.

Успокоившись, Лир вновь погрузился в пучину очарования. Но перед ним порою вставало лицо и тело Яры. А ласки становились всё откровеннее и всё более провоцирующими. И вдруг Алтиросса прошептала:

— Законы строги, но ведь из них всегда можно найти исключения. Ведь твой отец совершил соитие с Аргириссой вопреки всем правилам. Принеси мне вассальную присягу пажа на три года, и ты будешь бриллиантом в моей свите, и для нас не будет никаких ограничений.

Почти невозможно было противиться соблазну, но перед глазами Лира встали отец, мать, отец по крови и его настоящая сестрица Яра. Он предаст их всех, став пажом гетеры. Но теперь нужно суметь отказаться по-благородному.

Лир поцеловал Алтироссу и сказал, не приглушая голоса:

— Я не в силах противиться твоему очарованию, Высокородная сестрица. Но я связан узами долга и вассальной присяги и со своим отцом, как его Первый Ученик, и со своим отцом по крови, как его рыцарь. Моя присяга тебе была бы бесчестьем, и сердце моё разрывается от невозможности её принести.

"Вторая неудача подряд!" — подумала Алтиросса. В школе гетер, конечно же, учили переносить самые обидные неудачи и не поддаваться соблазну взять за них прямой реванш. И Алтиросса поняла, что теперь ей нужно будет отомстить и сыну, и его отцу, подчинив себе Тора. Тем более, что эта легендарная личность её привлекала ещё с детства, и ей даже было несколько обидно, когда она услышала, что мать достигла с ним двойной тантры и зачала сына. Она мечтала сама подняться вместе с ним. Но раз уж он второй раз достиг такого, то это Сверхчеловек, оставшийся нераспознанным и недоразвитым в детстве. И почему бы не достичь теперь в третий раз, а, поскольку она сильнее матери и намного сильнее этой ничтожной Аргириссы, не превратить его в своего духовного слугу? Вот это будет достойная месть и достойный реванш, косвенный, но убийственный, как и полагается высокоуровневым личностям. А Лиру она отомстит другим способом. Она покажет ему такое, что этот мальчишка никого другого полюбить не сможет.