Антон Агафонов - Лабиринт [СИ]

К тому времени, когда он это говорил, я уже стоял, прислонившись к стене и опустив голову. Весь тот боевой настрой, тот порыв гнева, что я испытал, когда услышал полный жизни голос Винса по телефону, потух, оставив после себя лишь пустоту.

И может, капельку радости.

Они меня не бросили.

— Хочешь кофе?

— Не откажусь.

— И счет за стол я тебе пришлю.

— Разумеется.

Продолжилась наша беседа уже в жилой комнате сыщика. Та почти не изменилась, кажется, лишь хлама стало немного больше. А вот кофе был вкусным. Точнее, прежняя часть меня, привыкшая к роскоши, посчитала бы этот кофе не слишком хорошим, но учитывая, что последние пять месяцев я был вынужден пить грязную, порой тухлую, воду, его вкус казался невероятно насыщенным.

— Святые Лорды, не могу поверить, что тебе удалось там прожить столько времени! Как ты… смог.

— Просто смог, — уклончиво ответил я. Про кинжал и его особые свойства я никому не собирался говорить. — Когда очень хочется жить, приходится переступать через себя.

— Ну, хорошо, — он смотрел на меня с явным подозрением, но докапываться не стал. — Успокоился? Теперь извинения будут?

— Извини, — сухо ответил я.

— А ты сильно изменился. Хотя это не мудрено.

— Где сейчас Сильвия и дядя?

— Сильвия… После того, как она перестала пытаться убить себя весьма долгим и мучительным способом, стала работать на меня. Так уж сложились обстоятельства. Заказов резко стало больше, и мне не помешали бы свободные руки. И не надо так на меня смотреть.

— Не могу представить Сильвию в роли детектива.

— Хреновый из неё детектив, — прямо заявил он. — Раньше о ней заботился твой дядя. Подыскивал ей подходящую работу. Слишком уж специфичный у неё характер, да и то, что она фуори, играет свою роль.

— Что изменилось? — обратил я внимание на то, что о дяде и Сильвии он упоминал в прошедшем времени. — Они поссорились?

— Вначале да. А затем он исчез.

— Дядя Уоррен и раньше пропадал на неопределенный срок.

— Но не так. Он всегда предупреждал, что уезжает, сейчас же он просто пропал.

— Думаешь, что-то случилось?

— Думаю, — не стал тот отрицать. — Я пытался, да и сейчас пытаюсь кое-что выяснить, но пока безрезультатно. Полковник не такой человек, который просто бросает своих бойцов, не сказав ни слова. А даже если ему бы пришлось, то он бы непременно прислал весточку.

— И давно он исчез?

— Месяца три назад. С тех пор от него никаких вестей. Сильвия за это время планировала уже несколько раз ломать стену, чтобы вновь отправиться в самоубийственный поход, но к счастью за это время её пыл заметно спал.

Новости насчет дяди не радовали. Мне очень хотелось поговорить с ним с глазу на глаз, и вытрясти все, что он знает о смерти моих родителей и проклятом месте, что скрыто под домом. Из письма я могу быть точно уверен, что что-то об этом он точно знал.

Увы, попытка выяснить что-нибудь по этому вопросу у Винса ни к чему не привела. Когда они спросили, знает ли он про Лабиринт, тот ответил утвердительно, а затем весьма доходчиво убедил солдат, что они ничего не видели и что их вообще тут не было.

— И вы просто вязли и пошли на это?

— Это же Полковник. Думаешь, у нас был выбор? Он не раз вытаскивал наши задницы из самых невероятных ситуаций. Мы ему жизнью обязаны. Так что да. Если он говорит, значит, так оно и надо.

— Ясно, — кивнул я, ставя точку в данной теме. Нужно все обмозговать, заодно опросить Санни, если та не сбежала, о неком Вольфганге. — Так ты не сказал, где сейчас Сильвия.

— Ну…

Заведение «Дом у моря», располагалось на берегу реки Барс, в свою очередь находившейся в западной части города. Почему «у моря», когда под боком река? А вот этот вопрос надо задавать хозяевам заведения. Мне он неизвестен.

«Дом у моря» считался рестораном среднего класса. Не забегаловка для простого люда, но и у богатых язык не повернется похвастаться тем, что обедали тут. Частенько тут перекусывали офисные клерки и чиновники из финансового квартала, что располагался чуть севернее.

Я был тут впервые, но заведение уже производило на меня вполне положительное впечатление. В первую очередь бросалась в глаза стилизация. Приятные светло-голубые стойки, скатерти, занавески на удивление хорошо сочетались с красными орнаментами, обрамлявшими мебель. Услужливые миловидные официантки с улыбками на лицах в форме фирменных цветов обслуживали посетителей.

Приятное местечко.

Я собирался незаметно занять свободный столик и попросить подошедшую официантку, чтобы меня обслужила фуори, работающая тут, а за хлопоты вручить той пару сальтов. Подобную сцену я встречал в каком-то бульварном романе, что нашел среди книг отца.

Но все пошло наперекосяк с самого начала.

Мало того, что свободных столиков в это время дня просто не оказалось, а садиться за стойку в мои планы не входило, так как назло появилась и сама виновница моего визита. И она… улыбалась.

Настолько натужной улыбкой, что это больше походило на улыбку маньяка. Как она вообще ухитряется тут работать!?

Подойдя к посетителю с подносом в руках, она собиралась было вручить заказ, но словно почувствовала что-то, дернула треугольным ухом, и резко повернула голову в мою сторону.

И так застыла.

Поднос выскользнул из девичьих рук, упав прямо на брюки какому-то важному на вид мужчине. Тот, ошпаренный горячим чаем или кофе, не знаю, что там было, и перепачканный салатом, тут же взвыл, вскакивая на ноги, покрывая ругательствами неуклюжую официантку и немедленно требуя управляющего.

Сильвия же вообще этого не замечала, неотрывно смотря на меня. Человека, которого она уже давно считала мертвым.

— Привет, — не найдя ничего лучше, сказал я. Сильвия так и стояла, застыв в изумлении.

— Ах ты, дура! — разъярённо вопил хорошо одетый мужчина, вскочив на ноги. — Хвостатая сука! Ты хоть представляешь, сколько стоит этот костюм!?

— Не говори с ней так, — нахмурился я, бросив гневный взгляд. У него была причина злиться, но терпеть подобное отношение к Сильвии я был не намерен.

— А ты, заткнись! — рыкнул тот. — Администратор! Я хочу видеть администратора!

Сильвия тем временем только сейчас отошла от шока и бросилась мне на шею. К такому пострадавший был не готов, да и я сам.

— Ты жив, — тихо прошептала она, уткнувшись лицом мне в грудь.

И это её пусть и не очень бурное проявление чувств было самым счастливым событием за долгие месяцы. Даже встреча с Эммой не принесла мне столько радости, сколько этот порыв чувств со стороны «бесчувственной» фуори.

— Да, — так же тихо отвечаю ей, смыкая руки на талии красотки. Её горячее дыхание обжигает шею, а мир вокруг словно испаряется.