Шеннон Мессенджер - Зло из прошлого [litres]

– Дело прошлое, – заметил Финтан. – Тогда у меня было слишком много соратников, много врагов со своими корыстными планами, и в результате я натворил много такого, о чём изначально и не помышлял, считая, что одно тянет за собой другое. Но теперь понимаю, что жестоко ошибался. Как и то, что для меня возврата нет. Здесь, – он обвёл рукой ледяной пузырь, – последнее пристанище, где я умру. С этим можно смириться. Но только не с тем, что какой-то ребёнок, другой пирокинетик, станет новым пугалом лишь потому, что из-за предрассудков мы не способны дать ей шанс. Мне даже пламя не нужно, чтобы её обучить. Лишь бы привели сюда. Знаю, что вы с ней дружите…

– Вы правы, – перебила Софи. – Мы друзья и не собираемся распоряжаться её жизнью…

– Если откажетесь, именно так и будет. Вы распорядитесь будущим девчонки без её ведома. Не совершайте этой ошибки. Не будьте такими зашоренными, как остальные. В кои-то веки станьте движущей силой прогресса, как было задумано вашими создателями. Вашей подруге нужно заниматься…

– Только не с убийцей, – отрезала Софи.

– Как раз-таки с ним. С тем, кто не понаслышке знает, как легко сила затягивает. С тем, кто понимает, что такое борьба, знаком с искушением, с…

– Если у вас такие благородные намерения, – перебил Фитц, – может, раскроете планы Весперы?

– Точно, – подтвердила Софи. – Хотите, чтобы вам поверили, докажите по-настоящему. Помогите предотвратить ту беду, что произойдёт на фестивале. В противном случае вы просто затеяли очередную интригу, чтобы провернуть свои тёмные делишки. А я в такое больше не играю.

Финтан вздохнул, наблюдая за облачком белого пара, медленно тающим в холодном воздухе, и прикрыл глаза.

– Дело в том, что… я не так уж много могу предложить. Веспера тщательно скрывает планы. Знаю только, что она зациклилась на Люции Вакер… из-за каких-то краденых идей. А узнав о традиции устраивать фестивали, основанные на способностях сына Люции, не на шутку разозлилась. Назвала это фарсом и собирается открыть всем глаза на истинное наследие рода Вакеров. С тех пор она положила глаз на фестиваль, который станет решающим моментом. Задействованы даже наши огры. Но больше мне добавить нечего. Дальше… решайте сами. Можете мне поверить и отменить праздник, а ещё лучше – устройте ловушку и попытайтесь наконец завоевать преимущество. Чтобы всё спланировать, осталась неделя. А через неделю, когда убедитесь, что я не вру, приводите девчонку и позвольте её обучать.

– Фестиваль нужно отменить! – послышался чей-то голос.

В толпе, собравшейся у них дома, уже так давно перешли на крик, что разобрать, кто что говорит, стало решительно невозможно.

Как только они вернулись в Хэвенфилд, мистер Форкл созвал руководство «Чёрного лебедя», пригласил двенадцать старейшин, Алдена, Люцию, Орема Вакера, а также Грейди и Эдалин и всех телохранителей Софи.

Пока он это организовывал, Софи связалась с друзьями и пригласила их тоже, кроме Мареллы. Поскольку без участия Совета не обойтись, разумнее было умолчать о Марелле и обо всём, что касается пирокинетики. Мистер Форкл даже решил не упоминать о требованиях Финтана, понимая, что это вызовет множество вопросов.

Когда будет решено, как быть с фестивалем, Софи всё собиралась рассказать Марелле, позволив ей самой решать, как поступить. Но прениям, казалось, не было конца, особенно после очередного возгласа: «Фестиваль отменить невозможно!»

Спорщики разделились на два лагеря.

Одни, назовём их «За отмену фестиваля», твердили о том, что если его не отменить, под угрозой окажутся тысячи жизней, а у Незримых появится возможность одержать очередную громкую победу.

Другие, так называемые «Противники отмены фестиваля», предъявляли целый ряд возражений: от «мы даже не уверены, что Финтан говорит правду» до «возможно, это наш шанс наконец остановить Незримых» с примесью «отменив фестиваль, распишемся в неспособности защитить свой народ».

Причём состав групп менялся с каждой секундой.

Даже Софи металась туда-сюда в надежде, вдруг подвернётся случай поймать всех Незримых, не рискуя ничьей жизнью.

Уверенность была лишь в том, что Люция себя ведёт подозрительно спокойно. И во время очередного всплеска эмоций спорщиков Софи воспользовалась моментом и подошла к окну, через которое та смотрела на пастбище аликорнов.

– Не пора ли вам рассказать правду о связи с Весперой? – шёпотом спросила она.

Люция закатила глаза.

– Я уже всё рассказала, и то же самое повторила вашему надутому предводителю, когда он явился ко мне домой с расспросами о том, что вы обещали хранить в тайне.

– Я…

Люция подняла руку.

– Знаю, вы не работаете в одиночку. Но я работаю. Поэтому мои связи с Весперой ограничивались лишь обсуждениями её разработок для маскировки городов, что потребовало привлечения фотокинетика для воплощения, поэтому заявлять, что они украдены, было бы абсурдно.

– Тогда с чего вдруг она на вас взъелась? – возразила Софи.

– Откуда мне знать? Она явно неуравновешенная особа, хотя, честно говоря, я вовсе не убеждена, что она на мне зациклилась. Слову маньяка-пирокинетика вряд ли можно верить. Особенно с учётом наших прежних столкновений с Финтаном. – Люция оглянулась, проверяя, не подслушивает ли кто, и Софи засмотрелась на её заострённые уши, удивляясь, как тесен был мир тысячи лет назад. Судя по словам Люции, теснее некуда. – Один из пятерых пирокинетиков, которые погибли во время необдуманной демонстрации Финтаном Вечного пламени, был моим близким другом. Поэтому я активно выступала за запрет способности. Возможно, Финтан хочет свести счёты. Очернить моё имя связью с теми ужасами, что они выдумали с Весперой, опорочить настолько туманными обвинениями, что их невозможно опровергнуть предметно.

Софи вздохнула.

Логика тех, кому она не особо доверяла, уже начинала действовать Софи на нервы, особенно из-за того, что они противоречили друг другу.

Но от вопросов никуда не деться.

– А что такое «наследие Вакеров»?

– Понятия не имею, – ответила Люция. – Обычно наследие многогранно, к тому же описывается посторонними, а не теми, кому досталось. Всё равно что я спрошу вас, в чём заключается наследие Лунного жаворонка.

Справедливо, ничего не скажешь.

– Хорошо. А как бы его определила Веспера?

Люция пожала плечами.

– Можно только гадать. Вы просите меня строить предположения о том, как едва знакомая мне беглянка с подмоченной репутацией определила бы роль моего семейства в нашем обществе. Могу лишь сказать, что, вероятно, она нас недолюбливает. Преступники обычно презирают законопослушных.

– А вы на стороне закона или сами по себе?