Анна Джеймс - Книжная магия [litres]

На долю секунды они застыли как вкопанные, уставившись друг на друга и еле дыша.

– Я, это… – начала было Тилли, ещё не в силах оправиться от шока.

– Знаю, – махнул рукой Оскар. – Потом обсудим. Сейчас надо найти ту дверь, пока не начался пожар, потому что переноситься обратно в Тайную библиотеку нам точно нельзя.

– Как же там Орландо и Хорхе?.. – проговорила Тилли.

– Нормально всё с ними будет, – сказал Оскар, хотя и не очень уверенно. – Они вдвоём сумеют справиться. И потом, они же сами это сделали, чтобы мы продолжили поиски, разве нет? Выдать местоположение Архива они всё равно не могут, так как сами не знают, потому что и мы его не знаем. Как только выберемся отсюда – сразу позвоним твоей маме, расскажем, что произошло. Наверняка у неё найдутся знакомые, которые смогут навести справки насчёт Хорхе с Орландо. Сейчас надо идти, Тилли, скорей. Иначе получится, что они пожертвовали собой совершенно напрасно.

Тилли кивнула и собрала волю в кулак.

– Сначала вон туда, – сказала она. И они побежали по громадным залам дворца, где на горы свитков постепенно ложились растущие вечерние тени.

Они достигли двери с лабиринтом, когда в воздухе уже чувствовался едкий запах дыма, хотя самого дыма пока было не видать, как, собственно, и пламени. Вблизи дверь оказалась довольно простая и совсем небольшая; тёмно-синяя краска того же оттенка, что обложка книги, немного облупилась, но по центру ещё отчётливо виднелся золотой лабиринт, тоже как на книге. Никаких других обозначений, надписей или указателей не было, только замочная скважина.

– Отвлекающий манёвр, говоришь? – ухмыльнулся Оскар, пока Тилли шарила рукой в рюкзачке в поисках пресловутого ключа из «Таинственного сада».

Она вставила большой латунный ключ в скважину, повернула. Послышался приятный щелчок, и дверь начала открываться.

Тилли слегка подтолкнула её, и ребята шагнули в темноту, оставляя за собой величайшую библиотеку славного города Александрии

заниматься

огнём.

Где бы они ни оказалась, главное, что не в Библиотеке Конгресса у Джейкоба Джонсона.

Им потребовалась пара мгновений, чтобы глаза привыкли к странному освещению и начали различать окружающие предметы. Судя по всему, Тилли и Оскар стояли посреди леса – только такого, где абсолютно всё было обесцвечено, как в чёрно-белом кино.

– Не пойму, мы ещё в здании или уже на улице? – заколебалась Тилли.

– Мм… сам не знаю, – тихо ответил Оскар. Хотя они никого не видели и не слышали, всё же в воздухе витало неприятное ощущение, точно они здесь лишние. Вверху, над головами, стояла тьма, но ни луны, ни звёзд не было, только бездонная чернота.

– Может, мы опять в «Сне в летнюю ночь»? – предположила Тилли. В самом деле, поляна, на которой они оказались, до крайности походила на ту, где они побывали буквально сегодня же, только эта была начисто лишена любых красок – всё чёрно-белое с оттенками серого, и везде тишина. Причём тишина казалась гуще, чем простое отсутствие звука: здесь царило тяжёлое, гнетущее молчание.

– Это небо такое? – спросила Тилли, задрав голову и уставившись в непроглядную черноту наверху.

Оскар повёл рукой над головой, точно проверяя, не удастся ли нащупать некий невидимый потолок. Странное свечение, позволявшее видеть по крайней мере метров на шесть вокруг, казалось, исходило от самого леса.

– Это деревья, что ли, светятся? – произнёс Оскар, осторожно приблизился к одному и потрогал его пальцем. – Ой! Оно из бумаги!

Тилли несмело дотронулась до ближайшего ствола и убедилась в том же. Похоже, деревья представляли собой невообразимо реалистичные бумажные модели, с полной имитацией любых деталей, от грубой узловатой коры и мельчайших извилистых веточек до полупрозрачных листочков в пышной кроне. Всё вокруг было сделано из белой бумаги, испещрённой мелкими чёрными надписями – то плотными, то редкими, что издалека походило на тени и создавало иллюзию неровной поверхности.

Тилли наклонилась и потрогала траву: она тоже оказалась из бумаги, только обёрточной – мягчайшей обёрточной бумаги, какую Тилли доводилось держать в руках; из неё же были и цветы под деревьями, от стебельков до тончайших лепесточков.

– Мы что, в книге? – благоговейно спросил Оскар. – Или это кто-то смастерил?

– Понятия не имею, – ответила поражённая Тилли. – Это же сколько лет бы ушло, чтобы такое руками сделать…

– Наверное, в книге, – решил Оскар. – Хотя стандартной процедуры странствия мы не совершили. Видимо, это как зайти через чёрный ход.

– Зайти в книгу, находясь в книге, – задумчиво проговорила Тилли. – Архив просто обязан быть где-то в таком месте. Закопанный в наслоениях сюжетов. Правда, непонятно, зачем Архивариусам так скрываться.

– Может, они и не скрываются, – предположил Оскар. – Может, они затерялись.

– И как нам их найти?

– Идти дальше в книгу, наверное…

Других вариантов всё равно не было, и они двинулись вперёд в случайном направлении. Под ногами мягко шуршала бумажная трава, а странное свечение стволов долго оставалось равномерным, пока, наконец, они не заметили золотой свет меж деревьев.

Светил, как оказалось, фонарь – старинный уличный фонарь на фонарном столбе прямо посреди небольшой полянки. Фонарь тоже был бумажный, но при этом как-то всё-таки горел: бумага на кончике зажжённой свечки обуглилась, но дальше не сгорала.

– Странно это всё, – сказала Тилли Оскару. – Но одновременно вроде и знакомо. Знаешь, бывает – не можешь вспомнить нужное слово, но оно прямо на языке вертится. Вот и сейчас у меня такое – будто я на самом деле читала эту книгу, только сто лет назад.

Они продолжали идти вперёд, и раз за разом натыкались среди бумажных деревьев на что-нибудь эдакое. В одном месте стоял длинный стол на козлах, причём правая пара козел погнулась, и бумажные чашечки с блюдцами съехали в траву, образовав мятую беспорядочную кучу. В другом месте стояло кресло, и высокий бумажный торшер проливал мягкий свет на пустые подушки. Не раз ребятам попадались пустые книжные шкафы, то врезанные в стволы деревьев, то просто прислонённые к ним, то опрокинутые на землю. Особенно привлекло их внимание гигантское растение из картона, до того высокое, что верхушка совсем терялась в чёрной бездне над головой. Самое странное, что им довелось увидеть, был пиратский корабль в натуральную величину. Судно накренилось, и оба борта оплетали бумажные стебли, точно цепляли его к земле, отчего корабль казался древним храмом, который захвачен и присвоен лесом. Рядом валялся массивный якорь, заросший изящными луговыми цветами из тоненькой обёрточной бумаги.