Алан Прог - Книга Пророков

— При передвижении через каждые сто шагов вам следует выбирать какой-нибудь заметный ориентир — иначе непременно собьетесь с намеченного маршрута. Зимой в северных землях следует идти по руслам замерзших рек. Реки, как известно, знают, куда текут! Однако вам следует помнить о чудовищах, скрывающихся подо льдом, и ступать как можно тише. Кроме того, как правило, течение нарушает ледяной покров и под сугробами у обрывистых берегов он обычно тонок. Возможно, вам придется передвигаться ползком, но это лучше, чем оказаться в полынье. Но, более всего, юноши, вам следует опасаться болот и трясин. И зимой, и летом! Кто из вас может ответить, почему?

Послышался неуверенный голос:

— Э… я… мы считаем, командир, что это понятно, командир. Как-то кау моего отца забрел в болото, и потом мы его так и не нашли. Я думаю, он утонул, командир. Это была большая утрата, командир.

— Как тебя зовут, братец? — Начальник стражи мог поклясться, что Крысобой улыбнулся.

— Сид, командир.

— Так вот, Сид, ты совершенно прав: трясина опасна тем, что способна засосать тебя. Но не только. Вам следует знать, что болота — излюбленные места обитания порождений Смерти. Часто эти твари состоят на службе у Нечистого. Но иногда действуют и по собственному почину.

Дигр невольно вспомнил, как несколько лет назад, выполняя тайную миссию аббата Демеро, столкнулся с туманником. Внешне напоминая человека, существо являлось средоточием зла. Оно пыталось овладеть разумом киллмена, но, столкнувшись с ментальной контратакой, отступило. Священник так и не узнал, кому служит тварь.

Дигр вышел из «тени» и присоединился к Крысобою. Кентурион почтительно замолчал и вытянулся в струнку.

— Если вы провалились в болото, то первое, что следует сделать, — избавиться от паники. Если в вашем распоряжении имеется шест, то его нужно положить поперек себя. Затем, вы должны попытаться принять горизонтальное положение, а потом все просто. Дотягиваетесь до камыша или травы и выбираетесь на безопасное место.

— То есть, у меня должен быть шест? — раздался удивленный голос.

— Ты совершенно прав, сынок.

— А если у меня его не окажется?

— Что ж, — улыбнулся Дигр, — тогда я помолюсь за упокой твоей души. — Он окинул взглядом вторую кентурию и произнес: — Запомните, дети мои, воин не должен испытывать сомнений. Каждый шаг воина пронизан силой, которая направляет его. У тебя, милый, — Дигр обратился к вопрошавшему пареньку, — не может в нужный момент отсутствовать шест. Ты спросишь, почему?

— Да, господин начальник стражи, мне это не понятно.

— Потому, сынок, что жизнь воина, равно как и его смерть, есть лишь результат его выбора. Воин не знает, где его подстерегает смерть, и потому постоянно готов к схватке. Подумайте над моими словами, дети мои.

На лицах «детей» отразилось недоумение. И Рой понял, что поторопил события. Ни разу не столкнувшись с настоящей опасностью, они не могли понять, о чем же говорит Дигр. Поэзия войны была пока еще чужда их сонным душам. Ну, что ж, придется вернуться к прозе…

Первые несколько дней священник решил посвятить общей подготовке воинов, «психологическую обработку» оставив напоследок. Предстояло многому научить этих щенят. Конечно, нельзя за один поход решить все наболевшие вопросы, но с чего-то необходимо начинать!

Дигр заранее продумал программу занятий. Сперва следовало рассказать о воде и об огне — двух важнейших стихиях, стоящих на пути любого воина, — затем о том, как построить убежище, в котором можно переждать непогоду или укрыться от врагов. Далее он поведает о горах, на вершинах которых лежат нетающие снега, и о морях, что скрывают в своих пучинах невообразимых монстров. Он расскажет об островах и безжизненных пустынях. Он научит их выживать!

— Копьеносец Паркинс! — выкрикнул Дигр.

— Я, командир!

Из толпы новобранцев выделился довольно-таки полный молодой человек. Руки он держал в карманах и, казалось, мучительно что-то искал.

— У тебя какая-то пропажа? — не выдержал священник. — Может, помочь? Что ищешь-то?

— Орехи, — смутился парень. — По дороге я набрал лесных орехов, а они куда-то пропали.

Бедняга выглядел до того потешно, что даже кентурион хмыкнул.

— Найдешь себе другие, — с трудом удерживаясь от хохота, сказал Дигр, — а пока я поручаю тебе принести дров. Мы будем учиться разводить костер и готовить пищу.

— Но, командир…

— Извини, сынок, сегодня твоя очередь. Бери топор и отправляйся на заготовки. Кому-то должно было «повезти».

Вулли Паркинс, а попросту Подъедало, терпеть не мог все эти военные игрища. Товарищи представлялись ему недалекими и грубыми, а начальство… что вообще можно сказать хорошего о начальстве! В Легион стражи он попал, можно сказать, по ошибке. Впрочем, вся его жизнь была сплошной ошибкой. Стоит ли удивляться, что при составлении рекрутских списков глава гильдии рыбаков перепутал Перкинса с Паркинсом. Разумеется, для мистера Ричли разница была не велика. Парни — одногодки, примерно одного роста и телосложения. Однако, очередь была именно Перкинса, Вулли Паркинс знал это наверняка. Да, что уж…

Здоровенный топор казался невероятно тяжелым. И рукоятка была какая-то шершавая — того и гляди, занозу посадишь. Специально их, что ли, такими делают? Вулли отошел от лагеря примерно шагов на триста, выбрал сосенку, молоденькую, с тонким тельцем, примерился, размахнулся и… С размаху шлепнулся о землю: нога угодила во что-то скользкое.

Чертыхаясь на чем свет стоит, Подъедало поднялся и предпринял вторую попытку. Но его вновь ожидал сюрприз: топор с лязгом отскочил от ствола, будто сосна была сделана из камня. При этом послышался какой-то скрежет, и на лезвии образовались две глубокие зазубрины.

Вулли почесал затылок и обошел вокруг сосны. Дерево как дерево, ничем не отличается от других. Он снова размахнулся и врезал в ту же точку. Топорище больно ударило в ладонь, и Вулли выронил инструмент. Проклятье!

Между тем, дерево чем-то притягивало Вулли. Вокруг было множество других, которые наверняка оказались бы более сговорчивыми. Однако Паркинсу почему-то хотелось расправиться именно с этим.

Он подобрал топор и принялся за дело. «Хорошо, что я не стал каменотесом, — думал Вулли, обрушивая удар за ударом на крепкий, словно гранит, ствол, — должно быть, у них работенка еще хуже».

Наконец его усилия увенчались успехом. На стволе показалась первая трещина. Вулли издал победоносный вопль и утроил старания. Он занес топор, чтобы нанести завершающий удар, но вдруг из трещины повалил черный, как при пожаре, дым. Вулли отпрянул назад и уже был готов броситься наутек, когда дым принял очертания шара, высотой в человеческий рост. Послышался странный приглушенный звук, как будто кто-то сухо кашлянул, и шар распался на две половины. Перед Подъедалой предстал высокий старик, облаченный в черные одежды, с бронзовым посохом, рукоять которого была выполнена в виде человеческого черепа.