Джесс Кидд - Магия на каждый день [litres]

– Если ты не ответишь на мой вопрос, – сказала Прунелла, – то останешься такой навсегда. Попробуем ещё раз: кто этот мальчишка?

– Алфи Блэкстак, – тихо ответила Калипсо. – Снежный шар его.

Ведьма хохотнула.

– Блэкстак! Ты такая же глупая, как твоя мать! Принимаешь врага за друга.

– Моя мама не была глупой! – закричала Калипсо.

Прунелла проигнорировала её.

– Где Блэкстак взял шар? Тёти дали?

Калипсо мотнула головой.

– Мистер Фингерхат.

– Ужасный старик, – пробормотала Прунелла. – А как шар выглядит?

– Круглый, из стекла.

Прунелла закатила глаза.

– Можно точнее?

– Внутри идёт снег. Когда перестаёт, появляется имп. Это такой человечек с большими жёлтыми глазами. Он может показать, куда нужно идти.

– Значит, у импа жёлтые глаза? – протянула Прунелла. Она налила себе ещё чашечку чая. – Шар у тебя с собой?

Калипсо отрицательно покачала головой и приготовилась услышать ещё один вопрос, на который не захочет отвечать.

– Ну, тогда найди его и принеси в мой самолёт, – приказала Прунелла и быстро вернула Калипсо прежний вид. Затем она встала, подхватив сумочку. – И поспеши, иначе я отправлю за ним Тонконожку.

– Если я принесу снежный шар, – спросила Калипсо, вытирая слёзы, – вы поможете спасти Нову?

Верховная ведьма гадко улыбнулась.

– Посмотрим.

Алфи шёл по направлению к кондитерской миссис Ментон.

Пришлось подчиниться желанию импа. Что ещё ему оставалось? Особенно после того, как лесной дух спас его от Шейна.

Поравнявшись с аптекой, Алфи заметил на двери объявление:

ЗАКРЫТО

приказом правительства и прочих инстанций.

Выявлены ядовитые лекарства и некачественные товары.

Объявление нацарапали на обычной бумаге корявым почерком. Это совсем не походило на официальное распоряжение.

Ставни аптеки были закрыты, но Алфи смог заглянуть внутрь через трещину и понял, что там камня на камне не осталось. Все бутылочки разбили, свёртки разорвали, порошки и травы высыпали на пол, таблетки разбросали по прилавку.

Кто мог это сделать?

Алфи ещё раз посмотрел на объявление. Буквы были словно нацарапаны паучьей лапкой… Тонконожка? Наверняка за этим стоит Верховная ведьма!

Мальчику стало так обидно за своих тёть!

Их магазин в руинах.

Зита в тюрьме.

Гертруда осталась одна.

Снежный шар прервал его горестные размышления, настойчиво зажужжав в кармане.

Он всё ещё показывал кондитерскую миссис Ментон, только теперь начал светиться ярко-красным цветом. Загорался, гас, загорался, гас – словно лампочка тревоги.

– Ладно, уже иду, – пробормотал Алфи и снова зашагал к кондитерской.

Калипсо была в кондитерской одна. Верховная ведьма, никем не замеченная, вышла через кухню, оставив её в полной растерянности.

На улице перед входом по-прежнему толпились жители деревни, пытаясь заглянуть внутрь. Но как бы они ни старались, шторы были плотно задёрнуты, скрывая от любопытных взглядов знаменитость, о которой можно было бы судачить ещё много недель. Недовольные своим положением старушки и не понимали, как им повезло, что в этот момент не они сидели за столиками, обращённые в фикусы и пальмы.

Девочка тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. Как могла она рассказать Прунелле всё то, что обещала Алфи хранить в секрете? И теперь она должна была отдать снежный шар этой злобной ведьме? Но там находилась её младшая сестра! И выбора не было, иначе Прунелла могла натравить на них Тонконожку.

И всё равно Калипсо не понимала, как это могло произойти. До сих пор она никогда не выдавала чужих секретов! Но девочке казалось, что она была сама не своя во время разговора с Прунеллой. А потом Калипсо вспомнила: крошечная рубиновая бутылочка, чай цвета розовой жвачки, вкус клубники и внезапный порыв рассказать всю правду.

Вдруг она услышала тихий шелест. Растения начали превращаться в людей: сучковатые ветки снова становились пальцами, а листья аккуратно уложенными причёсками. Пока среди них не было видно миссис Ментон, но Калипсо не хотела снова ругаться с хозяйкой кондитерской. Времени было мало! Среди тарелок на столе она нашла стеклянную бутылочку, теперь уже пустую.

На ней была этикетка с надписью, сделанной элегантным почерком с завиточками. Калипсо прочитала:

СЫВОРОТКА ПРАВДЫ

Предупреждение: может вызвать излишнюю болтливость.

Приятный клубничный вкус.

Высвобождает даже самые потаённые секреты.

– Гадкая жаба! – воскликнула девочка. – Она дала мне сыворотку правды!

Калипсо сунула бутылочку в карман и побежала прочь из кондитерской.

Алфи едва смог пробиться через толпу, собравшуюся перед дверью кондитерской. Он как раз размышлял, как попасть внутрь, когда дверь распахнулась.

На улицу выбежала Калипсо.

– Беги! – крикнула она.

Дети сидели в автобусе Калипсо.

Алфи рассматривал рубиновую бутылочку.

– Прости меня, – в тысячный раз сказала девочка. – Она дала мне сыворотку правды, иначе я бы ничего не сказала!

Мальчик кивнул.

– Я верила, что она хорошая. Я так хотела, чтобы она была хорошей!

– Понимаю, – тихо ответил Алфи.

– Ты был прав! Она всё время меня обманывала, – сказала Калипсо сквозь слёзы. – Теперь я не сомневаюсь, что мамино исчезновение – её вина.

– Мне так жаль.

Калипсо пожала плечами.

– А мне жаль, что мы поссорились.

– Лучшие друзья навсегда, – ответил Алфи. – Одна ссора этого не изменит.

Калипсо вытерла слёзы и улыбнулась.

Мальчик на секунду задумался.

– Как думаешь, она освободит Нову, если мы отдадим снежный шар?

– Нет, всё равно превратит нас в уховёрток. Она ужасная!

– Нова – твоя сестра. А значит, только ты должна решать, как лучше поступить.

– Если честно, я совсем не хочу нести шар Прунелле. Для нас это плохо закончится. – Калипсо замолчала и нервно посмотрела на запертую дверь автобуса. – Но нельзя же просто сидеть здесь и ждать, когда за нами придёт Тонконожка.

Мальчик пытался не выдать, как ему на самом деле страшно. Он снова и снова представлял себе, как Тонконожка карабкается по автобусу и стучится в окно, прижимается к стеклу бледным лицом с отвратительной хищной улыбкой.

– Ненавижу Прунеллу! – с яростью воскликнула Калипсо. – Она так хочет всем нравиться, но превращает людей в растения и заставляет их пить сыворотку правды. Неудивительно, что никто её не любит!