Роберт Янг - Дом, забытый временем

— Но от кого? На планете нет диких зверей. На этот счет в «Подробном отчете», страница сто одиннадцать…

— Отчет, отчет! — В карих глазах Элисон вспыхнуло негодование. — А другие книги ты читаешь? На борту есть Кинси [26] Альфред Кинси (1894–1956) — американский биолог и сексолог, основатель института изучения секса. без Купюр. Спорим, ты не удосужился его даже полистать.

— Какое отношение порочные пристрастия отдельных предков могут иметь к нашей экспедиции? — сухо спросил Хьюберт.

— А почитать просто так, для души?

Хьюберт не ответил. Элисон улыбнулась:

— Мне понравилось про домохозяйку из захолустья. У ее мужа никак не…

— Ничего не хочу слышать, — перебил ее Хьюберт.

— Ну и ладно. — Элисон обиженно замолчала.

Воспользовавшись передышкой, Хьюберт решил обозреть окрестности. Протоптанная тропа вилась среди лесов и плодородных полей с пробивающимися ростками местной зелени. «Какой чистый юный мир! — с тоской размышлял Хьюберт, — девственный край, наивно ждущий, когда его осквернят иммигранты — так непорочная девушка предвкушает, как ее подцепят на звездной улице и продадут в галактический бордель».

Антрополог вздохнул. Идеалист по натуре, он остро реагировал на суровые реалии жизни. Ему хотелось надеяться, что в галактике есть что-то выше и благороднее, нежели передовое сельское хозяйство и секс.

Он непроизвольно глянул на Элисон. Следом молнией промелькнула мысль: чего ради такая страстная особа подалась в антропологи? В глаза бросилось нарочитое покачивание бедрами из серии «не проходите мимо». Для женщины под тридцать она была на редкость хороша, но это не повод так демонстративно бравировать своими формами. Даже сейчас: ну зачем, собираясь в гости к примитивному народу, надевать такие тесные шорты? Зачем натягивать тесный свитер, такой, что ни вздохнуть ни выдохнуть? Перед кем красоваться? Перед туземцами? Это для них она размалевалась? Хотя нет… Темные как ночь ресницы у нее свои, без намека на тушь.

Как могло получиться, что она до сих пор не замужем? Наверное, запретный плод слаще брачных уз.

В следующий миг Хьюберт опомнился и вновь сосредоточился на местности. У подножия небольшой долины начиналась деревня. Отнюдь не маленькая по меркам нотан-танавитов. Около шестидесяти домиков из розовой глины хаотично раскинулись вокруг главной площади. В центре возвышалась круглая постройка, формой и текстурой отличная от других зданий.

Похоже, гостей ждали, ибо население деревни собралось на окраине. Хьюберт впервые увидел местных женщин. Почему-то в фотоприложении к «Подробному отчету» не было ни единой фотографии представительниц слабого пола.

Хьюберт покраснел так, как не краснел еще никогда. В голове пронеслось одно слово — дыни. Какая сила не дает им упасть и почему в отчете не отражен столь уникальный феномен?

Он исподтишка покосился на напарницу — узнать, как она воспринимает внезапное открытие. Он ожидал увидеть шок или, на худой конец, изумление. Однако вместо этого увидел злость. И не только злость, но и зависть.

Впервые за несколько недель Хьюберт испытал счастье. Впрочем, ненадолго. На входе в деревню вождь ткнул пальцем в землян и произнес уже знакомую фразу на своем наречии. Местные — и мужчины, и женщины, и дети — залились звонким смехом.

— Похоже, мы сразили их наповал, — пошутила Элисон, но морщинки у глаз выдавали ее обеспокоенность.

Хьюберт тоже встревожился не на шутку, особенно заметив, как изменилось поведение провожатых. Недоумение на веснушчатых лицах уступило место мрачному, целенаправленному любопытству.

В деревне Хьюберт замедлил шаг. Но тут же последовал болезненный укол ниже спины. Антрополог подпрыгнул как ужаленный. Вслед за ним Элисон.

— Минуточку! Мы граждане Земли. Вы не имеете права… — начал он и снова подпрыгнул.

Пришлось идти дальше. Хьюберт злился не столько на туземцев, сколько на штаб и запрет брать оружие. Забота о примитивных народах — это прекрасно, но должна же быть элементарная логика!

Извилистая улочка привела процессию к круглому зданию в центре площади. Издалека оно выглядело вполне безобидным, но разве с окраины разглядишь решетки на окнах? Деревянные, разумеется, но солидной толщины — руками не сломать.

Без лишних объяснений Титантотум распахнул дверь, и пленников втолкнули в полумрак. Дверь захлопнулась, громыхнул тяжелый засов.

У антропологов пропал дар речи. С улицы по-прежнему доносились смешки, сквозь прутья решетки на землян таращились любопытные нотантанавиты.

Посреди темницы стоял круглый помост, устланный соломой. Хьюберт поставил чемодан на грязный пол, а сам устроился на помосте. Вскоре к нему присоединилась Элисон.

— Они еще пожалеют! — процедил Хьюберт.

— Ты о чем?

— О парочке шутников, накропавших «Подробный отчет»! «На редкость дружелюбный народ… Неприхотливые, добрые гуманоиды, на экзотических просторах планеты ведущие безмятежное существование… Ни забот, ни хлопот, только любовь, смех да умиротворенность тихой заводи». Надо было додуматься написать подобную чушь и выдать за истину в последней инстанции!

— А я предупреждала: тратишь время впустую. Брал бы пример с меня и почитал Кинси. А ты знаешь, сколько раз…

— Довольно! — Хьюберт с досадой хлопнул себя по коленке. — Хватит дурачиться!

— Хватит так хватит. А если серьезно, что нам делать? «Отчет» случайно не советует, как выбраться из глиняной тюряги?

— В том-то и дело.

— В чем? — нахмурилась Элисон. — Прости, я наверное туповата, никак не могу уловить ход твоей гениальной мысли.

— Я о тюрьме. Заметила, как местные таращились на нас, как смеялись. В компании с опасными преступниками так себя не ведут. По виду мы почти не отличаемся от них, значит, дело не во внешности.

— Тем не менее, их что-то насторожило, — подхватила Элисон. — Если не физические данные, то тогда…

— Вот именно. Никакая это не тюрьма, это психушка, — заключил Хьюберт.

— Слушай, мы перебрали все варианты, почему нас записали в психи, но ни один не годится. Что дальше?

— Будем продолжать думать, — отозвался Хьюберт. — Пока не выясним… И хватит ходить туда-сюда.

— Еще чего! — фыркнула Элисон.

Но через секунду обессилено плюхнулась на помост и угрюмо уставилась в пол.

Солнце садилось, темница погрузилась во мрак. В окне то и дело возникали любопытные физиономии нотантана-витов, но Хьюберт уже привык к этому и не обращал внимания. Куда больше его занимала причина, по которой они оказались здесь.

Каким бы ни было их отклонение от нормы, оно явно присутствовало у них обоих. А значит, и у человеческой расы в целом…

Впрочем, необязательно. Знакомство нотантанавитов с землянами было весьма поверхностным и ограничивалось хамоватыми межпланетными торговцами, обучившими аборигенов галактическому наречию, и злосчастными авторами «Подробного отчета» — Артуром Аберкромби и Луэллой Хиггинс. Рассудив, что торговцы здесь ни при чем, Хьюберт сосредоточился на антропологах. По-видимому, те полностью соответствовали психическим нормам туземцев. Оставалось понять, чем предшественники отличались от них с Элисон, и тогда проблема решена.