Рихард Швартц - Властелин кукол

Взявшись за дверную ручку, я удивлённо посмотрел на Армина.

— Здесь принято требовать такие обеты от своих слуг? — спросил я.

Он покачал головой.

— Верные слуги — это нечто редкое и ценное. Да, слуги часто дают клятву племени, но в этот раз я пошёл ещё дальше, — он настойчиво посмотрел на меня. — Вы сами неоднократно спасли жизнь мой возлюбленной Файлид, позволили мне свершить суд над убийцей Хелис, Серафина возродилась, чтобы изменить судьбу Газалабада. К тому же в одном вы правы: у нас один и тот же враг, и мы не должны обнаруживать перед ним свои слабости. Вы важнее, чем думаете, Хавальд бей, — он сделал глубокий вдох. — Вы можете доверять им, эссэри.

Теперь пришла моя очередь вздохнуть.

— У меня совсем нет желание быть важным, — я посмотрел на всё ещё закрытую дверь. — Я просто хочу покоя.

— А вы можете найти покой, пока мир такой, какой он есть? — он с любопытством посмотрел на меня. — Разве может человек спокойно обрабатывать своё поле, когда мир вокруг него рушится? Когда он не знает, как будут жить его дети? И в безопасности ли дочь, сестра или мать? Вы хотите возвести вокруг себя стены или присоединиться к священству в одном из храмов? — он покачал головой. — Вы не тот человек, который уклоняется от своих обязанностей, — Армин тихо рассмеялся. — Неважно, как сильно вы иногда этого желаете.

Он хорошо это подметил — признаю, я бы никогда не уклонился. Поэтому лишь кивнул и приоткрыл дверь, но рука Армина остановила меня.

— Вы же найдёте Марину, верно? — тихо спросил он.

— Если её можно найти, — ответил я.

Комната для аудиенций находилась слева от зала. Хотя мы исследовали её, когда собирались купить дом, к тому времени эта комната была лишь пустой оболочкой. Я тогда подумал, что из неё можно кое-что сделать. Наряду с вестибюлем, она была самой большой комнатой в доме; она состояла из двух основных сегментов, которые придавали дому форму. Отделяющую стену здесь заменили двумя крепкими каменными колоннами, капители которых были украшены цветами. С тех пор, как эмир отремонтировал для нас дом, я больше сюда не наведывался, и теперь даже был немного впечатлён, когда вошёл.

Двери во двор были отрыты, впуская свет и аромат цветов. Деревянный пол блестел, цветочные композиции на колоннах были покрыты позолотой. На левой стене находился герб Иллиана — грифон, на правой я увидел единорога и розу — герб графа фон Тургау. Я решил обмолвится с Армином парочкой словечек. Я забеспокоился, так открыто увидев здесь мой герб, будто он имел важное значение.

Комната была обставлена скудно и из-за этого казалась более впечатляющей. Массивный письменный стол с удобным стулом, находился в центре. Почти пустые полки из тёмного, красноватого дерева покрывали стену позади стола. А перед ним располагались шесть удобных стульев, сгруппированных вокруг низкого столика, на котором стояла ваза с фруктами, два бокала и два графина. С одного из этих стульев поднялась майор-меча Касале, которую я почти забыл в связи с событиями, произошедшими за последние дни.

Касале была поразительной женщиной. Ей было примерно четыре десятка, и она стояла выпрямившись, как могут только солдаты. Её короткие, тёмно-каштановые волосы были похожи на шлем, глаза серые и внимательные, прямой нос, тонкие, но всё же женственные губы над немного энергичным подбородком. На её губах заиграла улыбка, когда она увидела меня. Что-то во мне, видимо, развеселило её. Морщинки от смеха вокруг глаз и другие, говорящие о характере, придавали её лицу глубину. Она была одной из тех, кому люди доверяли уже при первой встречи.

В первый раз я увидел её, когда она с тентом — сотней имперских солдат — обезопасила имперскую придорожную станцию, в которой Фард, слуга Ордуна, поставил нам почти смертельную ловушку. В то время она невозмутимо противостояла капитану лёгкой кавалерии эмирата, который требовал освободить придорожную станцию.

Из-за обстоятельств, мне пришлось в то время рассказать ей некоторые детали, среди прочего показать кольцо на моём пальце — кольцо коменданта Второго легиона Быков. Она не захотела слушать, какие обстоятельства привели к тому, что я его носил. И так как оно было на мне, я был для неё комендантом. Пока я ещё не нашёлся никто другого, кто мог бы взять на себя эту должность, а поскольку формирование Второго легиона было частью плана для освобождения нашей родины, мне волей не волей приходилось занимать этот пост. Однако в последнее время я часто задавался вопросом, не будет ли Янош более подходящим человеком для него, в конце концов, у него была военная подготовка, которой не хватало мне.

Так как Наталия говорила о доспехах, я почти ожидал встретить Касале в массивных латных доспехах, которые были характерны для тяжёлой имперской пехоты, но на ней были лёгкие доспехи из пластин, кольчуги и усиленной сталью кожи, каждая отдельная деталь тщательно подобрана к другой. Я ещё никогда не видел таких доспехов, они выглядели не только лёгкими, но и довольно надёжными.

— Генерал, — сказала Касле, слегка поклонившись. — Рада видеть вас снова целым и невредимым.

Я подумал, не сесть ли мне за огромный письменный стол, но потом выдвинул один из стульев и попросил её снова занять своё место.

— Новые доспехи, майор-меча? — спросил я, наливая ей и себе охлаждённое разбавленное вино.

— Прошу, называйте меня генерал-сержантом, — ответила она.

Верно, она упомянула, что приняла это звание. Номинально это понижение в должности, но не в престиже и положении. Джербил Конай был последним генерал-сержантом Второго легиона Быков, и насколько я понял, это было самое важное звание легиона, даже ещё важнее коменданта, поскольку именно генерал-сержанту надлежало устанавливать боевую готовность легиона.

— Я не хотела совсем отказываться от доспехов, — объяснила она. — После стольких лет в доспехах, я почувствовала бы себя обнажённой. Эти я нашла в арсенале посольства. Это доспехи разведчика, следовательно, без эмблем империи, поэтому неизвестны здесь. Так как всё ещё действует ограничение о том, что солдатам империи нельзя входить в Газалабад, — она заметила мой удивлённый взгляд и улыбнулась. — Если интерпретировать строго, то вы тоже нарушаете его, генерал.

— Я совсем об этом забыл, — правдиво ответил я. — Я знаю о напряжённых отношениях, но не думал, что ограничение всё ещё действует.

— Новая эмира только что вступила в должность, но даже от эмиры Файлид нельзя ожидать, что она немедленно покончит с конфликтом, который её отец не смог решить за последние три месяца. Нам повезло, что её отец, эмир Эркул, был благоразумным человеком. При других обстоятельствах между имперским городом и Газалабадом была бы открытая вражда. И эта одна из причин, почему я здесь. В некотором смысле эта та же самая причина, приведшая сюда и Хилларда. Думаю, фон Геринг прислал его к сэре де Гиранкур, чтобы попросить о помощи.