Эльвира Смелик - И все-таки они существуют [СИ]

Оставалось одно объяснение, совершенно невероятное, но более всего возможное. Делу мешало только то, что у Влады и в мыслях не было никакой жабы, никаких шуток, никакого Филимона. Она самозабвенно пялилась на Синицу. И, кажется, сейчас она все-таки покраснеет.

Мальчики проводили подружек до самой калитки в школьной ограде, выразили надежду снова их увидеть и вежливо откланялись. Синица уронил на асфальт свой скейт, и девчонки еще услышали ехидное замечание его не сдержанного на слова приятеля: — Ты скоро ходить разучишься!

— Смотри, Филимон, — донеслось в ответ беззлобное предупреждение, — укорочу я твой язычок. Чтоб не болтал лишнего.

— Не имеешь права! — нахально отозвался Филимон, и троица скрылась за деревьями.

Томка молча сделала несколько шагов и, убедившись, что подслушать их уже некому, выдала:

— Ну, Владик, теперь не будь разиней! — и продолжила невозмутимо, глядя на остолбеневшую подругу. — Он, между прочим, очень даже ничего, этот твой Синица. Тебе в самый раз! — Потом помолчала немного и добавила с осуждением: — Только заносчивый временами. И постоянно шпыняет бедного Филимончика.

— Уж не запала ли ты на «бедного Филимончика»? — той же монетой отплатила очнувшаяся Влада.

— Нет! — Томка высокомерно наморщила носик. — Не мой тип.

Влада с Рушаной прыснули.

— А что? — обиженно надулась подружка. — Что я такого сказала? — Она свысока глянула на Владу. — Вот только не стоит утверждать, что до Синицы тебе нет никакого дела. Ни за что не поверю.

Влада опять смутилась, почувствовала, как медленно, но неотвратимо стали нагреваться щеки.

— Да ладно тебе! — не унималась Томка. — Одно дело, если бы безответно. А у вас-то, похоже, все взаимно.

— С чего ты взяла? — с сомнением, которое срочно нуждалось в разрушении, робко выдавила Влада.

— Я что, слепая? — Томка снисходительно хмыкнула. — Я даже удивляюсь, что при твоей способности вокруг вас двоих до сих пор еще не порхают крылатые сердечки и амурчики. Знаешь? Как в мультяшках. — А так как Влада по-прежнему смотрела недоверчиво, но с надеждой, добавила: — Он пялится на тебя, ты пялишься на него. О чем еще можно подумать?

Рушана в подтверждение согласно кивнула. Хотя тоже выглядела смущенной.

— Вот видишь! — победно воскликнула Тома.

Следующим вечером на прогулку она собиралась с особой тщательностью.

Влада с Рушаной обменялись взглядами, на что Томка независимо хмыкнула:

— Ты бы, Владочка, тоже привела себя в порядок!

— А я разве не в порядке? — удивилась Влада.

Она никогда не ходила нечесаной грязной обормоткой в старой обтрепанной одежде. Волосы чистые, блестящие, густые, можно даже сказать, чересчур; мордашка довольно миленькая, а жарким летом от косметики больше неприятностей, чем толку; наряд…

— А ты в курсе, что существует такой вид одежды — юбка?

Ну да, всему прочему Влада уперто предпочитала штаны, всякие их разновидности: брюки, леггинсы, капри, бермуды, шорты. Вот, кстати, с леггинсами она очень часто надевала юбку или даже платье. Но по такой жаре — к чему лишняя одежда?

— Не хочу я юбку! — твердо заявила Влада. — В ней на скейте кататься неудобно! — последнюю фразу она добавила нарочно, чтобы поддразнить Томку, но та с абсолютно серьезным видом неожиданно высказала одобрение.

— Соображаешь! Очень разумная идея! Встаешь на скейт, тут же наворачиваешься, он бросается, чтобы тебя подхватить и…

— Промахивается! — закончила Рушана, давясь от смеха.

Влада присоединилась к ней, а Томка без тени улыбки беззастенчиво зарылась в вещи подруги.

— Вот! — представила она свой улов. — То, что надо!

Коротенький изящный топик на бретельках и еще более короткие шорты.

— Чуть похолодает, и я задубею, — предупредила Влада. — Я на понижение температуры страшно реагирую. Считаешь, синяя в пупырышках, я произведу неизгладимое впечатление?

— Все-то ей надо объяснять! — заворчала Томка. — Жалобно скажешь, что замерзла, и тогда Синица отдаст тебе свою…

— Футболку! — восторженно подсказала Влада, споткнувшейся на слове подруге. — Мечтаешь посмотреть на него с обнаженным торсом?

Томка сердито швырнула вещи на кровать и, обиженная, удалилась за дверь, но не прошло и минуты, как она вернулась обратно с деловым видом и предложила новый вариант, который беспрекословно одобрили и Влада, и Рушана.

— Клево! — Влада рассматривала себя в зеркале. — Тома, а у тебя талант!

— У меня много талантов! — гордо воскликнула подруга и легким взмахом руки захлопнула дверь шкафа, не дотронувшись до нее.

В скейтпарке их ждало необычное зрелище. Сима, словно каменный истукан с острова Пасхи (для античной статуи он был слишком неуклюж и непропорционален), неподвижно стоял возле скамейки, на которой расположились его приятели. Синица сидел верхом на спинке с хорошо знакомым задумчивым видом, но, увидев девчонок, приветливо улыбнулся. И никаких наколенников, рюкзаков, скейтов!

— Вы сегодня не собираетесь кататься? — на всякий случай уточнила Влада.

Синица утвердительно кивнул.

— Решили прошвырнуться по живописным окрестностям, — объяснил Филимон. — Составите компанию?

Девчонки не стали отказываться. Такие планы устраивали их гораздо больше, чем стороннее созерцание Синицевых выкрутасов, и все вместе ребята долго болтались по парку. Мимо небольших прудов и соединяющих их узких каналов, мимо многочисленных старинных мостиков и изящных архитектурных построек, по аккуратно проложенным асфальтовым дорожкам и протоптанным среди деревьев тропинкам. Забрались в такую даль, что вокруг не оказалось ни души, только утки плавали в разделенном на две части каскадом и очередным мостиком вытянутом прудике.

На этом мостике ребята задержались. Вдоль одного его края шла узорная литая чугунная ограда, вдоль другого — невысокий каменный парапет.

Филимон запрыгнул на выступ, принял позу, открыл рот…

Стоящий рядом Синица неожиданно с силой пихнул его в живот.

Филимон отчаянно взмахнул руками, но равновесие удержать не смог и опрокинулся навзничь, навстречу темной густо покрытой ряской поверхности. Его ноги еще не успели оторваться от парапета, а падение столь же неожиданно прекратилось. Он застыл в воздухе с выпученными от потрясения глазами.

— Руку давай! — заорал Синица, вскочив на парапет.

Филимон послушался автоматически, не осознавая собственных движений. Синица вцепился в его запястье, с другого бока Влада ухватилась за подол майки. Вдвоем они вытянули Филимона обратно на мост, попытались придать ему вертикальное положение, но тот как ошпаренный слетел с парапета и вцепился в перила ограды. Впрочем, на Филимона уже никто не смотрел: девчонки сверлили взглядами Синицу, который нацелился на Томку и не собирался отводить глаз.