Вика Осадченко - Карэле Карэле и другие волшебные существа

— Тяжёлая! — удивился тот.

Тинки, которая с лёгкостью бы уместилась на детской ладошке, весила столько, что казалась сделанной из свинца. Или, учитывая её огненный окрас, из золота. Однако её лапки и вправду не обжигали — просто были очень горячими.

Саламандра улеглась на палец брюшком, довольно зажмурившись. Руку начало ощутимо припекать.

— Нет уж, так слишком горячо, — поморщился кондитер. — Давай-ка, Тинки, иди к хозяину.

— Это у вас руки нежные, господин Карэле, — сказал Роним, ловко забирая у него саламандру. — Тинки, бумага!

Саламандра встрепенулась и ловко поймала брошенный ей бумажный шарик, слопав его в мгновение ока. Вниз посыпались светлые чешуйки пепла.

— В карман, Тинки! — скомандовал старик, и саламандра, пробежав по его рукаву, нырнула в карман куртки. Уцепилась за край передними лапками, высунула мордочку наружу.

— Молодчина! — Роним скормил ей ещё один бумажный шарик.

— Теперь понятно, почему моих черновиков не хватает на растопку, — рассмеялся Карэле. — Скоро придётся выписывать газеты.

— Вот было бы славно, сударь! — обрадовался старик. — Тинки у меня всё ест — и уголь, и дерево, но до бумаги она сама не своя. Сколько ни дай, всё слопает!

— Боюсь, современные газеты даже саламандре не пойдут на пользу, — поморщился кондитер, выуживая из кармана серебряную монету. — Лучше купи ей пару стопок писчей бумаги.

— Спасибо, господин Карэле! Тинки, а ну скажи «спасибо»! Ну же, Тинки. «Спасибо!»

Саламандра неуверенно склонила головку набок.

— Ничего, я её научу, — пообещал Роним.

— Так и вижу ваши представления в кондитерской, — рассмеялся Карэле. — Малышня будет в восторге!

Кивнув старику на прощание, он легко взбежал по ступенькам. «Дон-дан-ден-дин!» — пропели колокольчики, и Карэле, оправляя кружевные манжеты, повернулся к вошедшему.

Это был высокий, худой и совершенно серый человек. Серый костюм, серый сюртук, серая шляпа на начинающих седеть волосах… Даже лицо у него было каким-то серым и невыразительным.

Гость окинул холодным взглядом кондитерскую. Его глаза скользнули по уютным столикам, по стоящей за прилавком Юте и, наконец, остановились на Карэле.

— Добрый день, сударь, — невозмутимо улыбнулся ему кондитер, начиная подозревать, что день, который начинается с подобных серых посетителей, не может быть особенно добрым. В лице вошедшего и его манере держаться было что-то неуловимо отталкивающее.

— Добрый, — равнодушно подтвердил гость, направляясь к стойке. Несмотря на высокий рост, двигался он плавно и гибко. Карэле понял, что серый человек напоминает ему змею. И эта змея, скорее всего, ядовита.

Он в два шага обогнал посетителя, скользнув за стойку.

— В пекарню, — шёпотом велел он Юте. — Пока не позову.

Та вскинула испуганные глаза и, не сказав ни слова, метнулась к двери.

«Умная девочка», — подумал Карэле, поворачиваясь к посетителю.

— Чего желаете?

— Чаю, — небрежно бросил гость. — Больше ничего не нужно.

Карэле подхватил с компактной масляной горелки горячий чайник и плеснул воды в один из дюжины изящных чайничков, стоявших наготове, даже не поинтересовавшись, какая в нём заварка. Впрочем, он подозревал, что серому человеку это абсолютно всё равно.

— Прошу, — он поставил перед гостем поднос с чайником и чашкой.

Тот молча налил себе чаю и присел на высокий табурет у стойки. Отпил глоток, даже не поморщившись, хотя в чашке был практически кипяток. Поднял серые, холодные глаза, лишённые всякого выражения.

— Значит, вы и есть Карэле Карэле, — утвердительно сказал он.

— Рад видеть, что с логикой у вас всё в порядке, сударь, — широко улыбнулся кондитер. — Разумеется, это я. Позвольте узнать и ваше имя! Надеюсь, вы станете нашим постоянным посетителем?

— Зовите меня Крюк. Я навещу вас… ещё раз или два.

— Вот как? Стало быть, вы приезжий?

— Именно. У меня здесь… дело. Думаю, я расскажу вам о нём. Чуть позже.

— Замечательно, — беззаботно отозвался Карэле. Гость нравился ему всё меньше и меньше.

— А вы интересный человек, господин Карэле. Похоже, то, что про вас рассказывают, чистая правда.

— Понятия не имею, о чём вы, — пожал плечами кондитер.

— Ну как же. Таинственное происхождение, удивительные способности. Странные знакомые, все как на подбор. Какие-то тёмные дела, то тут, то там.

— Полная ерунда, — отмахнулся Карэле.

— Многочисленные любовные связи, в том числе и… скажем так, неожиданные.

— Я старый человек, сударь, — нахмурился кондитер. — И в любом случае, вас это касается меньше всего. Не проводить ли вас до двери?

— Вначале скажите, когда у вас день рождения. Я бы предположил вторую декаду Скорпиона. Интересный темперамент — менее опытный человек назвал бы вас сангвиником, но я предполагаю, что такое впечатление создаётся благодаря вашей внутренней дисциплине. Вы скорее нечто среднее между холериком и меланхоликом, а это крайне опасное сочетание.

— Да вы астролог? — пренебрежительно рассмеялся Карэле.

— Не совсем, — серый человек отставил чашку в сторону. — Я… филолог. Практик. Я работаю со словами… но об этом, пожалуй, я расскажу вам в следующий раз. Мне кажется, вы сумеете понять суть моей работы.

— Никогда не интересовался филологией, и вряд ли вам удастся это исправить. Что-то мне подсказывает, что мы не найдём общего языка, — отмахнулся Карэле, с тревогой прислушиваясь к шагам на лестнице. Кто-то спускался в зал: скорее всего, Сейли, только она ступает так легко. Неважно, никому из его домашних не стоило бы сталкиваться с этим серым человеком. Под сердцем ныло тревожное ощущение близкой опасности.

Шаги вдруг замерли. Сейли остановилась там, где её не было видно из зала.

— О, вы узнаете о возможностях слов много нового, — холодно сказал гость.

Карэле услышал, как Сейли медленно и очень тихо отступила наверх, на второй этаж — так тихо, что лёгкий шелест платья, задевающего перила, был почти неразличим.

— Новые знания — такая непредсказуемая вещь! — улыбнулся он, переводя на собеседника тяжёлый взгляд тёмно-карих глаз. — Никогда не знаешь, где их найдёшь. Возможно, сударь, что и вы в процессе общения со мной несколько расширите свой кругозор. Я бы даже сказал, что это случится неизбежно.

— Посмотрим, — гость поднялся со стула одним быстрым и плавным движением. Теперь он смотрел сверху вниз, не моргая, что усиливало его сходство со змеёй. — До скорой встречи, господин Карэле.

Звякнули колокольчики, и кондитерская опустела.

Карэле некоторое время смотрел ему вслед, облокотившись на стойку. Затем задумчиво взял с подноса чашку, из которой пил серый человек. Посмотрел на неё с сомнением, вытянул руку и разжал пальцы. Охнул фарфор, брызнули в стороны осколки.