Вика Осадченко - Карэле Карэле и другие волшебные существа

— Роним, почему ты пьян? — спросил кондитер, стараясь сохранять спокойствие, но это удавалось ему с трудом. Похоже, что старик почувствовал приближающуюся бурю — он приподнялся на кровати и даже слегка протрезвел.

— Простите, господин Карэле, это всё старый Шимми, — Роним изо всех сил старался выговаривать слова членораздельно. — У него сегодня правнучка родилась.

— И ты решил это отметить с утра? Не ожидал от тебя.

— Это всё он меня уговорил! Пришёл к окошку с бутылкой, — старик в подтверждение своих слов ткнул пальцем в сторону приоткрытого подвального окна. — Я ему говорю, нельзя мне уходить, работа есть. А он говорит, дескать, выпей тогда со мной стаканчик за здоровье правнучки. И внучки. И дочки…

— И бабушки, — Карэле устало вздохнул, выпуская старика. Тот немедленно рухнул на кровать. — Сейчас сварю тебе кофе, чтобы протрезвел. Тинки на месте?

— Так это, в большой печи, где и была. Вы же спрашивали уже про неё, господин Карэле!

Кондитер, ничего не ответив, вышел за дверь. Роним пару секунд с недоумением смотрел ему вслед, затем откинулся на подушку и снова захрапел.

— Неужели это тот самый подвал, в котором были зарыты мои кости? — спросил Ланс, устраиваясь на подоконнике раскрытого окна, выходящего во двор. — Если бы не знал заранее, ни за что не поверил.

Карэле мрачно наблюдал за джезвой, в которой варился крепкий кофе, и под его тяжёлым взглядом тот становился всё горче.

— Мы слегка переделали дом после свадьбы, — пояснил он. — Установили в подвале котлы — честно говоря, уже не представляю, как мы жили без горячей воды в ванных. Провели паровое отопление. Чуть ли не год ушёл на все эти переделки, но они того стоили. Потом, когда выяснилось, что в подвале стало достаточно сухо, я перенёс склад туда, и у нас появился садик, во дворе остался только сарай с дробилкой.

— Теперь в подвале на удивление уютно, — заметил Ланс. — И тепло. Даже окошки есть.

— Я много вложил в этот дом, — кивнул Карэле. — Души, а не просто денег. Видишь ли, это было первое место, где я почувствовал себя счастливым. В каком-то смысле этот дом для меня родной не меньше, чем для Алли.

— Понимаю, — отозвался призрак.

— Поэтому для меня настолько немыслимо потерять его. Дело не в вещах, не в работе, не в привычке. Просто для меня мир начинается с этого дома. Я имею в виду ваш мир, конечно. С этой самой комнаты — именно в неё я попал.

— Сколько тебе тогда было?

— Одиннадцать, я думаю. Что-то в этом роде. До сих пор помню, как головокружительно тут пахло шоколадом.

— В общем-то, как и сейчас, — рассмеялся Ланс.

Карэле улыбнулся, снимая джезву с огня, и снова помрачнел.

— Я ведь даже никому не сказал, что сегодня может произойти. Подумал, чем меньше людей знает о таком исходе дела, тем меньше у него шансов случиться.

— И правильно сделал, — одобрил призрак. — Страхи и дурные мысли — лучшая пища для всякого несчастья.

Кондитер бросил в кофе щепотку соли. Затем вышел через смежную комнату в пекарню и вернулся с ломтиком лимона, который опустил в джезву.

— Ты уверен, что это можно пить? — с сомнением спросил Ланс.

— Страшная гадость, — подтвердил Карэле. — Горькая, кислая и солёная одновременно. То, что надо, чтобы протрезветь или мгновенно проснуться.

Он перелил кофе в чашку и вышел в зал.

— Юта! Ты не могла бы отнести это Рониму? И заставь его выпить всё до конца.

— Конечно, господин Карэле. Приглядите пока за кондитерской?

Девушка, осторожно держа чашку, проскользнула под стойкой, но не успела она сделать и двух шагов, как покачнулась и полетела на пол. Вскрик Юты смешался со звоном разбитого фарфора.

— Ты цела? Что случилось? — Карэле, мгновенно оказавшийся рядом, помог ей подняться с пола. Встревоженно загомонили посетители.

— На что-то наступила, — Юта потёрла ушибленную коленку.

— Она сломала моего кота! — заревел какой-то малыш, дёргая мать за юбку.

Юта и Карэле взглянули вниз. На кирпичном полу лежала поломанная игрушка — деревянный кот на колёсиках.

— Простите, пожалуйста! — мать малыша подхватила его на руки, пытаясь заглушить рёв. — Вечно он разбрасывает свои игрушки, мы и дома на них то и дело наступаем.

— Ничего страшного, — вымученно улыбнулась Юта. — Я почти и не ушиблась. Сейчас всё уберу, господин Карэле.

— Я сварю ещё кофе, — сказал кондитер, чувствуя, как внутри него нарастает тихая, но явственная паника.

Он вернулся в свою рабочую комнату, закрыл дверь и с силой потёр виски.

— У меня такое чувство, что реальность сопротивляется, — сказал Карэле Лансу, запуская длинные тонкие пальцы в волосы. — Как будто она пытается вернуться обратно — неужели ей так досаждает моя кондитерская?

Он нервно рассмеялся.

— Мне тоже это не нравится, — призрак спрыгнул с подоконника. — Вдруг я ошибся? Потратил единственный шанс вмешаться, а тебе не помог?

— Ты всё сделал правильно, — строго сказал Карэле.

— Хозяин! — позвал из-за окна Брас. — Этот бестолковый дурень оборвал незрелую малину!

Кондитер очень медленно и плавно сделал глубокий вдох.

— Господин Карэле! — постучала в дверь Юта и, не дождавшись ответа, сунула нос в комнату. — Там к вам священник, просит уделить пять минут.

За вдохом последовал такой же медленный и плавный выдох.

— Очень хорошо, — отозвался кондитер ровным и спокойным голосом. — Сейчас я к нему выйду. А малина подождёт.

Юта исчезла за дверью.

— Видишь? — спросил он у Ланса. — До сих пор незнакомые священники мной не интересовались. Всё одно к одному, причём не в нашу пользу.

Карэле взглянул на часы — десять минут двенадцатого. Он пригладил волосы и вышел в зал.

Священник и вправду был незнакомым: немолодой мужчина среднего роста, в поношенном облачении — чёрных брюках и рубахе до колена. Поверх рубахи на цепочке висела крупная, с пол-ладони, серебряная рыба.

— Отец Лебре, — представился он. — Простите за столь неожиданный визит, я не отниму у вас много времени.

— Рад знакомству, — вежливо улыбнулся Карэле. — Одну секунду…

Он сбежал по ступеням, ведущим в подвал, и с силой захлопнул дверь.

— Дует, — пояснил он священнику, поднимаясь обратно в зал. — К сожалению, я не могу сейчас пригласить вас в свой кабинет, нужно присматривать за кондитерской. Вы не против того, чтобы поговорить здесь? В углу я вижу свободный столик.

— Конечно, — легко согласился отец Лебре, — как вам будет удобнее.

Дама, сидящая по соседству, обернулась, и кондитер узнал госпожу Фели.

— Добрый день, господин Карэле, — прощебетала она, — прекрасная сегодня погода, не правда ли? Хоть я и не собиралась сегодня баловать себя сладким, но просто не смогла не зайти к вам!