Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии. Земля сияющей власти

— А что же еще?

Он потрогал пальцами свое солнечное сплетение, где должен был лежать железный сокол, отдернул руку.

— Если я... убью соперника — никогда более не смогу вернуться в Зал Жизни и прикоснуться к Весте. Пока гой не вкусил соли Знаний, ему прощается убийство, как и все прочие преступления. Не ведает же, что творит... Но вкусивший соли не может поднять руку на человека, будь он гой или последний изгой. На моей груди будет лежать сокол, однако я лишусь пути. И станет мне медальон Девы как обруч на голове, которым венчают тех, у кого разжижается мозг. Вот и ты сейчас, Счастливый Безумец, став Вещим Гоем, никогда и никого больше не убьешь.

Мамонт вновь ощутил горечь соли на губах и в гортани, выдавил с трудом:

— Это мне не грозит... Я не стану Вещим Гоем.

— Почему? — безразлично спросил Варга.

— Все кончено, кровля обрушилась, а я не успел открыть Книгу Камы.

— Книгу Камы? — чуть оживился юноша. — Как жаль, что не успел! Как жаль... И я ничем тебе помочь не могу. Потому что сам еще пока не открывал этой Книги, — он внезапно устыдился чего-то и покраснел. — Напротив, ждал тебя... Надеялся услышать о... происхождении любви. Можно знать о происхождении Мира, жизни, человека, но пока не придет пора — ничего об истинных сокровищах Валькирии. Я был самоуверен!.. Это обычный грех юности, но сейчас поздно жалеть о грехах. Казалось, любовь — это так просто и естественно, что не нужно и открывать Книгу Камы. Казалось, есть Вещество куда более сложное и... полезное.

— Мне вот тоже казалось, — согласился Мамонт.

— Завтра на восходе она войдет сюда вместе с солнцем! А я возомнивший о себе идиот!.. Как я завидую тебе, Счастливый Безумец! Уходи от меня! Оставь!

Мамонт по-отцовски жесткой рукой больно потрепал его по загривку и молча вышел. На заре ему следовало предстать перед старым Варгой и сообщить о конце срока. И собираться в дорогу...

Впереди была целая ночь — еще одна, бессмысленно, впустую прожитая возле Зала Жизни. Он решился и, почти не имея никаких надежд, направился к каморке старого Варги. Постучал несколько раз, затем, пренебрегая всеми правилами, приоткрыл дверь — пусто... Совершенно сломленный, Мамонт побрел было в свое жилище, однако в коридоре увидел старую Дару, которая встречала его у входа в Хранилище.

— Скажи мне, где Варга? — спросил он, зная примерный ответ: взойдет солнце — увидишь...

— У него разболелись суставы, — неожиданно сообщила Дара. — Поищи в бане, должно быть, принимает ванну.

Старый Варга лежал на деревянной скамье, опустив ноги выше колен в бак из нержавейки, откуда поднимался столб пара. Возле него хлопотала слепая Дара подол подоткнут, рукава закатаны выше локтей...

— Ну, что ты мне скажешь, Счастливый Безумец? — даже не взглянув, спросил старик. — Вероятно, у тебя закончился срок, и ты не успел открыть последнюю Книгу. Так?

— Да, это так...

— И какую же ты Книгу не прочел?

— Книгу Камы! — с прежним злорадством сообщила слепая и решительным, бабьим жестом опрокинула ведро горячей воды в бак.

— Это плохо, Мамонт, — поморщился Варга, приподнимаясь на локтях. Дара услужливо подсунула ему под голову и спину подушки. — Кровля сомкнулась с полом, а ты не успел... Странное дело! Вещий Гой Зелва пробыл здесь довольно длительный срок и вкусил достаточно соли, чтобы именоваться Вещим. Он, помню, был весьма прилежным молодым человеком и уходил из Зала Весты всегда последним, когда уже там горел ночной светоч. Нет, я свидетель тому: Зелва был одержим, когда добывал соль. Но отчего-то и он не успел прочесть Книгу Камы. Признаюсь тебе, я тогда еще был молод и совершенно здоров... Это сейчас — развалина. Так вот, я тайно приносил в колонный зал дубовые бревна и ставил дополнительные подпорки, чтобы удержать кровлю. Тогда я... завидовал Зелве и хотел помочь. А он все равно не успел...

— И Мамонту помогали, — сообщила между прочим слепая Дара. — Я видела сама, как юноша вносил в колонный зал огромные деревья.

— И все равно ничего не спасло? — Варга наконец посмотрел на Мамонта.

— Не спасло, — признался тот.

— Ты пришел просить о времени? Чтобы я позволил остаться еще на небольшой срок?

— Хотя бы на один день, — безнадежно проговорил Счастливый Безумец.

— Это невозможно, — сразу же заявил Варга непререкаемым тоном. — И не потому, что я не смею нарушить волю Стратига. Завтра на восходе солнца к нам войдет непорочная Дева с реки Ганга. А когда в Зал Жизни входит Валькирия, все остальные должны покинуть его. Между прочим, кроме Книги Камы ты не открыл еще одну, последнюю, открыть которую ты обязан непременно, чтобы получить титул Вещего. Это Книга Будущности и завтра ты получишь ключи от нее. Так что на Книгу Любви у тебя нет времени и быть не может.

— Повинуюсь року, — проговорил Мамонт. — Значит, так и нужно!

Варга внезапно разгневался, опустил лохматые брови.

— Как вы легко соглашаетесь! Повинуюсь!.. А уже больше года нет Страги Запада, место которого может занять лишь Вещий Гой! Откуда в вас это легкомыслие? От вашей избранности?.. Я, например, поступил в свое время иначе. Когда меня еще юным привели с реки Ура в соляные копи и дали Буквицу, после нее я сразу же выбрал Книгу Камы. Да! Книгу Любви!

— Браво! — воскликнула слепая жрица любви. — За это я обожаю тебя, Варга!

— А вы с Зелвой, должно быть, полагаете, что любви не нужно учиться? — продолжал старик. — Полагаете, что иные Книги важнее? О любви же будто бы знаете все, коли избраны Валькирией и расчесывали ее космы?.. Да, в первую очередь я открыл для себя Книгу Камы. И теперь не чувствую печали от соли Знаний, разве что вот болят суставы... Только любовь способна уравновесить две великие Сущности Мира: горечь и сладость, соль и мед.

— Я извлек эту истину только сегодня! — откровенно признался Мамонт. — И сразу же бросился искать Книгу Камы. Но было уже поздно.

— Конечно поздно, — подхватил Варга ворчливо. — И хуже того, ты не можешь переступить через ступень, а я не могу дать тебе завтра ключей от Книги Будущности... Ну да, проще всего сказать — повинуюсь року! — и уйти восвояси. Мол-де, рано или поздно есть возможность вернуться к Весте. Путь-то вам, избранникам, всегда открыт. И Стратиг не помеха... А кощеи тем часом будут терзать Землю Сияющей Власти и оставаться безнаказанными, ибо нет Страги Запада, некому порадеть за порядок, за сербских гоев, кровью истекающих под плетями изуверов.

— Я готов, но как можно поправить дело, Варга?

Он словно не услышал, молча и болезненно морщась, долго шевелил ногами, распухшими в суставах и уродливыми. Дара вылила себе на руки знакомую жидкость, которая когда-то горела на спине Мамонта, избавляя от остеохондроза, — она же горела в факеле, установленном в Зале Жизни, растерла ее и принялась массировать ноги Варги, начиная с пальцев. Ему было невыносимо больно, однако терпению его можно было позавидовать. Только раз он допустил оплошность — стал уговаривать себя: