Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии. Земля сияющей власти

— Мне нужно кое-что купить нам к столу.

У Воробьева сдавило дух, словно в Измайловском парке он наткнулся на белый гриб. Ждал ее десять, двадцать минут, потом вошел в магазин и Капитолины не обнаружил. На следующее утро он специально завернул в машбюро, где кроме трех машинисток сидели еще две компьютерщицы, и увидел ее чистый, безвинный взгляд.

Когда же ее застукали за передачей информации, Воробьев не сообщал об этом Арчеладзе целые сутки. Было ясно, что новая машинистка вылетит из отдела мгновенно, а было жаль...

Внезапную привязанность начальника к «шпионке» он объяснил сначала непредсказуемым характером Арчеладзе, которому вздумалось таким образом «раскрутить» девочку, подставленную сверху для контроля за независимым отделом. Воробьев готовился к спектаклю в охотничьем домике — и в уме не было, что Никанорыч, этот женоненавистник поневоле, вдруг сам «положит» на Капитолину свой орлиный глаз.

И когда это случилось, Воробьев ошалел ничуть не меньше, чем теперь, увидев машинистку в комнате Арчеладзе, да не в охотничьем домике и даже не в Москве — тут, на Балканах!

Видимо, что-то проспал...

— Конечно, я рад тебя видеть, — соврал он, снова появляясь перед Капитолиной. — С приездом!

— Спасибо, — неожиданно ласково произнесла она. — Чай, кофе?

— Кофе, чтобы проснуться! Может, мне это снится?

— Нет, я настоящая, — она прошла мимо, и его обдало волной тонких духов. — От призраков нет тени. Видишь, от меня есть!

— Решила навестить тут нас? В глуши забытого селенья?..

— Нет, я получила урок и приехала, — просто ответила Капитолина. — Теперь буду все время с вами.

— Что ты получила? Урок?

— Да, урок. На вашем языке это... задание, поручение.

— От кого? Кто это задал тебе урок? — вдруг заподозрил неладное Воробьев.

— Уроки задает Стратиг, — пояснила она. — Всем гоям без исключения. Ну а к Дарам у него особое отношение. Он нас всех любит, но вынужден посылать туда, куда выпадает рок. А мы вынуждены повиноваться року.

Он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. Взвизгнула появившаяся откуда-то кофемолка, зазвенели серебряные ложечки, щипчики и фарфоровые блюдца — это вместо алюминиевых солдатских кружек.

— Значит, Дара — это ты? — сообразил Воробьев.

— Разве не знал об этом?

— Дара... Дара... И что же ты даришь?

— Любовь, — одними губами вымолвила она и добавила, как в прошлый раз: — Я приготовила нам кофе. Сколько тебе положить... сахару?

Он отрицательно мотнул головой, принял чашку из ее полупрозрачных волнующих пальчиков. Подобных очаровательных голосков он наслушался, сидя в «музыкальных» комнатах и автомобилях с наушниками, когда к объекту посылали «барышню тяжелого поведения», напичканную передающей аппаратурой. Но от этой исходил еще какой-то особый, будоражащий дух — то ли духи обладали таким свойством, то ли обволакивающие взгляды...

— А где же Никанорыч? — спросил он, завязывая в узел собственную чувственность.

— Ушел, — как-то бездумно бросила Капитолина-Дара. — Можно сказать сбежал! Представляешь, разве можно сбежать от такой женщины? А он — сбежал!

— То есть как — сбежал?

— Обыкновенно, как бегут, разочаровавшись в женщине.

Воробьеву вдруг расхотелось пить кофе, но она добавила в чашку коньяку и вновь подала.

— Так тебе будет лучше, выпей. Это отличный кофе!

Помимо своей воли он взял чашку и отхлебнул. Капитолина рассмеялась.

— Говорят, мужчины с благодарностью принимают даже яд из рук Дар!

— Спасибо, — буркнул он, вспомнив, как она хладнокровно расправилась с содержателем конспиративной квартиры, куда ее засадил «папа». Вот этими самыми нежными ручками уложила его в ванну, напустила пены и затем сунула туда включенный фен...

Понятно, что защищала свое достоинство, но откуда такая изобретательность, выдержка и психологическая подготовка?..

Он заставил себя проглотить кофе, благо что чашка оказалась маленькой.

— Где же он может быть сейчас? — не спросил, а подумал вслух Воробьев.

— Сейчас?.. — она на секунду прикрыла глаза. — Сейчас он на обочине дороги... Рядом какой-то мужчина. И еще горит огонь, кажется, машина...

— Что? — протянул он с нарастающим ощущением, что Капитолина заговаривается: Стратиг, рок, урок...

— Да, они дерутся! Катаются по земле!

— Кто — дерется?

— Гриф! С этим мужчиной...

— Капитолина! — наполняясь внутренним холодом, прикрикнул он.

— Вот! Оба вспыхнули, как факелы! — воскликнула она почти весело. — Тушат огонь!

Воробьев понял, что перед ним — больная женщина. Сумасшедшие глаза, нестандартное поведение, бред...

Повышенная, рвущаяся наружу сексуальность — тоже признак...

— Ну, пусть тушат, — равнодушно бросил он и встал. — Мне пора.

— Приходи, — сказала она. — Я сейчас готовлю нам ужин.

Воробьев отошел от двери комнаты Арчеладзе и дальше понесся бегом. У команды Кутасова шел «разбор полетов», обязательный после каждой операции независимо от положения и условий. Этому фанату было начхать на будущее...

Поскольку Воробьев исполнял обязанности заместителя Арчеладзе — конечно, все это условно! — «каскадер» поднял свою гвардию по стойке «смирно» и сделал попытку рапортовать.

— Да кончай ты! — ругнулся тот. — Разговор есть! Пошли!

Они уединились во дворе коттеджа-казармы. Начинался густой снегопад и тельняшка Воробьева промокала на глазах.

— Где Никанорыч? — спросил он, не чуя холода.

— А что ты у меня спрашиваешь? — выпучил свои бельма Кутасов. — Вы с ним вместе там...

— Его нет. Исчез, я спал и не видел, когда.

— Куда он исчезнет? В одиночку?..

— Сбежал!

— Ты что молотишь? Володя?..

— Сейчас он на дороге, дерется с каким-то мужиком. Оба горят, как факелы...

— Что ты несешь?..

— Это не я несу! — отрезал Воробьев. — Это несет женщина, которая оказалась в его комнате. Ты ее должен знать, машинистка Капа.

— Капа? Ну, знаю, видел... Откуда она здесь?

Кутасов не был так близок к Арчеладзе и потому многого не знал.

— Появилась! Захожу — она там хозяйничает, а Никанорыча нет. У меня подозрение — она сумасшедшая. Или... хрен знает что! Называет себя Дарой!

— А это что такое?

— Ну, есть такие женщины, — вдруг замялся Воробьев, не зная, как объяснить, чтобы самого-то не приняли за больного. — Одна такая вела нас с Никанорычем через зону, мимо патруля и охраны, по минным полям...

— По минным полям?!.. Так я тоже видел, как по минным полям шла женщина!

— Слава Богу!.. Так вот это и есть Дары!

— Вот это трюки! — оценил «каскадер». — Так что, эта машинистка — она и есть?

— Не знаю! Ум за разум!.. Но Арчеладзе нет! И вокруг нигде не видать.

— Сейчас я мужиков подниму!

— Погоди!.. Может, объявится, — остановил Воробьев. — Подождем час-другой. Дело в том, что у Никанорыча с этой... машинисточкой был роман.