Ровенна Миллер - Власть [litres]

Я недовольно отмахнулась от дурацкого обдумывания шансов на победу. Я ни разу ни с кем не дралась, лишь в шутку обменивалась тычками с братом. Но Полли-то этого не знала. Кроме того, что мне останется делать, если она все-таки на меня кинется?

Полли отдернула полог в сторону, он заколыхался, и она встретилась со мной взглядом – в кромешной тьме в белой сорочке меня было хорошо видно.

Не дав себе времени обдумать ситуацию, я инстинктивно швырнула в нее подсвечник, и тот полетел к ней через всю комнату, рассыпав искры проклятия. Я содрогнулась – если подсвечник угодит мимо цели, я останусь безоружной, а если попаду – размозжу ей голову зачарованным ударом.

Но снаряд поразил Полли одним концом в грудь, а другим – по носу, и мысль об убийстве сестры Теодора была забыта. Нож упал на пол, и я схватила его, прежде чем Полли успела опомниться.

– Вставай, – просто велела я.

– Я не обязана тебе повиноваться, – прошипела она. Кровь капала с ее носа на тонкий шелк халата, но Полли даже не думала вытереть капли.

– Мне абсолютно наплевать, – вздохнула я. Полли встала и отшатнулась от меня. В лунном свете, что падал из окна, было хорошо видно – ее нос сломан. – Тебе понадобится доктор, так что давай-ка его поищем.

– Что?

– У тебя нос свернут набок, – спокойно объяснила я. – Я совершенно уверена. Полагаю, ты не откажешься его вправить.

Полли безвольно уронила руки.

– Ты же не всерьез!

– Отнюдь. Я тысячу раз в тавернах видела сломанные носы.

– Ни секунды не сомневаюсь, – высокомерно, несмотря на распухший нос и наливающиеся чернотой подглазья, заявила Полли. Поморщившись, она наконец вытерла кровь. – Но ты не можешь отвести меня к доктору. Ты бы не стала это делать!

– Значит, не стала бы? – невесело ухмыльнулась я.

– Меня оставили в поместье по единственной причине, – сказала Полли, зло задрав нежный подбородок, заляпанный кровью, – чтобы я тебя прикончила!

– Почему выбрали именно тебя? – Оспаривать ее готовность к убийству я и не думала.

– Никого другого не подпустили бы так близко. Никто не позволил бы ночевать в двух дверях от спальни нареченной Принца-бунтаря какому-нибудь офицеру или солдату!

– Думаю, нет, – выдохнула я.

Сайан предполагал, что кто-то – вернее, многие – могут попытаться меня устранить, но не догадывался, кто. А ведь мы должны были ее заподозрить!

– Я знала, что произойдет в случае, если попытка окажется неудачной, – спокойно сказала Полли, посмотрев на меня своими синими глазами. – Вы меня казните. Конечно, не ты лично, или ты теперь этим сама занимаешься?

– Не занимаюсь, – прошептала я. Мысли о плане, что метались в моей голове, были совершенно безрассудными, даже глупыми, однако меня этот план устраивал. – Я не стану тебя казнить. Никто не должен знать о случившемся.

В глазах Полли вспыхнул синий огонь.

– Неужели ты собираешься скрыть это от своих?

– Да. – Я отодвинула полог, который стелился по полу, преисполненная отвращением к Полли и самой себе. – То, что война сделала с вашей семьей, опустошило Теодора. Если он узнает, что сестра пыталась убить его нареченную, не выдержит.

Лицо Полли исказилось от боли, но вскоре превратилось в прежнюю непроницаемую маску.

– Я не в ответе за выбор, который сделал мой брат.

– А я тебе этого и не говорила. Ты и за свой-то не способна отвечать, – прошипела я. – Идем! Я уберу нож, как только мы выйдем на улицу.

Полли тяжело сглотнула.

– Я больше не стану нападать.

– Еще бы, – пробормотала я, теряя терпение. – Вперед!

Полли наконец захромала в коридор, отлично зная, что у меня наготове оружие.

– Если кто-то спросит, ты грохнулась с лестницы.

К ее чести, она не вздрогнула и не лишилась чувств, когда Хеймиш вправлял ей нос. К его чести – он не задал ни одного вопроса, хотя сложно было вообразить способ, каким леди Аполлония, в своем шелковом одеянии, могла разбить себе лицо. Выглядело все так, словно мы подрались и она проиграла. Я знала наверняка, что еще не раз услышу сплетни об этом.

Но лучше сплетни, чем правда.

Спустя два дня леди Аполлония Вестланд отбыла в Западный Сераф. Она заявила, что получила известия от дальнего родственника, который предложил ей кров как беженке. Я с трудом сдержалась – Полли отнюдь не беженка, – однако никто не оспаривал ее решение. И хотя я с подозрением относилась к любым сношениям с Западным Серафом, но семья Теодора была очень велика, родственные связи тесно поддерживались, да и вообще это не имело значения. Попытка покушения оказалась неудачной.

Полли ждала возле военной академии, когда прибудет охрана, чтобы проводить ее в порт, и я ждала вместе с ней.

– Уверена, что хочешь ехать? Как ты сама утверждала, гарантировать тебе безопасность не может никто, – сказала я.

Синяки под глазами у Полли так и не спали, нежное лицо было обмотано льняной тряпицей, скрывающей нос. Заинтересовало произошедшее лишь Альбу, которая деликатно приподняла бровь, но я молча покачала головой. Секреты Полли уйдут вместе с ней.

– А разве у меня есть выбор? – горько осведомилась Полли, глядя вдаль.

– Никто не заставляет тебя покидать отчий дом.

– Ты позволишь остаться? – хрипло рассмеялась она. – Как ты можешь мне доверять?! Ты обычная швея, но отнюдь не дура.

– Я теперь запираю дверь на ночь, – просто ответила я.

Воцарилась долгая неуютная пауза. Я знала, что не обязана ждать вместе с ней ни ради соблюдения приличий, ни из вежливости – однако мне хотелось лично увидеть, как Полли нас покинет. Это как с пауком в комнате – лучше знать, где он, чем если бы насекомое просто исчезло из вида.

– Ты ведь понимаешь, что все это закончится для тебя плохо? – спросила Полли. В ее вопросе не было яда или злости, только странное любопытство.

– Возможно, ты слишком уверена в победе роялистов.

– Нет. Особенно после того, что я здесь видела. Признаюсь, я поверила Поммерли, когда он сказал, что у вас нет армии, и Мерхевену, когда тот клялся, что серафские колдуны уничтожат все ваши чары. Но потом они заявили, мол, Тео не способен повести за собой людей, – с легкой хрипотцой добавила она. – Я знала – это неправда. Они говорили, мой брат слишком мягкий. Это полная чушь.

– Тогда, может быть, – отозвалась я, – все это закончится плохо не для меня, а для тебя.

– Скорее всего. – Полли пожала плечами. – Но и тебе не избежать последствий. Не важно, кто выиграет войну. Страна расколота, точно перезрелая слива. Разве вам, повстанцам, невдомек, что теперь она начнет гнить? Если победим мы, бунты, скорее всего, станут вспыхивать один за другим десятилетиями, и власть будет их подавлять. Ничего хорошего. Но если победа окажется за реформаторами… – Полли прикусила губу и содрогнулась. – Если победа окажется за вами, на Галатию обрушится хаос.