В Брайсленд - Ученик пирата

— Утречко, Дрейк, — сказал Макака, глядя на него черными глазами. От этого слова звучали насмешливо.

— Капитан, — отозвались податливо Урсо и Квиандро. Урсо даже ткнул Макаку локтем из-за нехватки уважения.

Дрейк не тратил бы время на Макаку, и Ник так не делал. Он холодно смотрел, потянулся к рукояти шиварсты и приподнял брови. Он смотрел долго, и Макака не выдержал.

— То есть, доброе утро, капитан, — буркнул он.

Ник расслабил позу, но не стал дружелюбным.

— Хорошего дня.

Ник не успел пройти мимо, Макака поднял голову и отметил:

— К вечеру точно будем в Галлине, — Ник кивнул, Максл сказал ему это ночью. — И я думал, позволят ли нам и парнями немного отдохнуть, — Макака подмигнул. — Немного хорошей выпивки, немного игр, немного распутства. Такое.

— Вот как? — спросил Ник. Несколько дней игры помогли ему сохранить ледяной тон Дрейка. — А в тавернах Галлины любят обманщиков так же, как я?

Макака покраснел и быстро перевел товарищам. Оба рассмеялись над Макакой, и он такого не ожидал. Он покраснел сильнее. Ник знал, что весть Максла, что Макака жульничал в картах, навредила мужчине, ведь все в экипаже проиграли ему в картах хотя бы раз.

— Это да, капитан?

— Мы в Галлине только для провизии, — ответил Ник. — Не для… распутства, — Ник смог произнести слово с ужасным презрением. — Я дал своему помощнику указания насчет дел на берегу, — сказал он и понял, что нужно сообщить об этом Макслу, — и если он решит, что все сделано вовремя и успешно, но у нас будут оставаться часов для вечера, тогда мне все равно, на что вы их потратите. Если, — добавил он, окидывая Макаку взглядом, — весь экипаж отправится в путь утром. И без следов любви, если вам хоть кто-то на земле согласится это предоставить.

Макака по привычке переводил товарищам слова Ника. Его друзья рассмеялись в конце, наверное, из-за того, что юноша объяснял все это мужчине на много лет его старше. Урсо ударил Макаку по руке, и Макака стряхнул его ладонь, хмурясь. Ник думал, что дело закрыто, но Макака рявкнул, не дав ему уйти:

— Итак, капитан, расскажите о своем флоте. Который на севере, — добавил он, когда Ник приподнял брови. — О могучем флоте пиратов, к которому мы плывем.

— Макака, — из люка вышел Максл, позавтракав позже других. Он подошел ближе. — Почему ты беспокоишь нашего капитана своими вопросами?

От угрозы в голосе лед из тона Макаки не пропал.

— Я не верю, что наш капитан этим обеспокоен, Максл, — ответил он невинно. — Да, капитан? Мне просто было интересно, с каким могучим флотом мы объединимся. И почему тогда вы тут, капитан, в Проливе мертвеца? Тут мало сокровищ. Почему же вы так далеко от своей могучей армады?

Очевидно, что Макака хотел посеять раздор в рядах, как мог. Хоть он не перевел Урсо и Квиандро, было ясно, что два пирата знали тон Макаки, потому что просто страдальчески переглянулись и опустили головы над своей работой.

— Скажи, Макака, какое тебе дело? — спросил Ник. Его уверенность рядом с Макслом всегда росла.

Макака фыркнул.

— Конечно, мне есть дело. Я хочу знать, с чем связался.

— Я удивлен это слышать, — Ник шире расставил ноги и держал руки за спиной, пока говорил. Дрейк не двигался без цели, и он не давал себе проявлять эмоции, хотя Ник сжимался внутри от вопросов Макаки. — Потому что мой помощник говорит, Макака, что тревога тебе не присуща. Хм? Можно переживать за свои дела. За свои манеры. За свой… — Ник фыркнул, словно уловил гадкий запах, — внешний вид. Если бы ты больше переживал за что-нибудь из этого — а то и за все сразу — я мог бы увидеть улучшения, которые ожидаю от своих моряков.

— Выпрямись, — рявкнул Максл и ударил Макаку, чтобы исправить его позу. Он добавил удар по голове, чтобы сбить грязную широкополую шляпу пирата на палубу. — Выражай хоть немного уважения!

— Простите, — Макака звучал искренне смущенно, хотя бы жалел, что открыл глупо рот. Его глаза говорили о другом. Ник боялся ненависти в них. — Простите, капитан.

Ник шагнул вперед.

— Знаешь, Макака, — тихо сказал он, — если не хочешь продолжать со своими товарищами, можешь остаться в Галлине. Тебе не нужно говорить. Просто собери вещи и уходи.

— Капитан! — крикнула Чудо-ребенок из вороньего гнезда, пронзая воплем воздух. Она вернула почти весь голос, хотя еще порой звучала хрипло.

— Я слышу, — ответил Макака Нику.

Он все еще дулся, но Ник хотел убедиться, что пират его понял.

— Я не буду против, если ты пропадешь.

— Он понимает, капитан.

Максл коснулся его руки и попытался оттянуть Ника, но он зашел слишком далеко как Дрейк.

— Вообще-то, — прошипел он на ухо мужчине, — я был бы рад тебя не видеть, Макака.

— Капитан! — уже не Максл, а Чудо-ребенок заставила Ника обернуться. Как акробат, она спустилась ловко по веревочной лестнице, закружилась, держась за мачту, сделала тройное сальто и оказалась рядом с Ником. Раньше такое выступление вызвало бы аплодисменты зрителей. Но только Урсо захлопал, просияв, пока Макака не пронзил его взглядом, заставив вернуться к работе. Чудо-ребенок протянула подзорную трубу, которую использовала сама. — Думаю, вы хотите это увидеть.

Ник замешкался. Звучало жутко.

— Да? — когда Чудо-ребенок указала на северо-восток в сторону, куда они плыли, Ник прошел к перилам борта. В подзорную трубу он смотрел, зажмурив глаз, чтобы видеть в грязную линзу. Он разглядывал горизонт, искал то, что заметила актриса. — Хорошо, — он охнул, уловив то, что должен был увидеть.

— Что? — Максл смотрел в ту же сторону, но не мог сам разглядеть без помощи. Ник отдал трубу Макслу, ждал, пока тот посмотрит, а потом указал. — Мы не одни, — прошептал он.

Максл не сразу смог настроить трубу и увидеть то, что заметил Ник. Он выругался под нос и отдал инструмент.

— Блокада, — напряженно сказал он.

— Мы близко к суше? — синьора Артуро вышла на палубу, пыхтя от подъема по лестнице. Только они с Пульчинеллой не сменили платья на мужские штаны, и ей приходилось собирать юбку рукой, чтобы не упасть. Но она постаралась иглой и нитью, и ее костюм все же напоминал морской. — Надеюсь. Скажи, что это так, милый мальчик.

— Блокада? — Джакопо Коломбо работал на корме и пришел на шум.

— Блокада! — синьора Артуро схватилась за грудь, закричала и посмотрела в беззвучной молитве на небеса.

Шум вызвал еще нескольких из экипажа, включая Дарси. Что бы она ни делала под палубой, ее лицо было в саже. Она поднялась по лестнице, удивленно моргая, посмотрела на отца, потом на Ника для объяснений. Ник прижал подзорную трубу к глазу еще раз. Когда он посмотрел в первый раз, он увидел только два корабля вдали. Теперь он видел больше — четыре, шесть, восемь, может, двенадцать кораблей на горизонте. Знания Ника о кораблях можно было написать на пакетике чая, ему корабли казались одинаковыми, с тремя мачтами и зловещими пушками на борту.