Ирина Тигиева - Возвращайся, сделав круг [СИ]

Когда очнулась, был уже явно вечер — в лучах предзакатного солнца трава, листья деревьев и крыша храма в отдалении казались окрашенными кровью. Я поспешно поднялась на ноги, правда, тут же снова шлёпнулась на куст, под которым только что лежала. Голова кружилась, будто всё это время я просидела на винте вертолёта. Выудив из сумочки бутылку с водой, освежила лицо, отпила несколько глотков. Головокружение начало проходить, и вторая попытка подняться увенчалась успехом. Я сокрушённо оглядела своё помятое платье. Колени в пыли, из волос выпало несколько травинок… Нечего сказать, туристка! Ругая себя и мысленно клянясь, что больше никогда не буду настолько слетать с катушек, я побрела к храму. И вдруг обратила внимание на необычную тишину и покой. Ни тебе туристических автобусов, ни туристов, ни сувенирных лавок — ничего. Оглянулась на тории. Одна высокая арка, и за ней ни единого транспортного средства. Вроде бы сюда я пришла через целый коридор из торий… Или я путаю этот храм с другим?.. И где Цумуги? Она бы никогда меня не оставила. Судорожно полезла в сумочку за мобильным, но он разрядился и отключился. А портативная подзарядка, естественно, осталась в рёкане. Выругавшись сквозь зубы, я ускорила шаг. В храме мне наверняка помогут связаться с Цумуги. Но святилище встретило гробовым молчанием. Ни служителей, ни информации для туристов, ни самих туристов. Может, храм попросту закрыт? Но тогда почему не заперты ворота? Я прошла во внутренее помещение и замерла на пороге. Смутно помню, как выглядели другие храмы, потому что всё время боролась с тошнотой. Но ничего подобного в них не было, это точно. Стены относительно просторного зала украшали барельефы, а сам зал был уставлен статуями. И какими! В жизни не видела более уродливых существ! Вот куда стоило бы наведаться Амано Ёситаке! Даже его паноптикум по сравнению с этими чудесами фантазии — ничто. Существа многорукие, длинноухие, зубастые, с щупальцами и присосками, с телами сороконожек, жаб и животных, которых я никогда не видела. И сделаны мастерски — просто со сверхъестественной точностью. Не думала, что камень можно обработать с таким совершенством.

— Ну и уроды… — вырвалось у меня. — Хотя вот ты ничего.

Комплимент относился к жутковатому барельефу, изображавшему молодого воина. Тот будто выступал из стены — одна рука вытянута вперёд, другая сжата в кулак, длинные волосы разметались по плечам. Но лицо парня, несмотря на хищный оскал, было поразительно красивым. Правда, человеком он явно не был. Удлинённые клыки, заострённые уши, на пальцах вытянутой руки — когти, как у животного. Грудь покрывали доспехи, украшенные сложным узором и шипами. Неужели подобное действительно можно создать из камня? Подойдя ближе, я очертила пальцами узор доспехов, осторожно коснулась одного из шипов… И вдруг неподвижную тишину буквально взорвало многоголосное пение — совсем близко, наверное, за воротами. Вздрогнув от неожиданности, я сильно ссадила о шип кожу на тыльной стороне ладони, испачкав статую кровью.

— Вот дьявол…

В панике попыталась стереть кровь, но сделала только хуже — теперь она была и на доспехах и на шее воина. Пение между тем приближалось, и я запаниковала ещё больше. Но внезапно одумалась. Чего, собственно, ипугалась? Кстати, крови почти не видно, точнее совсем не видно, она… исчезла. И тут мне сделалось нехорошо. Наверное, до сих пор действовала таблетка Коичи… Барельеф зашевелился . Вытянутая вперёд рука дрогнула и опустилась, глаза вспыхнули красноватым огнём, кожа начала светлеть, волосы взметнулись, как от порыва ветра. Я в ужасе попятилась, не в силах даже закричать. А парень вышел из камня… Волосы его побелели, кровавые глаза с вертикальными зрачками остановились на мне, и на лице, вместо оскала, появилось отчётливое отвращение.

— Какое унижение, — раздался очень низкий голос. — Но пока этого недостаточно.

Рука с острыми когтями взвилась вверх и, внезапно осознав, что сейчас произойдёт, я с визгом бросилась прочь. Удар настиг меня, едва успела отвернуться, и визг сорвался на хрип — я задохнулась от боли и плашмя повалилась на пол. Казалось, спину обдали кипятком, содрали кожу до костей, исполосовали колючей проволокой — и всё одновременно. Я слышала, как он обходит вокруг меня, чувствовала, как наклоняется, но боялась поднять голову, понимая, что час мой пробил. Слабо дёрнулась, когда он положил ладонь на мою израненную спину, и вдруг поняла, что песнопения смолкли. Всё же оторвала взгляд от пола и похолодела… Надо мной склонился демон с пылающими алым огнём глазами и мерцающей кожей — красноватый свет расходился по его телу волнами, будто разгоняя остатки каменной пыли. А в нескольких метрах полукругом стояли около десятка монахов. По неподвижности ничем не отличаясь от застывших вокруг статуй нечисти, они с ужасом взирали на демона и меня. Но вот один, наверное, главный, пришёл в себя и, вскинув руки, выступил вперёд, произнося что-то нараспев. Остальные тотчас начали повторять за ним слова — по всей видимости, заклинание. Правда, на ожившую тварь это не произвело особого впечатления. Не дрогнув ни единым мускулом, он выпрямился и вдруг, точно ураган, понёсся на монахов, опрокинул их навзничь и унёсся прочь сквозь неплотно закрытые ворота. Едва оказавшись на ногах, монахи, охая и потирая ушибленные бока, окружили меня. Несколько секунд я молча смотрела на них, приподнявшись на локтях в луже собственной крови, а потом окровавленный пол взвился и стукнул меня по голове… и всё вокруг окутал мрак…

Цумуги ласково гладит меня по волосам, словно утешая. Конечно, она меня нашла! И наверняка волновалась. Ну и посмеёмся же мы, когда я расскажу о моих "приключениях"! И нужно будет придушить Коичи, чтобы больше никому не "предлагал" свои таблетки. А ещё дам обет безалкогольного существования на ближайшие пятьдесят лет… Прохладные пальцы подруги скользнули по моей щеке, я улыбнулась, попыталась приподняться, спина отозвалась глухой болью. С каких пор футон в нашем рёкане стал таким жёстким? Приоткрыла глаза и, вскрикнув от неожиданности, шарахнулась в сторону. Спину пронзила острая боль. Застонав, я снова рухнула на жёсткую циновку.

— Не шевелись, иначе раны откроются опять, — рядом, подогнув под себя ноги, сидел монашек, немногим старше меня.

Удлинённые глаза, очень миловидное лицо, коротко остриженные волосы и немного потрёпанная одежда с широкими рукавами.

— Кто ты такой? — просипела я и откашлялась. — Откуда здесь взялся?..

"Здесь" было небольшой комнаткой с раздвижной дверью. Сквозь неплотно задвинутую створку в комнатку проникали лучи солнца и щебетанье птиц.