Мика Ртуть - Сумрачный дар [СИ]

— Уже не могу, мой темный шер. Сожалею, но ваш отец надорвался, и ему не поможет даже самый лучший целитель.

Бывший султан от ужаса сумел дернуться в путах, потерял равновесие и упал навзничь. Уже мертвым.

Новый султан благочестиво осенил себя большим окружьем.

— Мягкой травы тебе, отец.

— Мягкой травы, — одновременно повторили за ним Дайм и придворный маг.

— Шер Ньяха, позовите советников. Мы должны с почестями предать нашего отца земле и объявить траур. И прикажите нести договор с империей, нашим первым указом будет наш вечный и нерушимый союз.

Дайм невольно восхитился. Как естественно у мальчика получается царственный тон! Это его «мы» — просто загляденье, хоть бери да кланяйся.

— Слушаюсь, светозарный.

Ястребенок поморщился.

— Я предпочитаю «сир». Светозарным может быть светлый шер, а я — темный и не собираюсь притворяться тем, чем не являюсь.

— Да, сир, — поклонился придворный маг еще ниже.

— Ступайте. А вы, мой светлый шер, что вы хотите кроме договора с империей? Я обязан вам жизнью, а настоящие Пхутра всегда отдают долги.

— Для начала отдохнуть, мой темный шер.

— Но… вы же поможете мне стабилизировать это все? Я не справлюсь сам. — Царственный тон сменился растерянным. — Вы намного сильнее, шер Дюбрайн… откуда вы брали столько энергии? Ведь это как-то связано с тем темным шером, которого сейчас здесь нет?

— Связано, — не стал отпираться Дайм. — Но не только с ним. Все не так просто, как может показаться, мой темный шер. И конечно же, я вам помогу.

— Благодарю вас, — склонил голову Свами.

А Дайм про себя ужаснулся: во что он опять влип? Вот только темного шера на троне Сашмира ему не хватало! Причем темного шера, который не то благодарен по самую траву, не то уже записал Дайма в персоны нон грата и никогда ему не простит своей зависимости.

Через месяц, после всенародных увеселений в честь нового султана, нерушимого союза с империей и отмены рабства Дайм покидал Сашмир. Как почетный гость, личный друг султана и сашмирский раджа — ему пожаловали титул и владения размером с половину Фьоны. Кроме титула и поместья Свами подарил ему целый сундук драгоценных побрякушек, разрешение на раскопки и исторические изыскания на всей территории Сашмира, полдюжины юных искусных наложников и, чтобы мало не показалось, слона. Редчайшего, молодого и полного сил белого слона с бивнями размером в половину человеческого роста.

— Зачем? И что мне с ним делать?! Свами, ты смеешься, какой слон в империи!

— Он вас любит, мой светлый шер. Не могу же я отказать своему лучшему слону в такой малости, как новый хозяин. Он не поймет. Зато он будет напоминать о вашей второй родине, где вас всегда ждут, мой светлый шер.

Ну и как тут было отказаться? Ох уж эти темные шеры…

И все же, все же… Почему Свами так похож на Бастерхази? При том, что сам не знает ни о каких родственниках из империи — его мать из старого сашмирского рода, такого же древнего, как Пхутра.

Эту загадку Дайм пообещал себе непременно разгадать. Потом. Когда подарит Светлейшему прекрасного, полного сил, молодого белого слона. А что? Он теперь раджа Джубрайн, ему положено дарить слонов обожаемому начальству. Тем более что слон как раз и везет отчеты для Конвента — подробные, дотошные и сугубо правдивые, в трех экземплярах. Все как положено! А что по сути они содержат лишь одну идею «оно само так получилось» — неважно. Главное, слон их как раз и довезет. А начальство порадуется.

432 год, 13 день холодных вод (полгода спустя). Валанта, графство Ландеха, Шуалейда шера Суардис.

Свобода пахла упоительно — цветущими розами, влажной после дождя землей, свежими листьями винограда и конским потом. Шу неслась во весь опор, отпустив поводья и раскинув руки. Ей хотелось взлететь, вместо химеры покататься на ветре, забраться под самые облака…

Наверное, она опять желала слишком сильно, потому что в следующий миг обнаружила себя не на Южном тракте, ведущем в столицу, а на вершине скалы. Только что эта скала торчала в полутысяче локтей впереди, прямо рядом с дорогой, и вот — пожалуйста. Химера радостно фыркнула, мол, я занесу тебя куда угодно, ты только захоти, можешь даже вслух не говорить!

Шу засмеялась от переполняющей ее радости и ласково потрепала черные лоснящиеся уши. Муаре — прелесть! Настолько прелесть, что Шу даже почти простила подарившего ее темного шера Бастерхази за свой глупый страх. Почти, только почти! Но может быть, простит его совсем — потом. А пока она не хочет думать о сложностях. Слишком ей хорошо. Шутка ли, она всего второй раз за свои почти шестнадцать лет выезжает из крепости Сойки! И на этот раз — никакой войны с зургами, просто замечательное путешествие в столицу. Верхом. И плевать, что по этикету ей положено надеть неудобное платье и ехать в карете. Карета ползет медленно, из нее ни ширхаба не видно, и шера Исельда за неделю дороги проест ей всю голову «последними» наставлениями, и к тому же в карете торчат две новые фрейлины — разряженные жеманные красотки с шелухой в головах. Век бы их не видала!

То ли дело — верхом! Свобода как она есть!

Да, и свобода взлететь на неприступную скалу и с нее любоваться окрестностями — тоже!

Шу во все глаза смотрела вперед, на замок Ландеха — в нем они с братом должны будут остановиться на ночь. Замок напоминал изящную золотую игрушку, лежащую среди лоскутов зеленого и розового бархата: виноградников и цветущих полей. В лучах послеполуденного солнца он сиял начищенной медной крышей, за одну из башенок с флюгерами-драконами зацепилось крохотное облако. Лазурные флаги Суардисов и зеленые графа Ландеха, выпущенные из многочисленных окон, полоскались на ветру. Казалось, один из флагов, пестрый, оторвался и летит навстречу Шу — это из замка ехали встречающие, наверняка во главе с самим графом.

Сердце забилось быстрее, Шу невольно принялась выискивать среди встречающих одного-единственного человека — того, которого там не должно было быть. Но так хотелось, чтобы был! Ведь мог он сделать ей сюрприз? Мог же?.. Но нет. Пусть с такого расстояния Шу не смогла бы рассмотреть лиц, но она видела — среди всадников нет ни одного истинного шера. Те крохотные искры, что в самом графе Ландеха и ком-то из его рыцарей, не считаются.

Шу кольнуло мгновенным разочарованием, но она запретила себе расстраиваться. Люка же сказал — он приедет в Суард. Да ему и неприлично было бы встречать ее в дороге, все же он наследник императора…

От сочетания «Люка» и «неприлично» щеки затопило жаром, а перед глазами встал сам Люка. Гибкая, по-бойцовски сильная фигура, мощные плечи, небрежно стянутые в хвост каштановые волосы, невероятной яркости бирюзовые глаза в длинных ресницах… Словно наяву почудилось прикосновение его губ, таких горячих и жадных, его запах — свежий, сосновый, с нотками морского ветра и оружейного масла…