Ровенна Миллер - Испытание [litres]

– С той самой минуты, как ты сюда прибыла.

– А я вам про что, – ухмыльнулась Пенни, – светская хроника!

– Прошу, – опомнился Кристос, указывая мне на четыре стула, скучившихся возле необъятной тахты, – присаживайся.

– Спасибо… Давно ты здесь? – спросила я. – Смотрю, у тебя даже борода выросла.

– Ну, борода-то у меня выросла давно, – усмехнулся он. – Я начал отращивать ее, как только покинул Галатию. Бриться на корабле – та еще морока. В Фене я пробыл недолго – подзаработал денег в литейном цеху и рванул сюда. И вот уже несколько месяцев обучаюсь в университете у одного профессора политических и этических наук.

– А где же тогда твоя студенческая мантия?

Кристос махнул рукой на беспорядочно сваленную в углу кучу светло-серых хламид.

– Понятно… А твой профессор знает, кто ты?

– Не совсем. Ему известно, что я участвовал в революции, но его это не смущает. – Кристос склонил голову, обдумывая свои слова. – По крайней мере, он не позволяет этому знанию встать между нами. Революционные идеи в Серафе не особо приветствуются.

– Так я и думала. – Я задержалась взглядом на нефритово-зеленом жуке: побродив туда-сюда по бугристой поверхности тахты, он провалился в диванную щель и теперь прилагал неимоверные усилия, чтобы выбраться оттуда. – Почему ты не связался со мной?

– Сразу, когда сюда приехал? – Кристос усмехнулся – эту ухарскую кривую улыбочку я бы узнала, даже если б мой брат зарос бородой по самые брови. – Твой нареченный наказал мне не высовываться, чтобы не навести на след галатинские власти. Вот еще экстрадиции из Серафа мне не хватало, знаешь ли.

– Сразу, когда сюда приехала я .

– Решил проявить осмотрительность и подождать. Может, ты и не заметила, но в вашей делегации крыс не меньше, чем в порту на задворках Галатии.

– Сказать по правде, до последнего времени я этого не замечала, – призналась я. – Но ты-то почему столь хорошо осведомлен? И откуда… – Я запнулась: бросить ему в лицо «Откуда тебе вообще хоть что-то известно?» и «Разве я могу тебе доверять?» я не осмелилась.

– Думаю, самое время вмешаться в ваш разговор, – произнесла вдруг Альба.

– Ты ведь никакая не монашка, верно? – накинулась на нее я. – Ты… ты – квайсетская шпионка!

К моему изумлению Альба покатилась со смеху, а Кристос смущенно захихикал.

– Я и вправду монахиня, – призналась, Альба, вытирая слезы, – этакая, по мнению многих, заноза, вечно сующая свой нос куда ни попадя, но не более. Однако на саммите я действительно оказалась не просто так, мой долг здесь – вовремя прийти вам на помощь.

– Но почему? – слегка раздраженно воскликнула я. Тоска и боль, испытанные мною, когда я оплакивала, как мне казалось, навсегда потерянного брата, вновь растравили мои сердечные раны.

– Квайсет в отличие от наших друзей-серафцев с одобрением воспринимает проходящие в Галатии реформы. Причины этого, как вы, полагаю, уже уяснили, корнями уходят в запутанные экономические проблемы и политические махинации, связанные с установлением дружеских, взаимовыгодных связей. Ну а еще я лично ратую за всеобщее равноправие. Возможно, я просто наивная дура.

Я внимательно слушала ее: похоже, она говорила правду, хотя и не всю, скармливая мне лишь тщательно отмеренные и обдуманные частички истины.

– Когда прошлой осенью мне в руки впервые попали работы Кристоса, я немедленно снеслась с ним.

– Да, – кивнул Кристос, – а я организовал здесь небольшое сообщество, в которое, кстати, входят несколько людей из дипломатической резиденции. Так что я не спускал с тебя глаз.

– Надеюсь, ты их себе не особо намозолил? – поддела его я, вспомнив, как мы, бывало, шутя пикировались друг с другом.

– Ой, да ладно, – обиженно дернул плечами Кристос, – тоже мне – леди Годива!

– Так… – встала между нами Альба, – давайте назовем это наблюдением. Принимая во внимание, что ваши же соотечественники пытаются отправить вас на тот свет, наблюдение – меньшее из зол.

Я переводила взгляд с Кристоса на Альбу и обратно. Да, прежде я недооценивала своего брата, но возможно ли, чтобы монашка-квайсианка и ученый-экспат защитили меня лучше, чем охрана в дипломатической резиденции? По-видимому, да, иначе меня, избежавшей смерти от яда, но преследуемой по пятам зловещей тенью – наемником-ассасином, здесь бы сейчас не было.

– Какая нелепость! – вскинула я вверх руки. – Вся эта катавасия! Я ведь простая швея. За что меня убивать?

– Ходят упорные слухи, что одержимость принца Теодора реформами – твоих чародейных рук дело, – объяснил Кристос. – Чтение, конечно, не твое любимое занятие, но надписи к карикатурам ты же видела?

– Ведьма-консорт? Колдунья-революционерка? Подстилка-простолюдинка для принца? Пеллианка-интриганка? – Кристос, не моргнув, выдержал мой ледяной взгляд. – О да, я знаю, что обо мне говорят. Но что касается реформ, Теодор бы справился и без меня.

– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами брат. – Но чтобы сдвинуть дело с мертвой точки и подтолкнуть людей к активным действиям, правда вовсе не важна. Призыв разделаться с ведьмой, которая, дергая за ниточки, управляет принцем, словно марионеткой, эффектно брошенный во время беспорядков в Галатии – и все: устои расшатаны, и знать получает карт-бланш.

– А Сераф мчится к ним на подмогу, – добавила Альба.

Я вжалась в диванные подушки, насколько позволил корсет. Конечно, серафцы тоже не прочь стереть меня с лица Земли хотя бы за то, что я проведала их музыкально-магические тайны. А кто знает, что им еще про меня понарассказали!

– И что же делать?

– Возвращаться в дипломатическую резиденцию для тебя небезопасно, – заявил Кристос. – Здесь, в университетском квартале, хватает людей, готовых тебя приютить, пока ситуация не прояснится. Одного из них ты уже знаешь – это Корвин.

– Что?

– Скажу как на духу, это я его к тебе подослал, – расплылся в улыбке Кристос. – Он мой добрый друг. Прослышав, что ты собираешься в архив, и догадавшись зачем, я попросил его оказаться там – в нужное время в нужном месте.

– А как ты узнал про мои сборы в архив?

– Дира Мбтей-Джоро на хвосте принесла, – улыбнулась Альба. – Мы с ней подруги в некотором роде… Я перетянула ее на нашу сторону. Взаимное недоверие к серафским интригам, сами знаете.

– Дира! – задохнулась я от удивления. – Да она меня ненавидит!

– Да нет же, нет. В ее жилах течет холодная кровь, что верно, то верно, однако Объединенные Штаты не откажут себе в удовольствии посмотреть, как со старой галатинской знати собьют спесь.

Мне на ум пришли слова Теодора про Соглашение об Открытом море, про то, что у каждой страны свои далеко идущие планы, и я в этих планах – лишь разменная монета.