Саша Зайцева - Госпожа Марика в бегах [СИ]

Я тихо и мирно ненавидела это занятие, покорно и неторопливо елозя чугунным утюжком по расстеленным тряпкам. Сонной мухой шла к камину, чтобы в очередной раз поставить один утюг на угли, взяв взамен накалившийся. Очнулась я от неприятного запаха, и, опустив глаза, увидела его источник: на белоснежных накрахмаленных панталонах с трёхъярусными оборками по низу стоял дымящийся утюг, испепелявший этот аморальный кусок шелка.

Каждый человек должен заниматься своим делом! Куда ты сунулась?! Теперь на филее у какой-то цацы будет подпалина. Это же сколько с меня вычтут? Еще и заказа нового не видать. Это тебе не грубые льняные скатерти в доме айна…

Поставив, первым делом, утюг на подставку я отошла подальше от места преступления — самое главное здесь не броситься тут же затирать, ковырять. Глубоко подышала у раскрытого окна и, успокоившись, вернулась. Почти насквозь! Это конец. Хоть новые покупай! Такое бельишко стоит как мой месячный рацион, одного бисера тут на три ужина…

При мысли о бисере на ум пришел изящный молодой человек из лавки-подвальчика, любезно подаривший мне пакетик с бусинами. Кажется, появилась идея, как обойтись малой кровью. Наскоро причесав растрепанные волосы, я накинула на плечи пальто и, забыв о шляпке, помчалась на улицу.

Тренькнул колокольчик, две посетительницы обернулись на меня, но быстро вернулись к своим делам — перчаткам, перышкам и цепочкам для часов. Услужливый молодой человек демонстрировал бесконечное многообразие расцветок и фасонов, но дамы никак не могли определиться.

«Эй, я утюг включенным оставила! Поторопитесь!» — хотелось крикнуть им. Но куда там. Оставалось только разглядывать витрины со штабелями тканей, свисающие с полок хвостики пестрых лент и поблескивающие из-за стекла пуговицы да булавки, больше похожие на драгоценности, чем на простую фурнитуру. Некоторые экземпляры и вовсе тянули на произведение искусства, а не на застежку для чепца.

Я снова в нетерпении глянула на женщин и к своему удивлению застала такую картину: пока одна из них прикладывала к лицу очередной пучок фазаньих перьев и капризно тянула «что-то не нравится мне этот цвет», вторая тихонько засовывала в свою ковровую сумку сразу две пары перчаток и шарф.

— Мадам, позвольте… — громко сказала я и шагнула в сторону покупательниц. Воровка резко обернулась, роняя свою добычу. — Вы, кажется, уронили…

От последовавшего за этим кудахтанья, мельтешения сине-зеленых перьев и страусовых боа захотелось срочно спрятаться за дальний стеллаж. «Видимо затерялись между первой и второй дюжиной», «а я думаю, куда запропастились», «пойдем, Клара, мне кажется, тут мы ничего не найдем».

Когда шумные дамочки наконец отчалили, оставив за собой шлейф назойливых духов и негодования, я спокойно подошла к прилавку. Молодой человек смотрел на меня с признательностью, ибо не понять, что его пытались надуть, было трудно.

— Добрый день, месье, — я улыбнулась приказчику. — Сегодня мне требуется ваш совет. Вопрос жизни и смерти!

Он пристально поглядел на меня, и видимо узнав, воскликнул:

— Ах, да! Мадам в мужском бушлате! Прошу меня извинить, но… рад переменам!

— Да, не без вашей помощи, — я скромно потупила глазки. Ведь неплохо получилось, а? — Посмотрите, прошу вас.

Пострадавший элемент гардероба лег на прилавок. Слегка покраснев, мужчина взял его в руки и, сдвинув очки на кончик носа, принялся внимательно рассматривать пятно. Аккуратно прощупав ткань, даже поглядев на просвет, он печально вздохнул.

— Досадно. Мадам, тут лучше всего выкроить новую деталь из того же материала. Я могу подобрать тон в тон. Возможно, будет чуть отличаться по толщине, но в этом месте… незаметно.

Ткань вышла не дешево: идеально подходящий оттенок был только в импортных образцах, которые продавались не рулонами, а платками, местные мануфактуры такого не предлагали. Но и то дешевле новой пары, так что покупкой я осталась довольна, а на душе заметно посветлело. Даже начала пристальнее разглядывать витрины с блестящими побрякушками. Потом, дорогая, потом. Бережно упаковывая мое приобретение, приказчик вел неспешный вежливый треп.

— Слышали последние вести? Нашли пропавшую на той неделе в Аксе девочку. Бедняжка…

— Да? Что за бедняжка?

Молодой человек сделал такое удивленное лицо, что я даже устыдилась свой неосведомленности. Да, Марика, газеты надо читать не только с конца, но и с начала. Как-то медленно я вливаюсь в городскую жизнь, все по-старому привыкла, что новости соседка на хвосте приносит, обсудили и забыли, а тут — жизнь кипит.

— Пишут, что в городе объявился серийный душегуб! Вы посмотрите, в любом кафе только это и обсуждают до полудня. Прошу, — он протянул мне сверток.

— А после полудня, — я улыбнулась, принимая покупку, — обсуждают качество обеда и политику. Спасибо за помощь и всего доброго!

— Всего наилучшего, мадам!

Нежная ткань ласкает пальцы, ножнички по ней плывут как по маслу. Хорошо, что заточила, не поскупилась, иначе бы только изорвала дорогую материю, а так край среза получился ровный, без ниток, чуть подрубить и сметать. Готово. Больше страху и паники, нежели работы. Панталоны как новенькие. Н-да, эротическое белье, называется. Ажурный парашют.

Нет, ну до чего этот шелк хорош! Ладонь так и тянется провести по струящейся ткани, погладить лоскут тыльной стороной, дать ему скользнуть по руке легким перышком. Из него бы сорочку — королевское должно быть ощущение, но обрезков хватит разве что на носовые платки.

На спинке стула как всегда сохло мое незатейливо грубое исподнее, которое приходилось стирать ежедневно. Серое, добротное, на тесемочках, как полагалось в Чимене уважающей себя горожанке. Ведь повесишь на заднем дворе сушиться какое-нибудь кружевное тру-ля-ля, соседки потом перетрут по-своему, скажут «С гнильцой баба, такую в дом пускать — мужа потеряешь!»

Во рту стало ощутимо кисло — долой воспоминания! Ну их, ехидных завистливых пустоболок. Где они, а где я? Все, распрощались навек. Ты, Марика, теперь вообще сама себе указ. Хоть стринги надевай, никто не узнает. Если не захочешь…

Пропустив в очередной раз между пальцами тонкую холодную материю, я в задумчивости расправила на столе некогда квадратный, а теперь заметно усеченный платок. Где там у меня старые газеты? Не все еще в топку бросила вроде. Будем кроить!

«Это вам не полиэстер! — обметывая край, размышляла я над собственной шалостью. — У меня в жизни трусов из натурального шелка не было, а теперь полдюжины будет! Только вот резинка…»

Пошарив взглядом по комнате, наткнулась на коробку шоколадных конфет, подарок мага. В самый раз! Я стянула украшавшие ее ленты и приложила к ткани. Все три оттенка сочетались просто идеально: нежно-кремовые трусики, пудрово-розовые и бежевые ленты. Аккуратные банты-завязки на бедрах, хлопковая вставочка куда надо и будет просто замечательно. Амандин такое и не снилось!