Эль Косимано - Буря времен года [litres]

– Простите, ребята, – говорю я, запуская пальцы в свои покрывшиеся инеем волосы. – Я просто хочу избавиться от ружья и найти место, где можно спокойно подумать.

Флёр изучает карту.

– Через несколько миль шоссе пересекает ручей. Впереди есть поворот к старому железнодорожному мосту. Можем остановиться там.

К тому времени, как мы добираемся до съезда с шоссе, снежная буря утихает. Я паркую седан под деревьями в конце гравиевой дороги. Впереди нас бурлящий ручей яростно разбивается о бетонные опоры моста.

Хулио выходит первым, убеждаясь, что мы одни. Эмбер держится на расстоянии, явно все еще опасаясь меня.

Я сажусь на край открытого багажника, и Флёр тут же оказывается рядом. Она обнимает меня за талию и понижает голос, чтобы остальные не услышали.

– Чего ты не договариваешь? – После всего, о чем я умолчал, мне трудно заставить себя смотреть ей в глаза, и она сама нежно берет меня за подбородок и поворачивает мое лицо к себе. – Мне ты можешь все рассказать.

Я притягиваю ее к себе, прижимаюсь губами к ее макушке и с наслаждением вдыхаю ее запах. При этом приходится подавлять порывы, которые даже мне самому кажутся чужеродными. Я больше не знаю, кто я такой. Особенно если профессор не тот, за кого я его принимал.

– Дело в Лайоне. Что, если Хулио прав? Что, если ему и правда нельзя доверять?

– Но ведь именно Лайон позаботился о том, чтобы мы выбрались из Обсерватории.

– Верно. Что, если он с самого начала все это спланировал? Сражения, пути отступления, наше решение сбежать…

У меня сжимается горло при мысли о том, что план Лайона может простираться еще дальше. К самому началу. К тому дню, когда я впервые назвал ему свое имя. За год до того, как я познакомился с Флёр.

Она отстраняется, чтобы заглянуть мне в лицо.

– Что ты такое говоришь?

Я провожу ладонями по ее рукам и переплетаю наши пальцы вместе.

– То, как мы подходим друг другу, обретает особый смысл. – Я прокручиваю в голове каждый этап нашего путешествия с тех пор, как покинули бар, и все кусочки складываются в единую картину, слишком совершенную, чтобы образоваться случайно. – Эмбер была беглянкой, и у Хулио репутация бунтаря. Любой, кто видел запись их поцелуя, тотчас бы понял, что между ними есть искра. Потом появился я – вызывающий жалость паренек, который умер, пытаясь вырваться из такого же места, как Обсерватория. А затем ты…

Я касаюсь ее щеки. Флёр прекрасна и сильна, нежна и умна. Я был бы дураком, если бы не влюбился в нее, и Гея это знала. Она сама практически толкнула Флёр мне в объятия, назначив нас обоих в тот же регион, где мы выросли, что шло вразрез с ее собственными правилами. Она свела нас четверых вместе ради некоего безумного эксперимента, надеясь, что существующее между нами притяжение завершит начатое ею. Что если как следует надавить на нас, мы сплотимся, а не рассоримся.

Внезапно то, как нелестно Кронос отзывался о руководстве Геи, представляется мне призмой, которую поднесли к свету.

«Сомнительных претендентов ты в последнее время выбираешь», – сказал он ей тогда.

Имел ли он в виду меня и Флёр?

Возможность того, что все происходящее не реально и не зависит от моих действий, ужасает меня.

– Что, если мы не сами сделали такой выбор?

Крайне удивленная, она вырывается из моих объятий.

– Ты так говоришь, потому что не доверяешь Лайону, или потому, что не доверяешь себе самому? – Ее ясные глаза полны решимости. Перегнувшись через меня, она тянется за ружьем и закидывает его себе через плечо. – Я сама сделала такой выбор, – с вызовом говорит она. – И не намерена идти на попятный. О чем бы мы ни сожалели, какие бы ошибки ни совершали в прошлом, какими бы соображениями ни руководствовались, теперь они не имеют значения.

Быстро взглянув на меня, Флёр относит ружье к ручью и бросает в воду, позволив бурлящему бурому потоку увлечь его за собой. После чего вытирает руки, зовет Хулио с Эмбер обратно к машине и раскладывает карту на капоте.

– Мы можем придумать план, – говорит она, не давая мне времени на самокопание и сомнения. – Каковы бы ни были мотивы Лайона, он не предупредил бы нас о приходе Времен года, если бы не хотел, чтобы мы выжили. Что еще он сказал, Джек? Вспомни.

– Не знаю. Ничего особенного. Он отключился, прежде чем я успел его расспросить.

Потирая пробивающуюся на подбородке щетину, я изучаю карту, обдумывая возможные маршруты, вероятные подводные камни и ловушки.

«…к утру все Времена года из центральных штатов устремятся к вам».

– Мы должны исходить из того, что нас сильно превосходят числом. – Это единственное, в чем я уверен. – Кронос не совершит ошибку, уравняв количество игроков на поле. Мы зашли слишком далеко.

– Так каков наш план нападения? – спрашивает Хулио.

Небрежным жестом я откидываю челку с глаз, будто ожидая, что мне вдруг явится некий скрытый ответ. Но если он и значится на карте, то я его не вижу.

– Мы не выживем, если дело дойдет до драки. Должно быть иное решение.

Теперь все будет по-другому, нежели чем на пляже Кроатан, когда в нашем распоряжении имелся могущественный союзник – море. И не как в хижине, находящейся на возвышенности. Сейчас мы посреди равнины, затерянные среди множества территорий. На нас могут напасть с любой стороны. Безнадежно покачав головой, я всматриваюсь в нанесенную на карту паутину магистралей. Дорого бы я дал за возможность поговорить сейчас через передатчик с Чиллом. Разработка стратегий всегда была сильной стороной наших кураторов. Именно они способны увидеть общую картину и хладнокровным голосом прямо в ухо сообщить окончательное решение. Я смотрю на Эмбер.

– Что бы на нашем месте сделал Вуди?

Она качает головой, пронзая меня острым взглядом и накручивая на палец собранные в конский хвост волосы.

– Не знаю. Вероятно, предложил бы совершить отвлекающий маневр. Или, может, построить баррикаду. Уклоняясь и убегая, мы оказались здесь. В какой-то момент нам все же придется вступить с ними в бой.

Но с кем именно бороться? Уж больно много у нас потенциальных врагов. Вороны и дымные туманы. Лайон и Гея. Времена года и полиция. Кронос и его Стражи. Трудно представить ясный путь, не зная точно, что нас ждет. Мы недостаточно организованы и подготовлены для того, чтобы воевать с целой армией, на что Кронос, собственно, и рассчитывает.

Как бы я ни старался изгнать Лайона из своих мыслей, в голове нежданно-негаданно всплывает его совет.

«Даже в хаосе сокрыты возможности».

Хаос.

Неожиданно начинает обретать очертания некая идея, от которой у меня мурашки бегут по коже.

Прежде хаос был ключом к бегству. И если это сработало раньше, то может сработать и снова.