Эль Косимано - Буря времен года [litres]

– Нам не нужно сражаться с ними, чтобы пройти мимо них.

Произнеся эту мысль вслух, я утверждаюсь в ее правильности. Когда мы бежали из Обсерватории, то были в меньшинстве и, казалось бы, намертво застряли у лифтов. Против нас были все мыслимые препятствия, но мы выкарабкались.

Я возвращаюсь мыслями к тем решениям, которые приняли наши кураторы: потоки воды из разбрызгивающих насадок, завывание сигнализации, ветер, запирающий двери, чтобы отделить нас от врагов, электричество, которое мы произвели, чтобы сбежать под покровом темноты…

«Нас ожидает настоящая буря… возьмите ее под свой контроль».

Я смотрю на Флёр. На Хулио и Эмбер. И в них – в нас – вижу возможности, которые не позволял себе видеть раньше. Вместе мы и есть буря .

Автострада тянется серо-стальной лентой через западную часть штата Оклахома. На горизонте за нашими спинами разливается розовато-золотистое сияние восходящего солнца. В столь ранний час вокруг ни души, за исключением разве что нескольких дальнобойщиков, спящих в своих грузовиках. Мы сидим в машине, потягивая слабый кофе и жуя пончики, купленные в автомате, но сахар не очень-то успокаивает нервы.

Я переключаю местные радиостанции в поисках прогноза погоды, но вместо этого ловлю выпуск новостей:

«Прошлой ночью примерно в половине одиннадцатого полиция прибыла по экстренному вызову в бар в Алтусе, штат Арканзас. Завсегдатаи сообщили, что их держала под прицелом группа подростков, описание которых соответствует внешности разыскиваемых подозреваемых по делу о нападении и избиении несовершеннолетнего два дня назад в Теннесси. Двое молодых людей и две девушки предположительно вооружены и опасны. По последним данным, их видели за рулем «шевроле импала» последней модели, направлявшегося на запад по шоссе 64 в сторону Форт-Смита…»

Джек выключает радио.

Хулио случайно ударяет коленом в спинку моего сиденья.

– Ты уверен, что это сработает?

– Нет.

Джек трет глаза. Он провел за рулем большую часть ночи, давая остальным возможность поспать, но мы все были слишком взвинчены. Мой желудок бастует, веки горят огнем, а мозг словно затуманен, как будто я только что вышла из стазиса.

Мы выбираемся из салона и выбрасываем стаканчики в мусорный бак, из которого поднимается целый рой черных мух. Мимо нас с жужжанием пролетает пчела, возвращается и парит совсем близко, пока Хулио не прихлопывает ее. Мы вздрагиваем от карканья каждой птицы, понимая, что наша поимка – лишь вопрос времени.

Мы все нервничаем, высматривая в простирающемся над шоссе небе какие-нибудь знаки. Седан припаркован у обочины, съезд свободен, бак под завязку заправлен топливом.

Теоретически план Джека должен сработать.

Он вышагивает у машины, и я понимаю, что его терзают сомнения. В каждой прорезающей его лоб морщине я без труда читаю мучающий его вопрос.

Что, если я ошибаюсь?

До сих пор он не был уверен только в собственной логике. Теперь же благодаря Лайону он подвергает сомнению все: свои инстинкты, мотивы, выбор. Я беру его за руку, заставляя остановиться, притягиваю к себе и целую. Единение наших губ напоминает ему, зачем я здесь.

– Это наш план, и он сработает, потому что у нас все под контролем, – говорю я ему. – Я это точно знаю.

Когда я отстраняюсь, Джек обхватывает мое лицо ладонями и наклоняется, чтобы ответить на поцелуй. Он касается моих губ неспешно и настойчиво, проникая глубже в рот. Его глаза закрыты, а душа обнажена.

– Я люблю тебя, – шепчет он, и я задыхаюсь от внезапного головокружения, тщетно пытаясь сформировать в голове хоть одну связную мысль.

Хулио отталкивается от капота и указывает на клочок темного неба вдали.

– Вы тоже это видите?

Я трясу головой, чтобы избавиться от жужжания, и заставляю себя сосредоточиться.

Выставив нос по ветру, Эмбер делает глубокий вдох.

– С северо-запада надвигаются Зимы.

Глаза Джека затуманиваются, делаются какими-то отстраненными, когда он говорит:

– А с юга – Осени.

Мы щуримся, изо всех сил пытаясь рассмотреть что-нибудь в утреннем свете, но по обе стороны шоссе, насколько хватает глаз, тянутся бескрайние поля и больше ничего.

– Они, должно быть, идут пешком, – говорит Хулио, обводя взглядом местность.

– Не все.

Я указываю на все еще темный участок дороги впереди. На горизонте появляется целая вереница автомобилей со светящимися фарами, занимающая две полосы движения. Джек был прав. Сейчас ситуация гораздо хуже, чем на пляже или в хижине. Времена года со всей округи разом устремились к нам.

Джек бросает мне ключи. Мы с Эмбер садимся в машину, и я завожу мотор, а Хулио с Джеком встают плечом к плечу перед машиной.

– Готов? – спрашивает Джек.

– Как и всегда, – отзывается Хулио.

Они поворачиваются спина к спине. Хулио смотрит на юг, его запрокинутое лицо освещено лучами восходящего солнца, а кулаки крепко сжаты. Налетает теплый ветерок, поднимается над полями, благоухающий и горячий, развевая мои волосы через открытое окно машины. Я убираю их с глаз и вижу стаю черных птиц, взлетевшую с южного поля и устремившуюся в небо. Посреди тянущихся на многие акры засеянных полей виднеются три фигуры, прикрывающие головы от поднимающихся от земли пылевых вихрей.

– Трое идут пешком с юга, находятся от нас на расстоянии менее мили! – кричу я.

Джек – зеркальное отражение Хулио – смотрит на север, омываемый теплым южным ветром, усиливающимся от соприкосновения с его кожей, покрытой тонкой пленкой снега.

– Ой-ёй! – Эмбер указывает на поле справа от нас.

– Джек! – Он поворачивается ко мне, и я вижу, что его глаза подернуты белым, а ресницы заиндевели. – Еще трое идут сюда!

Джек поднимает лицо к небу, затянутому зловещими черными тучами – предвестниками грозы. Они изливают на подступающие Времена года потоки воды, заставляя тех втягивать головы в плечи в попытке защититься.

Нашу машину сотрясает холодный ветер с хлопьями тумана, и Эмбер поднимает стекло.

– Сколько времени это займет? Почему она еще не сформировалась?

– Не знаю. – Я нетерпеливо постукиваю пальцами по рулю.

Времена года на полях подступают со всех сторон, склоняясь под порывами ветра. Фары движущихся на нас машин тоже приближаются.

Эмбер грызет ноготь на большом пальце.

– Все может пойти совсем не так, как мы планировали.

– Ничего подобного, – возражаю я.

Этого просто не может быть! Слишком поздно придумывать что-то еще. Эта буря – наша единственная надежда.

Мышцы Хулио напрягаются, кожа блестит от тумана и пота. Волосы Джека превратились в сосульки, одежда покрылась хрустящей коркой льда…