Стивен Эриксон - Дань псам. Том 1 [litres]

– Ты опоил нас! – вдруг обвиняющим тоном произнес Клещик сквозь слезы.

– Да, увы. У меня были на то свои причины… но ничего не вышло. А значит, придется действовать напрямую… Как же я ненавижу прямоту. Когда увидите Аномандра, передайте ему от меня: он принял мудрое решение. Каждое его решение было мудрым. И еще передайте, что за все время мое уважение заслужил только один, и это он.

Клещик громко всхлипнул. Десру слова яггута почему-то потрясли.

– А вам, – добавил монстр, – я скажу вот что: не доверяйте Каллору.

Ощущая себя бессильной и бесполезной, Десра подошла к ледяной стене и, сощурившись, посмотрела в ее холодные глубины.

– Осторожно, женщина. Эта кровь сильно притягивает вашу расу – тисте.

Да, она чувствовала, но ощущениям своим не доверяла, даже не обращала на них внимания. Она с детства знала эту ложь: там, впереди, все будет хорошо; там, впереди, тебя ждут все ответы. Только сделай шаг. А потом еще. А потом еще. Так время ведет разговор с живыми, а время – сущность обманчивая, лживая. Время постоянно обещает, но никогда не исполняет обещаний.

Десра вглядывалась в темноту. Глубоко-глубоко внутри как будто что-то шевельнулось.

– Яггутам верить нельзя, – сказал Каллор, гневно глядя на заходящее солнце. – Особенно Готосу.

Араната не сводила глаз с древнего воителя, а тот старался в ее сторону совсем не смотреть. Кэдевисс поняла, что Каллору не по себе. Женское внимание, разрушительный град неумолимых расчетов – даже воину под таким не выстоять.

Впрочем, это мелочи. Произошло что-то серьезное. Десра убежала в развалины и не вернулась. Ненанда не находил себе места и все поглядывал на разрушенное строение.

– Иные боги рождены для страданий, – произнес Каллор. – Вам бы отправиться прямиком в Коралл. Натравите на своего Умирающего бога Аномандра Рейка, если вернуть Чика для вас так важно. По крайней мере, отомстите за него.

– Разве месть – это самое важное? – спросила Кэдевисс.

– Часто ничего другого просто не остается, – ответил Каллор, по-прежнему глядя на закат.

– Именно поэтому они тебя преследуют?

Он повернулся и посмотрел на Кэдевисс.

– Кто меня преследует?

– Кто-то. В этом нет сомнений. Или я не права?

– Ты права, сестра, – донесся из повозки голос Аранаты. – Впрочем, его всегда преследуют. По глазам видно.

– Скажите спасибо, что мне от вас есть хоть какая-то польза, – проворчал Каллор и снова отвернулся.

Ненанда гневным взглядом сверлил ему спину.

Сколько времени прошло? Дни, недели? Нимандр смотрел, как каменщик строит башню. Придает камням форму кулаками, где-то найденными круглыми отбойниками, деревянными киянками с обмотанными кожей рукоятками. Вбивает в стену куски пемзы, чтобы «освежить» ее.

Башня для такого великана должна быть исполинской – потолок в четыре этажа, а то и выше. «Построена из крови драконов, обратившейся в стекло, и пены их последних вздохов, ставших пемзой. Башня – но также и монумент, надгробие. Что из этого получится? Я не знаю. Ты умно придумал, Нимандр. С таким умом нельзя здесь оставаться. Ты должен уйти. Когда башня исчезнет, ты должен быть внутри. А я останусь».

Они снова и снова возвращались к этому спору, но каждый раз Нимандр побеждал. Не блестящими аргументами, не потаканием эгоистичным прихотям Старшего (их, как оказалось, у него не было вообще), а лишь нежеланием уступать.

В конце концов, что его ждет? Ненанда может вывести остальных – он уже обретает самоконтроль и какую-то собственную мудрость, а под присмотром Клещика и Кэдевисс у него все получится. По крайней мере, его спутники дойдут до Коралла.

Нимандр проиграл слишком много битв, он чувствовал это внутри. Ощущал каждый шрам, который все еще болел и кровоточил. Здесь он восстановится, если такое вообще возможно. Сколько на это уйдет времени? Почему бы и не вечность?

Со всех сторон звучали стоны и вопли. Сонмище духов возилось в пепле и пыли у подножия вулкана. Они плакали о конце мира, как будто этот мир отлично им подходил (на самом деле нет, поскольку каждый дух мечтал вернуть себе кости и плоть, кровь и дыхание). Они пытались одолеть склон, но отчего-то раз за разом терпели неудачу.

Нимандр, как мог, помогал Старшему, носил и подавал инструменты, но по большей части сидел в пепле, ничего не видя, и только слушал крики, доносившиеся из-за растущей стены башни. Тело не чувствовало ни голода, ни жажды, а из души медленно улетучивались желания и стремления – все, что когда-то имело значение.

Тьма вокруг сгущалась, и вскоре единственным источником света было потустороннее свечение пемзы. Мир сжимался…

И вот…

– Остался последний камень. Вот он. Основание нижнего окна, ты достанешь, Нимандр. Я помогу тебе вылезти наружу, а ты затолкнешь камень – вот так. Но, прошу, скажи, почему мы оба не можем остаться здесь? Я и ты – внутри башни. Если я поставлю камень…

– Старший, – перебил его Нимандр. – Строительство закончено. Где Готос?

Исполин глядел удивленно.

– Не знаю…

– Мне кажется, он боится этого мира.

– Возможно, ты прав.

– Я даже не знаю, сработает ли мой план, найдешь ли ты путь отсюда.

– Понимаю. Оставайся здесь, со мной. Дай мне поставить последний камень.

– Я не знаю, куда тебя перенесет эта башня, – ответил Нимандр. – Возможно, назад в твой мир, где бы он ни находился. Но не в мой. Я снова окажусь в незнакомом месте. Кроме того, ты построил башню так, что камень можно поставить лишь снаружи… углы…

– Я могу все поменять.

Я не могу уйти с тобой.

– Я нашел тебя, Старший, но потерялся сам. Ты каменщик, строитель домов. Это твоя работа. Ты не должен быть здесь.

– Как и ты.

– Почему? Здесь духи тисте анди. Тисте эдур. Даже тисте лиосан. Те, кто пал в первых войнах, когда из всех врат на бой и на смерть вышли драконы. Вслушайся! Они теперь живут в мире – чудо, которое я охотно разделю с ними.

– Ты не призрак. Они тебя не примут. Они будут сражаться за тебя. Ты начнешь новую войну, Нимандр. Тебя разорвут на куски.

– Нет, я договорюсь с ними…

– Не получится.

До Нимандра дошла истина слов Старшего, и внутри шевельнулось отчаяние. Даже здесь ему были не рады. Даже здесь он станет причиной раздора. Но когда они порвут меня на части, я умру. И стану такой же, как они. Война будет короткой.

– Подсади меня, – сказал он, цепляясь за грубо вытесанный подоконник.

– Как хочешь, Нимандр. Я понимаю.

Да, наверное, понимаешь.

– Нимандр?

– Да?

– Спасибо тебе. За этот дар творения.

– Когда снова увидишь Готоса, – сказал Нимандр, пока друг подсаживал его в окно, – врежь ему в лицо. Передай, что от меня. Ладно?

– Да, хорошая мысль. Мне будет тебя не хватать. Тебя и твоих хороших мыслей.