Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

Кремон в своих ночных похождениях показал себя просто отменно, как для гуляки, драчуна и бабника. Причем всегда и везде передвигался по городу, не прикрывая своей магической сущности. Но как ни странно, пока к нему лишь присматривались не вполне понятные господа. Может, они являлись лишь посредниками к вербовщикам?

Как бы там ни было, но на восьмую ночь своего пребывания в столице оба колдуна отправились на рейд столичного порта для проведения тщательно спланированной операции. Перестраховавшись по полной программе. Ведь за домом к тому времени могли тщательно наблюдать, и хорошо, что хоть стационарная защита не позволяла пробираться вовнутрь дома ничьему «отделенному сознанию». Но вот в астральном плане дом могли просмотреть. Поэтому оба колдуна навесили тени своих сущностей на детей, оставшихся в доме, а сами через подвал проплыли в канал и только там взобрались, словно угри, в гондолу, которой управлял один из матросов шхуны.

Еще через час они уже находились на борту своего трофея и, уединившись в каюте, перепроверяли поступившие к ним сведения. Действительно, второй караван прибыл поздно вечером из устья Раси и расположился на мелководье речного рейда. Восемь транспортных кораблей, груженных под завязку тюками с мушками, даже не стали заходить в порт. То ли по причине слишком большой спешности намеревались продолжить путь ранним утром, то ли по мотивам повышенной безопасности. Ведь известие об участи их подельщиков вряд ли могло так долго добираться до ушей контрабандистов.

На берег отправилось лишь две лодки с несколькими людьми и четырьмя Эль-Митоланами. Все остальные несли вахту и отдыхали прямо на кораблях. Среди них удалось насчитать еще восемь колдунов, которые, в общем-то, не слишком тщательно несли охрану вверенного им имущества. Кто спал, кто пил или играл в карты, но все проделывали это с ворчанием и проклятиями в адрес руководства. Жалуясь и возмущаясь, что им не разрешили даже ступить на берег.

Естественно, несколько Эль-Митоланов могли затеряться между простыми спящими матросами и тщательно просматривать в то же время все окружающее пространство. Но шиирнадарский порт был воистину огромен, и Бадуш надеялся на элементарную удачу.

После дачи подробнейших указаний каждому члену команды отряд мстителей приступил непосредственно к самой операции. Шхуна, повинуясь ударам шести весел, ушла вверх против течения Раси и скрылась в радужном лунном мареве и поднявшемся от воды тумане. А чуть ниже стоящих на якоре гигантских транспортников обосновалась утлая на вид лодчонка с одиноким рыбаком. На речном плесе эта лодчонка совершенно ничем не отличалась от нескольких десятков ей подобных и ничем не вызывала чьего-либо интереса.

Три часа лишь скрип якорных цепей да плеск рыбы нарушал ночную тишину. Да порывистый шелест поднявшегося словно по заказу ветерка. А потом чуть ли не одновременно над всеми транспортными кораблями взвились с гудением яркие языки пламени. И дружный панический вопль огласил все окрестности:

— Пожар на борту!!!

Потушить спрессованную из специально выращенных и тщательно высушенных водорослей таблетку, если она уже загорелась, довольно трудно. Разве что отсекая приток воздуха или полностью погрузив в воду. Если мушку в момент горения разломать, она ускоряет свое горение с резким повышением температуры пламени. Именно этот принцип и используют драконы при ведении своих боевых действий. Они мелко пережевывают таблетки, смешивают их со своей легко вспламеняющейся слюной, и получается такая опасная и смертельная для всего живого смесь, что даже Эль-Митолану трудно укрыться под всеми магическими щитами от всепроникающего жара. Причем смесь обладает уникальной вязкостью и липкостью, ее невозможно сразу же стереть, и она некоторое время продолжает гореть даже в воде.

Вот потому-то и существует международное соглашение между всеми странами о запрете продажи воздушным пиратам этого безобидного и крайне полезного во всем мире товара.

На транспортных кораблях драконов не было. Их слюны тоже. Но горели мушки красиво и эффектно. Кое-где попытались бороться с пожаром, рубая веревки на стогах с тюками и сталкивая пылающие клубки в воду. Но тут из речного тумана вынырнула несущаяся на всех парусах шхуна. А с ее борта последовало несколько залпов из арбалетов. Самые организованные матросы пали, сраженные шуршащими в воздухе болтами. Руководящим тушением Эль-Митоланам пришлось сконцентрировать все свое внимание на новом противнике. Надводная часть шхуны была буквально искромсана ответными залпами и дробящими таранными ударами магической силы. Но за эти несколько мгновений огонь успел набрать полную силу. Весь караван был обречен. Сумевшие спастись охранники и матросы прыгали в воду и поспешно плыли к берегу. Над поверхностью воды в бешенстве левитировали четыре оставшихся в живых Эль-Митолана. Видимо, они пытались отыскать среди сотен мокрых голов виновников пожара.

А рыбачья лодка тем временем спешно достигла берега. Кремон только и успевал успокаивать плывущих под прикрытием бортов Бадуша и матросов:

— Да не толкайте вы лодку так быстро! Никто ведь за нами не гонится! Я ведь и так только делаю вид, что веслами махаю, а мы несемся, словно запрягли морского змея.

Добравшись до безопасного места, Бадуш раздал довольным матросам вознаграждение и добавил на прощание:

— Переждете ночь здесь. А утром отправитесь по данным вам адресам. Там вас будут ждать на работу. Если понадобитесь для нового благого дела — сообщу дополнительно.

Уже дома, расположившись у камина и прислушиваясь к поднявшемуся в столице переполоху, Кремон спросил:

— А если они все-таки не поведутся? И не поверят в причастность речных пиратов к нападению?

— Еще как поведутся! — резидент с усталой улыбкой отпил гремвин из своего бокала. — Даром я, что ли, столько дней кормил этих замызганных арбалетчиков? Их трупы послужат наилучшим доказательствам.

— А если шхуна утонет?

— Не дадут. Да и я отчетливо видел, как один Эль-Митолан из охраны метался по ее корпусу. Еще до утра проведут предварительное следствие, отыщут в каюте все доказательства и…

— Прощай, пиратский остров! — воскликнул Невменяемый. На что Бадуш приподнял свой бокал в тосте:

— И чтобы другим неповадно было!

А на следующую ночь к Невменяемому подвалил один из новых приятелей-собутыльников. Сам колдун уже сидел в компании таких же буйных головушек и с внутренним омерзением делал вид, что упоенно похмеляется дешевым вином, вставляя иногда в рассказ сидящего с ними наемника скабрезные реплики и замечания. Наемник от каждого вмешательства в свой рассказ сбивался и наливался яростью. Пахло предстоящей дракой, а все остальные помалкивали с предвкушением и с нетерпением ждали первого оскорбительного слова. Было заметно, что Кашад Низу, именно под таким именем все знали Кремона Невменяемого, очень злой и готовится расквасить морду первому же попавшемуся под руку человеку.