Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

Она повернула голову, нашла взглядом тумбочку, протянула к ней руку и схватила тяжёлую мебель пальцами, за выступающий край. Мышцы плеча и руки вздулись, она нахмурилась, закусила губу, и тумбочка дрогнула, а затем поднялась над полом. Спустя мгновение, мебель грохнулась об пол — Гла подняла её сидя в постели, одной рукой, используя лишь пальцы. Совник хмыкнул недоверчиво и попытался повторить сей жест — ему удалось едва-едва её приподнять.

— Мои раны стали заживать быстрее, я стала сильнее физически. Я — Другая.

Поведала девушка, причём с гордостью.

В тот момент Совник не очень понял причины её гордости, но позже, после разговора с Але, у него вопросов уже не возникало — за ребёнка от этой девушки, любой мужчина будет драться как голодный топотун за кусок свежего мяса. Других, люди этого заново рождающегося мира, очень сильно ценили. В основном как племенных бычков, но не суть, главное ценят, и это порой бывает весьма приятно. Ему ли, как говорится не знать? Полсела потомков блин… даже как-то стыдно, хотя и не очень понятно почему.

А затем она рассказала их историю, и всё стало на свои места.

Гла и Сла, несколько лет назад присоединились к группе наёмников, состоявшей из кого попало. Там был князь потерявший честь — уточняющий вопрос наконец-то прояснил ситуацию, по поводу потери уважения и так далее.

Князь мог потерять уважение прочих людей меча, если принял сражение, потерял дружину, а сам бежал с поля боя, спасая свою жизнь. Согласно своеобразной морали людей меча, князь, потерявший дружину, мог сделать только одно — сражаться до конца и погибнуть вместе со своими воинами. Тот, кто бежал, заботясь больше о своей шкуре, а не о своей чести, мог навсегда забыть о своём титуле.

Вот такой князь в команде той и путешествовал. Были там дружинники, бросившие князя и прочих дружинников в бою — все погибли, а они, вместо того, что бы попытаться спасти братьев и князя или погибнуть вместе с ними, взяли и сбежали, спасая собственные жизни. Таких презирали, они уже не могли рассчитывать поступить на службу к другому князю.

Были там жители сёл, не слишком искусные в бою. Кто-то сбежал из дома в поисках приключений, кто-то был из числа немногих выживших, после разорения селения скальниками, подземниками или княжеским отрядом. А некоторых из сёл изгнали за какие-либо провинности, либо они сбежали сами, опасаясь гнева собратьев за свои преступления.

В общем, команда та ещё, полностью из отбросов двух сословий этого мира — людей меча и людей дома. Так, «людьми дома», люди меча, иногда называли жителей сёл. Пояснять почему, не требовалось. Тут и так понято — в доме живут, на одном месте, а не болтаются по миру, ночуя там, где их застанет закат.

Банда наёмников занималась грабежами торговых караванов, вроде тех, что курсировали из одного села в другое. Например, такой, какой на днях отправился в Холмы, с грузом от всех людей Речки — инструменты, сделанные Михой, доспехи и рулоны ткани одёжника и так далее. Вот такие торговые экспедиции они регулярно и грабили.

Иногда они ошивались в руинах, а добычу продавали в ближайших сёлах, порой занимались охраной караванов, когда не грабили их. В этом случае они временно выбирали себе князя — дескать, не банда изгоев они, а настоящая дружина с настоящим князем. Об этом Гла обмолвилась вскользь, почти всё Совник додумал сам. А дальше она поведала о последнем их походе — в Большие Руины.

Что это такое он уже знал — слышал истории, гулявшие среди жителей села. Так называли останки большого города, где-то далеко на севере. Там им улыбнулась удача, они нашли настоящее сокровище — десять ящиков древних патронов. Прихватив добычу, они отправились в путь. Им везло на каждом шагу, неделю шли без всяких происшествий, потратили ящик в одном из сёл, закупив еды, оружие, даже купили патроны для своего огнестрельного оружия у местного кузнеца.

А потом всё пошло наперекосяк. Отряд встал на ночлег в одном из лесов. А когда занялась заря, из чащи грянул залп — половину людей положило сразу. Из зарослей посыпались люди меча, завязалась схватка, в которой полегли все и были жестоко изранены Гла с её братом.

— Я забрала автомат Сера и зарядила его деньгами. — Речь шла о древних патронах. Странно было слышать, что о них так вот выражаются. Гла улыбнулась — вспомнила то, о чём говорила дальше.

— Никогда раньше не стреляла деньгами — это чудо просто! Осечки ни одной, пули пробивают все доспехи, словно бумажные они. А двоих я даже насквозь прострелила. Две обоймы потратила, всех наглухо, один только со спины зашёл, пырнул меня в бок, сын ходячего и клыкастой!

— А? — Не понял Совник ругательства сего, впрочем, его вопроса никто не заметил, а спустя пару минут он и сам догадался о ком речь — ходячий, видимо, те самые мертвецы неубиваемые, а клыкастых он уже видел. Да уж, если у таких сын родится, это воистину будет Нечто.

— Я его зарезал. — Сообщил Сла. Впервые с того момента как Гла начала рассказывать, парень открыл рот. И после сих слов зловеще ухмыльнулся. Н-да… а вот интересно, они сами как попали в ту команду изгоев? Об этом Гла скромно умолчала.

— Мы вдвоём остались. Пытались перевязать свои раны, а потом эта волосатая тварь… — Девушка, помрачнев, замолчала на полминуты. Потом закончила свой рассказ. — Волосатый человек, с парой детёнышей. Не знаю, почему он кинулся, но мы его убили. Детёныш успел достать Сла — ребра поломал ему. А эти твари, поодиночке не ходят. Мы понимали, что раз один волосатый человек тут, то скоро будут и все остальные. Я помнила, что где-то рядом есть село, мы всё бросили и побежали.

Сла ощерился, весьма хищно. Совник уважительно кивнул ему — со сломанными рёбрами не каждый бегать может. Крепкий, однако, паренёк. Конечно, кожаный панцирь тут сыграл роль этакой грубой повязки, но даже так, мало кто способен на такое.

Гла прихватила с собой автомат и пару запасных обойм — не зря как оказалось. Не далеко от села, в глубоком овраге, на них кинулись клыкастые. Она извела все «деньги», отстреливаясь от них. Тут у Сла закончились силы, он больше не мог бежать. Некоторое время они шли, бросив бесполезный теперь автомат, только затруднявший их движение. Потом она тащила его на плече. Двое суток, непрерывного движения, будучи израненными в бою с другой группой наёмников, они упорно шли вперёд. Всю дорогу, Гла и её брат ни на секунду не сомневались, что волосатые люди идут за ними. Они не останавливались даже для того, что бы перевязать раны. И у самого села, их подозрения подтвердились, обезьяны появились на горизонте. Остальное Совнику было известно.

— Мы будем с тобой, пока ты не уронишь лица… но только если поможешь вернуть деньги.