Марина Козинаки - Пустые Холмы [litres]

Марьяна под струящейся тонкой тканью едва заметно дернула плечами. Мите тут же вспомнилась история Заиграй-Овражкиных. Когда-то давно Севин предок тоже откупался от семьи обиженной девушки, и тогда ему пришлось расстаться со всем богатством, всеми фамильными ценностями и колдовскими реликвиями, которые их род целителей успел накопить. Но у Мити не было ни денег, ни реликвий. Дары Богов отныне покоятся в подземельях, в которые он не сможет попасть, а сокровищница навсегда закрыта для него.

– Что ты можешь предложить роду Долгоруких, Дмитрий? – безжалостно продолжил Пересвет.

– Я… не знаю. Если я правильно понимаю, что влечет за собой отказ родителей поддержать мое решение, то… у меня теперь ничего нет. – Он оглядел круг старейшин, но лицо отца снова скрылось под капюшоном, а мать смотрела куда-то мимо. От внимания не смогла укрыться только скользкая ухмылка Анатолия Звездинки. – У меня нет драгоценностей, дома, денег…

– Да, этот зал видел и такое!

– Что ж, если провинившемуся магу нечем откупиться, есть иной способ расплатиться с семьей, – проговорил Пересвет. В ответ несколько колдунов в зале многозначительно кивнули, а некоторые отвели глаза, избегая Митиного взгляда. – Половину того срока, что вы были помолвлены, отныне ты обязан отслужить семейству Долгоруких. Ты будешь являться в их дом с рассветом и сможешь покидать его через двенадцать часов.

Митя похолодел. Он знал, что разорвать помолвку не так уж и просто. Но служить семье? Обрывки небылиц, пересказанных взрослыми на званых вечерах, теперь всплывали в памяти. Они врывались в другие его детские воспоминания и тревожили, как и тогда. Отзывались ознобом, электрическим покалыванием на коже – так подкрадывался, разъедая границы, страх. Он отчаянно пытался восстановить в памяти хоть один рассказ: кто кому служил и за что? А главное, как?

– Все это время ты будешь исполнять поручения и работать на них, как обычный человек, лишенный титулов и положения в обществе.

Митя пристально посмотрел на застывшую Марьяну, на Льва Долгорукого, на его прямую, высокую жену с поджатыми и дрожащими губами и вдруг понял, что не знает их. Не знает, что это за люди. На что они способны? Исчезает ли благородное спокойствие за закрытыми дверями их особняка? Он вспомнил все, что рассказывала о Марьяне сестра. О чем шутили Полина и Маргарита. Но могло ли это подготовить его к служению их роду? Что им будет нужно? Примут ли они его служение за обычную формальность или подойдут к этому из глубины фантазий, обид и жажды отмщения? О нет, здесь речь явно не о помощи по хозяйству… Таких слуг можно легко нанять.

Эльвира Долгорукая выжидательно молчала, положив руку на плечо дочери. Именно она из всей семьи вдруг показалась Мите самой опасной. Да, Лев нагрузит его монотонными и скучными делами, как секретаря, Марьяна будет злорадствовать, глядя, как он делает черную работу. Но что придумает ее мать?!

– А если я откажусь? Что, если не пожелаю служить семье? – спросил Митя, и эхо его голоса разнеслось в полной тишине.

– Тебе дан год на раздумья. Если в назначенный срок ты не явишься в особняк Долгоруких, они будут вправе потребовать наказания.

– И что это за наказание?

– История помнит разные случаи. Но чаще всего Совет Старейшин превращает колдуна в животное, и это животное служит пострадавшему семейству уже полный срок, а не половину.

Митя уставился на свои руки. Ему отчаянно хотелось увидеть Василису. Мир сжимался тугим кольцом, сковывал, жалил ядовитыми шипами…

– Но прежде чем ты дашь свое согласие, Дмитрий Муромец, или выберешь положенный тебе на раздумья год, я обязан в последний раз спросить представителей семейства Муромцев, – без удовольствия сказал Пересвет. – Готовы ли вы расплатиться за своего отпрыска, чтобы освободить его от служения нашему роду?

Десятки глаза уставились на Василия Ильича и Евдокию Рюриковну. Те молчали.

– Мама! Папа! – выкрикнула Анисья и возмущенно топнула ногой. – Да как вы…

Она осеклась, потому что Ирвинг поднялся с места и мягко взял ее за локоть. Анисья с надеждой обернулась к главе Светлого сообщества, однако он всего лишь намекнул ей, чтобы она не подавала голоса. От негодования Анисья вырвала свою руку и отскочила в сторону. Она с ужасом смотрела на родителей и не понимала, как они могут оставаться такими равнодушными.

– Семейство Муромцев не дает ответа, – подытожил Пересвет. – Есть ли в этом зале хоть кто-то, кто готов расплатиться с семьей Долгоруких за поступок Дмитрия?

Митя вскинул голову и вперился взглядом в ряд красных куколей. Если бы ему только удалось найти среди них Веру Николаевну! Он ведь ее неофит! Она… она не может бросить его вот так… Она не стала бы…

– Готов, – прозвучал ответ.

Митя вздрогнул. Ему только что показалось, как одна из алых фигур зашевелилась, словно отвечая на немую мольбу, но мужской голос раздался из второго ряда. Говоривший скинул серебряный капюшон. Митя с трудом сглотнул и перевел дыхание. Прямо на Пересвета Долгорукого смотрел Вещий Олег.

– Олег? – произнес тот. – Признаюсь, неожиданно. Значит, вы готовы расстаться с фамильными ценностями, чтобы откупить Дмитрия Муромца?

– Да, именно.

– Это очень… неожиданно…

– Вы повторяетесь.

Мите захотелось схватиться за голову и крикнуть, чтобы они прекратили лицедейство! Речь явно только что зашла не просто о помощи наследнику Муромцев, а о расстановке сил. Вещий Олег покупал Митино союзничество, это было ясно. Теперь все, что Митя знал о нем, о его тайных намерениях раскрыть потусторонним существование колдовского мира, теряло ценность. И ведь он отчасти разделял взгляды Олега, но ни за что не стал бы сотрудничать с ним такой ценой. Он до сих пор предпочитал держать наставника на расстоянии, рассматривая и тот вариант, что предлагала Анисья: Вещий Олег ведет свою собственную игру и может оказаться не таким уж надежным Светлым магом.

– И что же ваш род может предложить пострадавшему семейству? – спросил Яромир Рублев.

– Прошу старейшин дать мне немного времени, чтобы обсудить это с моей женой и ближайшим родственником, – не дрогнув, отчеканил наставник.

– Хорошо, – подтвердил Рублев. – Сделаем перерыв. Покидать зал запрещается.

Митя прошел за Игорем Велантьевичем – дядей Олега – к небольшой галерейке в конце зала. Стоявшие там маги понимающе расступились.

– Муромец, – без церемоний начал Олег и сунул Мите кусок бересты. – Напиши все, что обещал ваш род Долгоруким. Что получила бы невеста от вашей семьи? Дом, самоцветы, деньги, семейные реликвии – все, что вспомнишь. Мну нужно знать масштаб.

– Масштаб нашей нищеты после того, как мы это выплатим? – усмехнулась Ася Звездинка.