Шеннон Мессенджер - Наступление Ночи

— Тощий Парень? — спросил Киф. — Это я то? Разве не я победил тебя в армреслинге?

— Один раз! — поспорила Ро. — И только потому, что ты щекотал меня!

— Огры бояться щекотки? — спросил Там.

— Видимо, — сказала Софи, не зная, как это представить. Она перестала пытаться, когда Ро яростно глянула на нее, поэтому она повернулась к мистеру Форклу. — Вероятно, было бы хорошо взять Ро с нами.

— Думаю, что я столкнусь с большим количеством накала от Совета, в любом случае… почему бы не добавить еще немного? — сказал ей мистер Форкл. — Но я надеюсь, что вы все будете держать все, что там видите, при себе, пока мы не решим, что с этим делать.

Когда все кивнули, он спросил:

— Значит, сколько народа идет?

Софи быстро подсчитала.

— Тринадцать, включая всех наших телохранителей и Ро. Хотя я не уверена, что должна считать тебя.

Он поморщился.

— Как бы мне ни было больно это говорить, я думаю, что сохранение того факта, что я жив, может иметь большую ценность, чем то, что я мог бы привнести в эту миссию, тем более, что группа уже настолько велика. На самом деле, как насчет того, чтобы ограничить ее только двумя гоблинами? Я позволю тебе решить… хотя уверен, что могу догадаться.

Сандор и Гризель немедленно сделали шаг вперед.

— Хорошо, теперь нас осталось одиннадцать, — сказала Софи.

— Двенадцать, — исправил мистер Форкл. — Мисс Редек тоже должна пойти.

— Марелла Редек — часть Черного Лебедя? — спросил лорд Кассиус.

Софи поежилась.

Она забыла, что он был там. И учитывая то, как он спрятался в темном углу, она подозревала, что это была его цель.

— Думаю, что она больше вроде консультанта, — сказал ему мистер Форкл. — И больше не задавайте вопросов. На самом деле, вы сделали все, что нам нужно от вас в данный момент.

— Могу ли я предположить, что я уволен? — спросил лорд Кассиус.

— Пока да.

Лорд Кассиус прищурился, и Софи ждала, когда он начнет спорить. Но он сказал:

— Хорошо. Если вы хотите, чтобы я доказал, что буду уважать ваши полномочия, я могу это сделать.

Он вытащил свой домашний кристалл и снял цепочку через голову, вручая ожерелье Кифу.

— Когда закончишь здесь, возвращайся домой.

Киф смотрел и смотрел на этот кристалл, спустя много времени после ухода лорда Кассиуса. И он не повесил его на шею… но он положил его в карман плаща.

— Ладно, — сказал мистер Форкл, хлопнув в ладоши, — что оставляет нас с группой из двух гоблинов, огра, Телепата, Эмпата, Ванишера, Тени, Гидрокинетика, Технопата, Месмера и Пирокинетика… и конечно, мисс Фостер Телепата-Полиглота-Телепорта-Причинителя-Усилителя.

Ро моргнула.

— Ничего себе. Теперь я понимаю, почему все всегда пытаются убить ее.

— Действительно. Но я имел в виду, что думаю, что эта группа должна в достаточной степени охватить любую сложную ситуацию… при условии, что мисс Редек согласна.

— Разве мы не должны подождать, пока не услышим, что решил Уайли? — спросила Биана. — На случай, если что-то изменится?

Им не пришлось долго ждать.

Когда Гранит вернулся в Хевенфилд, он пришел не один.

— Привет, — сказал Уайли, бросая взгляд на Линн, прежде чем повернуться к Софи. — Я слышал, для меня есть работа.

— Ты уверен? — Софи должна была спросить. — Ты не обязан.

— Знаю, — ответил ей Уайли. — Но после отца…

— Ты мне ничего не должен, — прервала Софи. — Я исцелила Прентиса, потому что хотела. И потому что это было правильно.

— Как и это. Твои родители не заслуживают того, что с ними происходит. — Его яркие голубые глаза потускнели, и Софи задумалась, помнит ли он ужасы, которые пережил во время допроса.

Она не позволяла себе думать об этом… не хотела снова погружаться в эту онемевшую панику.

Но ей пришлось спросить его еще раз:

— Ты уверен?

Он был уверен.

Как и Марелла… хотя она выглядела намного счастливее, как только Софи прояснила, что не будет горгодонов или холодного, липкого пепла.

И хотя много-много народа закатывало глаза, но Софи спросила каждого из друзей, уверены ли они. И Делла. И Грэйди. И Эделайн. И Сандор, и Гризель. И Ро.

Каждый из них пообещал ей, что они уверены.

Даже Коллектив не смог избежать ее вопроса… хотя она в основном пыталась убедиться, что нет лучшего, более безопасного плана, на котором они должны сосредоточиться.

— Мы уверены, — говорил ей мистер Форкл. Снова и снова, и снова. Пока не задал ей ее же вопрос.

— А ты уверена? — спросил он, вынимая черную бутылку из кармана накидки. Внутри была записка, написанная Уайли, в соответствии с их четкими инструкциями, с белым воском в форме глаза Невидимок. — Как только Уайли оставит это в Фонтане Единства, план придет в движение. У тебя будет меньше двадцати четырех часов до отправления в Наступление Ночи. Ты готова к этому?

— Я должна быть.

— Это не то же самое, что «да», — отметил он. — И как человек, который сталкивался со многим, могу ли я поделиться тем, что узнал на горьком опыте?

Она кивнула.

Он подошел ближе, опустил свое отекшее от ракклберри тело на диван рядом с ней.

— Ты не можешь контролировать все, что произойдет, Софи. Я знаю, на каком-то уровне ты это знаешь, но я все еще вижу, как ты пытаешься. И я понимаю этот инстинкт. Но настоящий секрет решения такого рода проблем заключается в том, чтобы понять, что что-то пойдет не так. Многое, скорее всего. Дело не в идеальных планах. Нужно верить, что ты справишься с тем, что случится.

— Но что если я не смогу? — прошептала она. — Я не смогла справиться в Люменарии. И на этот раз мы еще более не готовы. Мы не знаем, с какой безопасностью мы столкнемся. Мы ничего не знаем о Веспере. Мы не знаем, играет ли какую-либо роль во всем этом сопоридин, или это отдельная штука, которую мы должны будем проигнорировать. Или если мама Кифа упустила что-то важное, потому что у нее есть свои планы.

— Вот почему ты не рассказала об этом своей сестре?

Ее сердце запнулось.

— Откуда ты знаешь, что это не так?

— Потому что, как бы ты не ненавидела, чтобы с тобой нянчились и оберегали, ты делаешь именно это с другими.

— Так ты думаешь, я должна ей рассказать?

— Это зависит от тебя. Но пусть выбор исходит от любви. А не от страха.

Она кивнула и села на руки, чтобы не смогла начать вырывать ресницы.

— На этот раз ты больше боишься, — догадался он. — Это из-за твоей семьи?

— Отчасти. — Она могла оставить это там, но она пошла вперед и призналась, — После Люменарии, все… по-другому. Все шутки о «почти смерти» — это больше не шутки. Это может случиться. Это случилось.

— Знаю. — Он потянулся к ее перчатке, его пальцы прошли по тому месту, где был спрятан ее шрам. — Когда я присоединился к Черному Лебедю, я знал, что столкнусь с рисками и опасностью. Но я не думал, что когда-нибудь привыкну к тому, как трудно смотреть, как другие делают то же самое. Особенно сейчас, когда я должен идти с тобой, и вместо этого я застрял, прячась, пытаясь убедить себя, что моя новая ограниченная ситуация не подводит всех.