Шеннон Мессенджер - Путеводная звезда

— Будьте осторожны, — прошептал Грэйди, когда обнял, чуть не задушив, жену и дочь. — И, надеюсь, это будет быстрый саммит.

— А сколько шел самый длинный? — спросила Софи, сожалея о вопросе, когда Эделайн ответила ей:

— Около трех месяцев.

Слова продолжали повторяться в уме Софи, когда она проходила службу безопасности у ворот Люменарии… и страх стал намного громче во время лекции о правилах замка. Основная суть: Если вы не будете на назначенной встрече или торжестве, вы будете заперты в вашей комнате для вашей собственной безопасности. Было трудно решить, что казалось более страшным… быть запертой в ее комнате или само торжество.

И это могло длиться многие месяцы.

Даже прогулка в комнату чувствовалась бесконечной. Без повязки на глазах, поэтому проход был немного четче, она рассматривала, насколько извилистыми были коридоры, и насколько похожими были все лестницы и двери.

— У ваших комнат не будет вида из окон, — предупредила Балерина. — Совет хотел для вас подземные помещения, где безопасность легче контролировать.

— Так в основном они будут держать нас в темнице, — сказала Софи.

Правша улыбнулась.

— Уверена, вы найдете помещение намного более приятным.

Их комнаты были красивыми — мраморные полы и стены, украшенные запутанными гобеленами и картинами. Декоративные люстры лили теплый розовый свет, вся мебель была мягкой и драпированной роскошными тканями. Декор был изящным и сделан со вкусом… цвета — роскошные и королевские. Но отсутствие окон все еще заставляло комнаты ощущаться клетками.

У их двери также было два замка. Один, чтобы не дать никому войти. Другой, чтобы препятствовать тому, чтобы они вышли.

— Мы оставим вас переодеться для ужина, — сказала им Балерина. — Постучите быстро четыре раза, когда будете готовы, и мы откроем дверь.

Замок щелкнул, и страдание Софи запечаталось, когда она проверила свой новый гардероб. У ее «дневных платьев» было столько оборок, что оно могло переплюнуть котильоны [11] Котильон (фр. cotillon) — бальный танец французского происхождения. Первоначально так называлась нижняя юбка. В дальнейшем это название закрепилось за танцем, во время которого были видны нижние юбки. . У «вечерних платьев» тоже было много оборок… с забавными бонусами в виде шлейфов, корсетов и других штук, которые были явно предназначены, чтобы уничтожить ее.

— Напомни мне, это имеет какое-то отношение к переговорам о мирном договоре? — спросила Софи, когда Эделайн помогла ей застегнуть сотни крошечных пуговиц на шелковом бирюзовом платье, которое она выбрала. Цвет был ее любимым, а юбка не была такой раздутой как у многих других. Но талия корсета была занижена, что Софи задумалась, а сможет ли она сидеть. Вырез декольте был создан таким, что девочка покраснела.

— Этот саммит больше настроен на то, чтобы Король Димитар поставил свою подпись на листке бумаги, — сказала ей Эделайн. — На напоминание миру чистого великолепия нашей культуры. На показ нашего богатства, красоты и уверенности, чтобы создать идеальное впечатление.

— Да, ну, в общем, если бы они хотели, чтобы я была уверенней, они должны позволить мне носить обувь, в которой я бы смогла ходить, — проворчала Софи, пытаясь удержаться на невозможно тонких каблуках.

— Думаю, ты согласишься, что выглядишь прекрасно… и ты так выросла! Если бы какой-нибудь из твоих мальчиков был здесь…

Эделайн не закончила предложение и не назвала имена, за это Софи ее обняла.

— Ты понятия не имеешь, что будет на ужине? — спросила Эделайн, когда постучала, чтобы сообщить охранникам, что они готовы.

Софи возилась со своими бирюзовыми перчатками.

— Я собираюсь попытаться не устраивать межвидовых инцидентов, когда буду представлена другим лидерам. Тогда мы все, как предполагается, едим необычную еду в душной комнате, пока все притворяются, что им тайно не хочется, поубивать друг друга.

Эделайн улыбнулась, беря Софи под руку, когда они начали длинный поход туда, где ожидалось проведение ужина.

— Не все ненавидят друг друга. Враждебность существует, главным образом, между гоблинами, ограми и троллями. Карлики и гномы вообще радуются жизни, пока все проявляют к ним вежливость.

— Тогда давай надеяться, что мы будем сидеть рядом с ними, — пробормотала Софи. — И для подаваемых блюд не потребуются ножи.

— Уверена, что нет. Ты заметила, что они не дали нам даже шпилек?

После того, как Софи увидела, что леди Гизела сделал одной, она была не удивлена.

— Мы идем не туда, откуда пришли? — спросила Софи, когда они начали подниматься по извилистой лестнице. — Я не могу сориентироваться.

— И не сможешь, — объяснила Балерина. — Пути намеренно меняются, чтобы гарантировать, что никто никогда не сможет найти путь наружу без надлежащего обучения.

— Или везения, — добавила Правша.

— Не нервничай, — сказала ей Эделайн, когда они, наконец, дошли до рельефных золотых дверей. — Все, что ты должна делать — улыбаться и вести себя естественно.

Софи чувствовала себя почти естественно, когда вошла в блестящую комнату. Эльфы никогда не стеснялись показывать своего богатства, но это? Это было нечто совершенно другое. Пространство ощущалось залитой лунном светом садовой террасой, но они все еще находились в очень закрытом помещении, и каждый хрупкий цветок, каждое изящное дерево, каждая спускающаяся каскадом виноградная лоза и каждая широкая балюстрада (даже звезды, мигающие в черном потолке) были искусно вырезаны из драгоценностей или отлиты из драгоценных металлов. Это был идеальный брак природы и искусства (новый уровень мастерства), все в комнате могли только удивленно смотреть.

Ну, все за исключением одного.

Король Димитар, возможно, не выглядел более скучающим, когда прислонил свое горилообразное тело к стволу дерева… дерева Панакес, поняла Софи, от этого ей захотелось, чтобы у нее все еще был Удар Исподтишка. На нем был его обычный металлический подгузник… хотя талия была оправлена блестящими черными драгоценностями, которые соответствовали камням в мочках его ушей… и праздно водил когтистым пальцем вдоль татуировок, венчающих его лысину.

— Ребенок на Мирном Саммите, — сказал он, когда Софи поспешила пройти мимо него. — И все же они критикуют моих людей за обучение наших детей своей защите.

— Если бы это было только для защиты, — заявила Член Совета Алина, со свистом проносясь в переливающемся платье, которое менялось от зеленого до фиолетового с каждым движением, — сомневаюсь, что у кого-то возникли с этим проблемы.

— И все же самая большая защита является сильнейшим оскорблением, не так ли? — возразил Димитар, улыбаясь и показывая острые зубы.