Шеннон Мессенджер - Путеводная звезда

— Но разве Невидимки и огры не пытались объединиться для распространения чумы? — спросил Фитц. — Это закончилось не очень хорошо.

— Верно, но на самом деле они ничего не делали. Невидимки отошли в сторону и позволили ограм выполнять всю грязную работу, и те решили, что чумы будет достаточно. Думаю, если бы они объединились для реальной атаки, то это была бы совсем другая история.

— Ты действительно думаешь, что Совет может пасть? — прошептала Софи.

— Да, думаю, — сказал Киф. — Не пойми меня неправильно — Члены Совета чудовищно сильны. Я был немного ошеломлен тем, насколько они готовы были нас растоптать, когда мы вломились в Изгнание. Но они слишком медлительны. Слишком слепы для многих наших проблем. Слишком неохотно принимают трудные решения. Смотри, как они разбирались с чумой. Немного исследовали, созвали несколько собраний и… это все. Мы должны были остановить это, и Калле пришлось отдать свою жизнь.

Софи прижала руки к бокам, чтобы не начать выдергивать ресницы, когда лица Членов Совета заполнили ее разум. Кто-то хороший. Кто-то жестокий. Кто-то раздражает. Кого-то она даже не знала.

Никто из них не заслуживал смерти.

И Оралье…

Представление эфемерного Члена Совета в руках огров или Невидимок заставило ее захотеть прыгнуть обратно в Этерналию и попросить Совет уйти в подполье.

Но сможет ли это обезопасить их?

И о чем это скажет остальному миру?

Опять же, что случится, если Совет падет?

— Мы должны это остановить, — сказала Софи.

Она не знала как. Но… они никогда не знали, что делать, но почему-то все всегда получалось.

— А вот и уверенная Фостер, которую мы все знаем и любим, — подбодрил Киф. — Я уверен, что твоя голова уже полна блестящих идей.

— Еще нет, — призналась она. — Предупреждать Совет бессмысленно. Они просто скажут, что справятся сами.

Или хуже — они используют это как предлог для введения ограничений, на счет которых беспокоилась Оралье.

— Может, у Черного Лебедя будут какие-то идеи, — сказал Фитц.

— Потому что у них было столько восхитительных идей насчет того, что делать с Уайли? — возразила Софи.

— Есть шанс, что у тебя проснутся новые способности, которые помогут решить все наши проблемы одним махом? — спросил Фитц у Софи.

— Нет. И я не понимаю, почему ты думаешь, что они проснутся. Разве Черный Лебедь не вызвал бы их, когда вызывал остальные?

— Э, мы о том Черном Лебеде говорим? — поспорил Киф. — Они миллионы лет решаются что-то сделать… и как ты знаешь, я болею за Фазера. Подумай, сколько вреда можно было бы нанести, если бы можно было бы проходить сквозь стены.

— Разве мы не должны пытаться придумать настоящий план? — спросил Фитц. — Вместо того чтобы оказывать давление на Софи?

— Но именно Фостер всегда придумывает планы. Просто нужно дать ее необычному мозгу секунду поработать.

— Это не верно. Я… — Софи замолчала, когда начала формироваться идея.

Киф усмехнулся:

— Вперед, Фостер. Удиви нас.

Она уставилась на черный ил, сочащийся по песку.

— Это еще не полный план. Но у огров и Невидимок уже неустойчивые отношения, верно? Так что, если мы сделаем что-нибудь, чтобы накалить все до предела и удостовериться, они больше никогда не будут доверять друг другу?

— Видишь? — спросил Киф. — Говорил тебе, она что-нибудь придумает. Может быть, наше желание исполнится, и они уничтожат друг друга в процессе. Так что вы думаете? Убедим Димитара, что Финтан рассказывает всем, что зад Димитара весь в ямочках от этих металлических трусов? Или, может быть, мы наполним спальню Финтана этими неприятными огрскими растениями, которые Леди Каденс заставляла нас чистить в наказании после занятий… как они называются? Кривые корни? И он будет вопить: «О, нет, Димитар, нет… только не это!».

— Ты знаешь, где другие укрытия Невидимок? — спросила Софи.

— Погоди, — сказал Фитц. — Ты на самом деле обдумываешь это?

— Нет, это полное безумие. Но если мы собираемся придумать что-то получше, то нам нужно знать, с чем работать, например, к кому мы имеем доступ, и сколько времени у нас есть. Как думаешь, сможешь узнать, когда и где встречаются король Димитар и Финтан? — спросила она Кифа. — Потому что если мы сможем заставить встречу идти не по плану, то каждый будет считать, что другой поставил ловушку.

— Я… не знаю. Вещь, которую я осознал, будучи Новым Парнем в Злом Восстании — задавать слишком много вопросов — не лучшая идея. И я пытался сохранить свои вопросы для того, чтобы узнать, как украсть тайники.

— Тайники очень важны, — сказала Софи. — Но для них у нас больше времени. Кажется, Мирный Саммит набирает обороты, и, думаю, они захотят встретиться до него.

— Да, думаю, это имеет смысл, — сказал Киф, отряхивая плащ от песка. — Я посмотрю, смогу ли найти способ разозлить огров на следующем уроке эмпатии. Возможно, тот факт, что Финтан будет злиться на всех из-за провала с Уайли, заставит его открыться мне чуть больше.

— Будь осторожен, — попросила Софи, все еще представляя огненные наказания. — Ничего из этого не стоит того, что они с тобой сделают, если узнают, что ты нам помогаешь.

— Понял, — сказал Киф, ныряя за камни, на которые он опирался, когда они прибыли. Он вернулся, неся грязное, вонючее ведро. — Лучше мне вернуться. Уверен, что человек, встречающий меня, уже там.

— Думаю, нам нужно связываться несколько раз за день, — сказала ему Софи, когда он достал простой синий кристалл. — Так тебе не нужно будет больше ускользать. Когда еще безопасно с тобой связываться?

— У меня завтрак на восходе солнца, и обеденный перерыв на закате, так что мы могли бы связываться в один из этих промежутков времени. Или в оба. Но не сегодня. У меня особый урок мастерства с Руи… и даже если все изменилось, наверное, я должен залечь на дно.

— Тогда завтра утром, — сказала Софи, пытаясь не думать о том, как рано ей придется проснуться.

— Юху! Бонусное время для Кифостер! Постарайся не ревновать, Фитци. Ты все еще нравишься ей больше меня… но когда-нибудь это будет наоборот. Я такой коварный.

— Не достаточно! — прорычал голос позади них.

Паника Софи смешалась со страхом, когда она поняла, что голос был высок и пискляв.

Конечно же, когда она обернулась, то обнаружила Сандора, Гризель, Олдена и Грэйди, смотрящих на них.

— Ой-ей… мне пора, — сказал Киф, глядя под ноги, когда поднял кристалл к свету и исчез.

Губы Грэйди были сжаты в жесткую линию, с них слетела только пара слов.

— Под домашним арестом.

Олден добавил:

— На всю оставшуюся вечность.

Грэйди выполнил свою угрозу, отправив Софи в комнату, когда они вернулись в Хевенфилд, и сообщил, что она не выйдет из дома, пока ее уши не станут острыми.