Шеннон Мессенджер - Флэшбэк

Делла заломила руки.

— Да, ты права. Извините.

— Мы подумали, что вам будет легче услышать это от Совета, — объяснил Олден.

— Нет, ты думал, тебе будет легче, — возразил Фитц. — Ты не хотел, чтобы мы знали, что происходит, пока не станет слишком поздно, чтобы остановить это.

— Ты не смог бы остановить это, — заверил его Олден. — Совет уже принял решение. Если бы мы не позволили им воспользоваться Эвергленом, они бы нашли еще какое-то место.

— Для меня прекрасно! — прокричал Фитц.

— Не знаю, — вмешался Киф. — Не лучше ли тебе присмотреть за Альваром?

Фитц накинулся на него.

— Ты на их стороне? Поэтому ты просто сидел и говорил о своих дурацких волосах?

— Хорошо, во-первых? Мы оба знаем, что мои волосы потрясающие, — сказал Киф с самой огромной ухмылкой. — И второе: они не освобождают твоего брата. Ты слушал Дизнея? Я уверен, если Альвар вздохнет слишком тяжело, Декс его грохнет.

— Даже не заставляй меня начинать с Декса, — пробормотал Фитц.

— Знаю, — тихо сказала Биана. — Не могу поверить, что он знал об этом неделю и не сказал нам.

Софи открыла рот, чтобы защитить Декса, но проглотила слова. Она могла сказать, что Фитц и Биана не были готовы их услышать.

Фитц, должно быть, заметил, потому что повернулся к ней.

— Только не говори, что ты не против.

— «Не против» — не то слово, — пробормотала она. — Думаю… это трудный выбор.

— Трудный выбор, — повторил Фитц. — И это все? Я думал, что после всего этого, мы будем на одной стороне.

— Мы на одной стороне, — пообещала Софи, потянувшись к нему.

Он дернулся прочь.

— Нет, мы…

Киф встал между ними, положив руку на плечо Фитцу.

— Ладно, как твой лучший друг, я должен остановить тебя. В противном случае ты превратишься в ярость-монстра, как всегда делаешь, и наговоришь кучу вещей, которые будет очень трудно вернуть. И мы оба знаем, что ты не хочешь делать это снова. Особенно для Фостер.

Софи не знала, что делать с последней частью или с тем взглядом, которым обменялись Киф и Олден, но она почувствовала облегчение, когда это, казалось, сработало. Она не видела Фитца таким злым с тех темных дней, когда разум Олдена был разрушен, и потребовалось время, чтобы их дружба восстановилась.

— Думаю… нам всем нужно остыть, — сказала Делла, чтобы нарушить тишину. — Почему бы нам не пойти домой и…

— Нет.

Голос Фитца был таким холодным, что у Софи даже кожу покалывало.

Олден вздохнул.

— Хорошо. Прогуляйся немного. Мы будем ждать тебя в Эверглене, когда будешь готов.

— Ну, тебе придется долго ждать. — Фитц выпрямился, пока не стал почти такого же роста, как его отец, и полез под вырез туники.

— Э… что бы ты ни делал, — сказал Киф, когда Фитц вытащил свой домашний кристалл, — я уверен, это плохая идея. Кажется, эпически плохая. Почти такая же, как «я бегу вступать в Невидимки».

— Мне все равно. — Фитц дернул цепь и сломал одно из звеньев, прежде чем бросить кристалл Олдену. — Вы приняли решение. Теперь я принимаю свое. Если Альвар возвращается в Эверглен, я ухожу.

— У меня было такое чувство, что я найду тебя здесь, — сказала Софи, шагая за Фитцем, когда он швырнул гоблинскую метательную звезду к деревянному манекену примерно в ста футах.

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

Осколочное оружие расплылось в воздухе и вонзилось в руку манекена.

Последовало неловкое молчание, пока Софи не сказала ему:

— Хороший бросок.

— Не совсем, — вмешалась Гризель, — он должен был попасть между глаз.

Она схватила Фитца за запястье и махнула рукой в диапазоне движения броска.

— Ты отпустил ее здесь, — она положила ладонь Фитцу на плечо, — а должен был отпустить здесь. — Она поправила его руку. — Чувствуешь разницу?

— Не совсем, — проворчал он.

В его защиту можно сказать, что обе позиции действительно были похожи.

— Тогда ты недостаточно концентрируешься, — сказала Гризель, снова проведя рукой через обе позиции. — Теперь чувствуешь?

— Возможно? — подстраховался Фитц.

Гризель вздохнула и повернула руку, показывая еще раз.

Потом еще раз.

И еще раз.

— Практика — это построение мышечной памяти, — сказала она ему. — Но это не принесет тебе никакой пользы, если ты строишь неправильную мышечную память. Тебе нужно научиться точности. Каждый бросок должен быть таким.

Она вытащила три метательные звезды из карманов своего гладкого черного комбинезона и швырнула их одну за другой.

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

Все три, одна за одной, попали в центр лба манекена.

— Видишь? — Гризель неспешно подошла к цели, чтобы забрать оружие, каким-то образом умудряясь не оставить ни единого следа на красноватом песке. Она не была такой крепкой, как другие гоблины, но компенсировала это сверхъестественной грацией, которая позволяла ей подкрасться почти к любому. И она заставляла Фитца проходить военную подготовку гоблинов в течение последних нескольких недель, чтобы помочь ему справиться с разочарованиями в Альваре. Вот почему Софи знала, где искать Фитца, когда он вылетел из зала суда, и почему она потратила несколько минут, чтобы зайти к себе домой и переодеться из платья и каблуков в громоздкие сапоги, черные леггинсы и свободную белую тунику. Гризель устроила их секретную тренировочную арену посреди ржавой пустыни, окруженной скалистыми пещерами. По-видимому, пыльный ландшафт был идеальным местом для тренировки силы, мастерства и скрытности, а также достаточно далеко, чтобы никто их не нашел.

Софи знала только, что там жарко.

Она была там всего пару минут и уже чувствовала, как пот стекает по ее спине, хотя это могло быть и от хмурого взгляда Фитца.

Она улыбнулась в ответ, отказываясь позволять ему прогонять ее.

— Давай попробуем еще раз, — сказала Гризель, перекидывая длинную косу через плечо, и передала Фитцу одну из метательных звезд, которую вытащила. — Целься в центр лба… и убедись, что отпустил в точке, которую я только что показала.

Фитц прищурился на цель, когда поднял руку, а затем пустил звезду в полет.

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

— Грудная клетка ближе, — сказала ему Гризель, — но мы не остановимся, пока ты не попадешь в цель.

Следующий бросок пришелся в ухо манекена, а следующий — в грудь.

Гризель вздохнула:

— Ты не концентрируешься.

— Да… и какое это имеет значение, если я попаду в лоб? Любой из этих бросков кого-нибудь бы нокаутировал.

— Нокаутировал — не то же самое, что убил, — возразила Гризель, протягивая ему другое оружие. — И это то различие, которое может стоить тебе жизни… так же, как твои небрежные броски могут стоить кому-то их жизни. Что если твой враг держит заложника?